Они остановились у церковных ворот и после процедуры ритуального освящения обручальных колец вошли внутрь.

Само венчание было больше похоже на праздничную церковную службу. Жених и невеста произнесли клятвы супружеской верности. Баптиста предупредила Саванну, что в греческих обрядах эти стандартные обеты обычно опускаются, потому что брак рассматривается как соединение душ, а не признание взаимных обязательств при подписании контракта, однако сердце Саванны радостно ликовало, когда, глядя ей в глаза, Леандрос клятвенно обещал ей преданно любить только ее одну. Он специально произнес эти слова для ее спокойствия. Она улыбнулась в ответ и дрожащим от волнения голосом заговорила о своей любви и уважении.

Когда над ними подняли венцы, специально выбранные Леандросом, Саванна потеряла дар речи. Это были головные уборы, достойные короля и королевы. Покрытые золотом, они были инкрустированы драгоценными камнями и самоцветами. И когда эта сказочная тиара увенчала голову невесты, а ее точная копия, но больших размеров, опустилась на голову жениха, раздались восторженные возгласы.

Их объявили мужем и женой, и, невзирая на греческие обычаи, Леандрос расцеловал свою супругу с едва сдерживаемой страстью и чувством вступившего в права собственника.

— Теперь ты моя, — произнес он.

Да, она всецело принадлежала ему.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Ты потрясающе исполнила танец с платком.

Саванна повернулась к осыпающей ее комплиментами Ионе и улыбнулась. Они стали почти подругами, и ни одна из женщин не вспоминала ни о прошлом, ни о Дионе.

— Это было забавно. Баптисте очень хотелось, чтобы я выглядела в танце естественно, она специально возила меня к преподавателю. Я изматывала себя тренировками. С ног валилась, а повторять каждое движение снова и снова не переставала.

Иона усмехнулась и подмигнула Саванне.

— Твои труды не пропали даром. Леандрос смотрел на тебя с такой любовью. Смотри… — Иона показывала на специально оборудованное место для танцев у бассейна, где собирались и вставали в круг мужчины. — Они готовятся к исполнению своего традиционного танца, — пояснила Иона.

Среди танцоров был и Леандрос, возвышаясь на целую голову над основной массой мужчин. Мускулы играли на его теле, а от официального свадебного наряда на нем осталась одна облегающая фигуру белая рубашка и брюки. Он не спускал глаз с Саванны, даже когда зазвучала музыка.

А когда стремительные движения зажигательного танца не позволили им фокусировать свои взгляды друг на друге, Саванна с удовольствием продолжала следить за ним сама. За ним, своим супругом.

Один за другим уставшие танцоры покидали площадку, пока их не осталось только трое во главе с Леандросом.

— Давай, сынок! — кричала воодушевленная Баптиста.

Саванна схватила со стола очередную тарелку и, когда Леандрос и двое других танцоров виртуозно демонстрировали серию быстрых ритмичных шагов, размахнулась и бросила ее им под ноги. Она разбилась о плитку в двух футах от Леандроса. Леандрос сразу обратил свой взор на Саванну. Она светилась лучезарной улыбкой, выхватывая очередную тарелку из чьих-то рук и снова бросая ее к ногам любимого. Осколки разлетались в разные стороны.

На площадке остался только Леандрос. Она снова выхватила тарелку, теперь уже из рук Ионы, и бросила ее с каким-то безумным азартом. Последняя разлетелась вдребезги прямо у ног Леандроса. Счастливая улыбка озарила его лицо, глаза его авансом обещали бурный восторг предстоящей ночи, и тело Саванны затрепетало. Она разбила еще три тарелки с особой страстью, а Леандрос все быстрее приближался к своей возлюбленной в ритме танцевальной мелодии. И вот он был уже рядом, прямо перед ней.

Он опустился на колено, ловко подхватил Саванну на руки и молниеносно выпрямился, поднимая ее высоко вверх. Многочисленные юбки ее пышного подвенечного платья вспорхнули, обволакивая влюбленных легкими волнами. Толпа взревела, женщины пришли в восторг, а мужчины выкрикивали разнообразные пожелания жениху, иногда слишком откровенные.

Леандрос что-то крикнул гостям и понес ее к площадке, где их ждал вертолет. Девочки уже давно спали, они сами уложили их в постель, улучив несколько минут.

* * *

На борту вертолета Саванна даже не пыталась завести разговор с Леандросом: шум винта, лопасти которого со свистом разрезали воздух, сводил возможности любой беседы к нулю. Она думала, что они поедут на машине и остановятся в той самой пятизвездочной гостинице в Халкиде, в ресторане которой ужинали с родителями Диона. Но курс, взятый вертолетом, шел явно мимо главного города острова.

Она повернулась к Леандросу и закричала во весь голос:

— Куда мы летим?

Он загадочно улыбался в ответ и покачивал головой.

После двадцати пяти минут полета она увидела неясно вырисовывающиеся вдали очертания окрестностей Афин. А еще через десять они совершили мягкую посадку на крыше одного из небоскребов в самом центре деловой части города. Леандрос вышел из вертолета первым и, обхватив Саванну, вынес ее из салона на руках. Оказавшись на земле, они крепко взялись за руки и побежали прочь от вертолета, скрываясь от ветра, создаваемого его огромными лопастями.

Охранник открыл дверь, ведущую с крыши здания внутрь. И они быстро сбежали вниз по лестнице и вышли к ожидающей их кабине лифта.

— Где мы? — спросила она, едва дыша.

— Не узнаешь, дорогая моя?

Возможно, она и узнала бы, если бы взор ее и все внимание не отвлекали его черные, как смоль, роскошные, блестящие волосы.

Лифт стал медленно подниматься и остановился через несколько минут. Двери бесшумно открылись, и Леандрос вынес ее в небольшой холл.

Наконец-то она поняла, куда он ее привез.

— Мы в пентхаусе здания коммерческой компании Кириакисов.

Она была здесь всего лишь раз, на приеме, который, кажется, и определил всю ее судьбу. В тот самый вечер, когда они встретились с Леандросом впервые и она безропотно позволила ему поцеловать себя.

Саванна стала с любопытством разглядывать все вокруг себя: и небольшой холл, и раскинувшуюся за ним просторную гостиную.

— Ничего не изменилось с тех пор, — прошептала она.

Он согласно закивал головой, но выражение лица почему-то стало хмурым.

— Петре здесь не нравилось. Она предпочитала жить на вилле, которую я купил неподалеку от ее родителей.

— А разве вы с ней жили не на вилле Калосоризма?

Он с интересом посмотрел на Саванну.

— Никогда.

Саванна с облегчением вздохнула. Бесконечно обрадованная тем, что ее дом будет по-настоящему принадлежать только ее семье, а не будет хранить тяжких воспоминаний, она невольно улыбнулась.

— Ты довольна? — спросил Леандрос.