Лоренцо искоса поглядывал на сосредоточенное лицо Сары и пытался понять, что он сделал неправильно. Все начиналось, как он задумал: напряжение ушло, она начала доверять ему. Зачем он задал вопрос о детях? Его задача — узнать больше об отце Сары, а не о ней самой. Уж тем более не приплетать сюда свои проблемы. Он коснулся чего-то очень личного, и она сразу ушла в себя, как улитка в раковину.
Сара напомнила ему Лупо. Лоренцо познакомился с псом в переулках Пизы, когда снимал там фильм. Собака страдала от голода, но настолько перестала доверять людям после полученных от них побоев, что не решалась подойти к нему и взять еду. Съемки продолжались три недели, и ровно столько же понадобилось Лоренцо, чтобы приручить Лупо. Режиссер хорошо помнит чувство заслуженной победы, испытанное, когда пес впервые позволил погладить себя по голове.
До дома оставался один поворот, когда Сара повернулась к нему и сказала с застенчивой улыбкой:
— Спасибо за сегодняшний день. И за то, что договорились о доставке продуктов от таинственного фермера — друга Женнаро. Не знаю, как бы я справилась без вас. Наверное, накормила бы семью замороженной пиццей.
— Ваша сестра и ее подруга так мало едят, что, уверен, вам бы это сошло с рук, — суховато заметил Лоренцо.
В ответ она засмеялась — так весело, искренне и неожиданно, что он сам не удержался от улыбки.
Возле дома они увидели группу расположившихся на лужайке людей. Между ними весело бегала Лотти. Лупо прыгал у ее ног.
— Хью и Гай приехали, — заметила Сара, и ее голос вдруг показался Лоренцо холодным и безжизненным.
— Дорогая, ты, как всегда, приготовила замечательный ужин. Трудно представить что-нибудь вкуснее.
— Вы очень добры к моему скромному ризотто, Гай. — Сара наклонилась, чтобы забрать у отчима тарелку. Она переоделась к ужину в нарядное платье. Подкладка из дешевого полиэстера тихо шелестела, когда Сара обходила стол, собирая посуду. — Надеюсь, свадебный стол будет более запоминающимся.
— Как тебе кухня?
— Потрясающая, — вздохнула Сара. — Сказочная, как и весь дом.
Они ужинали за длинным столом на закрытой террасе. Оконные стекла отражали пламя свечей в тяжелых орнаментальных канделябрах. За окнами темнеющее небо приобрело насыщенный цвет индиго.
Хью, откинувшись на стуле, ласково улыбнулся будущей жене:
— Что ж, все сложилось как нельзя лучше. Я уже начал беспокоиться, когда ты позвонила и рассказала про крышу. Тебе удалось найти прекрасный выход из положения, дорогая.
— Это было несложно, — прощебетала Анжелика. — Синьор Кавальери — Лоренцо — такой душка. К тому же ты знаешь, никто не может устоять против обаяния Фенеллы, когда она хочет чего-нибудь добиться.
— Я пригласила его присоединиться к нам, — фыркнула Фенелла. — Но он сказал, что ему надо работать. Жаль!
Сара заскрипела зубами. Она понимала Лоренцо: будь ее воля, она бы тоже держалась подальше от бесцеремонной компании, расположившейся в палаццо как у себя дома. Больше всего ей хотелось оказаться в постели рядом с Лотти, но с тем объемом работ, который ей предстоял, об этой роскоши лучше было забыть. Но уйти с террасы она имеет полное право. Балансируя горой посуды, Сара отправилась в кухню через двор. Пахнущий пряностями воздух облегчал напряжение, которое стягивало ее голову, словно обруч.
Ну почему у нее такая семья? Не прошло и пары часов, а мужчины уже по-хозяйски распоряжались в чужих владениях, да еще с таким видом, словно счастливое стечение обстоятельств было их личной заслугой. Если мать и сестра раздражали своей беспомощностью, то в присутствии самоуверенных Хью и Гая она невольно чувствовала себя прислугой.
Интересно, а как чувствует себя Лоренцо? Это его дом. Несправедливо, что он вынужден прятаться в кабинете, пока ее шумная, бестактная семья злоупотребляет его гостеприимством. Его добротой.
Лоренцо очень добр, думала Сара, сгружая свою ношу на необъятный кухонный стол. Мысли вернулись к их посиделкам в маленьком ресторанчике, когда он на мгновение заставил ее поверить, что она ему интересна, а ее мнение — важно.
Он заставил ее почувствовать себя желанной.
Почти.
Впрочем, мысль показалась ей абсурдной. Он был женат на кинозвезде Тии де Луке, черт бы его побрал. Лоренцо Кавальери — международный эксперт по желанным женщинам, а Сара, случись ей конкурировать с ними, не пройдет даже в квалификационный раунд.
Вздохнув, она вытерла руки и пригладила снова разлохматившиеся волосы. Главное — не путать любезность с искренним интересом. Врожденное благородство натуры предписывает ему проявлять внимание к низшим формам жизни вроде нее. А кто заботится о нем самом теперь, когда его жена ушла, хотела бы она знать? Лоренцо производил впечатление человека сильного, властного, привыкшего контролировать любую ситуацию, но эмоции, отблеск которых Сара ловила в его глазах, резкие морщины у рта, почти нездоровая худоба подсказывали ей, что это впечатление не совсем верно.
Дыхание сбилось: о его сухом, поджаром теле лучше не вспоминать! Взглянув на большое блюдо с ризотто на плите, Сара решила, что просто обязана хоть чем-то отплатить Лоренцо за его доброту. Тихо ступая босыми ногами по плиткам полутемного холла, Сара с подносом в руках подошла к кабинету хозяина дома. Из-за двери доносились приглушенные звуки музыки. Сара искоса взглянула на себя в венецианское зеркало: от кухонного жара в сочетании с духотой на улице влажные волосы слиплись, под усталыми глазами залегли мрачные тени.
Она заколебалась, думая, не оставить ли поднос здесь и не сбегать ли наверх, чтобы хоть чуть-чуть подкраситься. Но после секундного размышления мысль показалась ей настолько дурацкой, что Сара даже улыбнулась собственной глупости. Никакая косметика не поставит ее в один ряд с Анжеликой, Фенеллой и Тией де Лукой. Даже пластики лица и липосакции вряд ли будет достаточно.
Собираясь с духом, Сара слушала музыку — концерт для струнного оркестра, прекрасный, мечтательный и меланхоличный. Сердце сжалось от неожиданного наплыва чувств. Господи, она должна решиться и войти, не стоять же ей под дверью комнаты роскошного чужого палаццо целую вечность! Держа поднос двумя руками, молодая женщина неуклюже сделала попытку постучаться к Лоренцо локтем, но дверь вдруг резко распахнулась. Сара влетела в комнату так стремительно, что вино в бокале плеснуло через край.
Лоренцо сидел за столом, заваленным бумагами. Он поднял глаза на шум, и, прежде чем лицо приняло обычное равнодушное выражение, Сара заметила, как во взгляде удивление сменилось злостью.
— Извините, я подумала…
Быстрым движением он нажал на кнопку пульта, выключив музыку, и продолжение фразы прозвучало неожиданно громко:
— …что вы должны поесть. — Она понизила голос с безумного крика до нормального уровня. — Я хотела постучать, но не могла. — Сара указала глазами на поднос.