— Косметолог будет здесь часа через два, когда вы выберете платье, а маникюрша и визажист подойдут ближе к вечеру.
Сара не могла скрыть изумления.
— Все эти платья для меня? — прошептала она. — Как же я выберу?
— Вам помогут Натали и Кристина, это их работа. У них строгие инструкции — не навязывать то, что вам не нравится. Платья взяты напрокат. — Лоренцо пошел к двери. — Не позволяйте запугать себя.
Девушки вежливо засмеялись. Они все еще смотрели на Сару, и она занервничала: как сиамские кошки из любимого мультфильма Лотти, они готовы были напасть и растерзать ее, как только Лоренцо уйдет.
— Куда вы? — Она надеялась, что голос не выдал паники.
— У меня запланированы переговоры. Я зайду за вами около шести. — Лоренцо скрылся за дверью.
«Неужели, — думала Сара три часа спустя, лежа на кровати с зажатой в зубах подушкой, — здравомыслящие женщины идут на эту пытку добровольно?» Она приглушенно вскрикнула, когда женщина-косметолог резко содрала восковую полоску с голени. Раздеваться до убогого белья цвета жевательной резинки на глазах Натали и Кристины было очень унизительно, но терпимо, однако после высадки косметического десанта вечер приобрел откровенно садистский характер. Ей распарили лицо, повыдергали почти все брови, а предварительные взгляды в зеркало подтверждали, что выглядит она так же ужасно, как себя чувствует — скорее как жертва разбойного нападения, чем как гостья кинофестиваля.
«И кто-то считает такое времяпрепровождение приятным?»
Позже, пока Натали и Кристина помогали ей надеть длинное платье из тяжелого шелка цвета малины со сливками, она убедилась, что усилия специалистов не пропали даром: выбранный без колебаний, после первой примерки, туалет с простым силуэтом и вырезом, подчеркивающим пышную грудь, придавал Саре царственную стать, а ноги в изящных темно-вишневых босоножках на высоком каблуке стали еще длиннее и стройнее. Особенно поразило ее искусство парикмахера, уложившего непокорные волосы на плечи тяжелой золотой волной.
— Богиня, — удовлетворенно вздохнула Натали, отступая на шаг, чтобы полюбоваться результатом коллективного творчества.
Остальные участники магического действа дружно закивали в знак согласия. Сара никогда не думала, что из нее можно сделать если не красавицу, то очень привлекательную женщину. Радость и удивление засияли в глазах, придавая всему облику необыкновенную одухотворенность. В дверь постучали, и девушки скрылись в соседней комнате. На пороге возник Лоренцо. Сара затаила дыхание.
Он был одет безупречно: черный костюм идеально сидит на широкоплечей фигуре, верхняя пуговица ворота черной рубашки расстегнута с показной небрежностью, лицо гладко выбрито, еще влажные после душа волосы блестят. Он излучал уверенность с оттенком легкой агрессии. Темные глаза внимательно осмотрели ее с ног до головы. Сара заметила в них тень разочарования.
— Прекрасно выглядите. — Он заставил себя улыбнуться, глядя ей в глаза. — Вы действительно очень красивы.
Сара взяла в руки маленькую серебряную сумочку.
— Пойдемте, — сказала она, надеясь, что он не заметит ее убитого взгляда. Она поняла, что недостаточно красива для него.
Лоренцо шел за ней по коридору, не отрывая взгляда от круглых упругих ягодиц под малиновым шелком. По крайней мере, хоть что-то знакомое осталось от прежней Сары.
Он не лгал: в дизайнерском платье, на высоких каблуках, в макияже она выглядела сногсшибательно, но он не узнавал ее. Так живая, нежная, благоухающая роза из сада отличается от застывшего, воскового совершенства цветка в кружевной упаковке из салона флориста. Лоренцо чувствовал угрызения совести. Он сам заставил ее пойти на это, ведь Сара не просила его ни о чем.
В лифте, чтобы скрыть смущение, она растопырила пальцы с розовым маникюром:
— Вот теперь я стала похожа на настоящую женщину.
Перед ним на секунду возник ее образ на кухне со спутанными волосами, выпирающей из тесной майки пышной грудью, стройными ногами под короткой юбкой, интересно поднимавшейся почти до бедер, когда она наклонялась к плите. Вот там она была настоящей, истинной женщиной, не похожей на раскрашенных кукол, которых так не любила ее дочь.
Он помог Саре сесть в ожидавшую их гондолу. Солнце медленно опускалось в водную гладь канала. Наступал час, когда в сумерках шумный город из многоголосого туристического базара превращался в романтическое гнездышко влюбленных. В закатных лучах дворцы вдоль Гранд-канала обретали былое совершенство и величие.
— Чуть не забыл, — сказал Лоренцо. — Выбрал для вас по дороге в отель.
Он достал из кармана плоскую коробочку и передал Саре, наблюдая за выражением ее лица. Под маской макияжа он увидел знакомое лицо молодой женщины с круглыми от искреннего восторга и изумления глазами, когда она достала из футляра переплетенные серебряные нити со звездами бриллиантов.
— Лоренцо, это чудо! Самая красивая вещь, которую мне довелось увидеть. Вы уверены, что я могу ее надеть?
— Конечно, если ожерелье вам нравится.
— Оно чудесное. Надеюсь, оно застраховано. Натали сказала, когда берешь драгоценности в аренду…
— Не волнуйтесь, все под контролем, — успокоил ее Лоренцо. Он не арендовал, а купил ожерелье в приступе безумия, возвращаясь с успешно закончившихся переговоров. Лоренцо предложил главную роль в своем новом фильме молодому, подающему большие надежды английскому актеру Дамиану Кингу. Прочитав книгу «Дуб и кипарис», тот с энтузиазмом согласился. Возбужденный успехом и шампанским, Лоренцо зашел в маленький ювелирный магазин и купил ожерелье в виде бриллиантового созвездия с маленьким месяцем в центре. Он купил еще уменьшенную копию для Лотти…
— Вы не поможете застегнуть его?
Ее роскошные волосы отливали золотом в оранжевых лучах заката. Лоренцо почувствовал мощный прилив страстного желания, когда отвел рукой тяжелые локоны, обнажив шею. Ему все труднее игнорировать влечение, сдерживать огонь желания рядом с этой женщиной. Напрасно он твердил себе, что лишь ищет пути получить разрешение на экранизацию. Надо признаться, все начиналось именно так, но в какой-то момент между кухней и храмом, устрицами и тортом что-то изменилось, стало сложнее и глубже.
— Готово, — сказал он, с трудом преодолевая искушение повернуть к себе ее лицо и стереть поцелуем мерцающую розовую помаду с ее губ. Он не собирается кормить фоторепортеров, позволяя им делать компрометирующие снимки.
Впереди простиралась лагуна. Лодка направлялась к фестивальной набережной, освещаемой вспышками фотокамер. Отсюда они могли видеть огромный экран, на котором шла кинопрезентация.
— Мы почти на месте, — сказал он. — У пирса ждет лимузин.
Сара посмотрела на него в недоумении.
— Здесь же два шага…
— Знаменитости не ходят пешком. — Он помог ей выйти из лодки.