Катюша никогда не выносила свой талисман из дома, а когда у нас пару лет назад случился пожар, моя подруга бросилась спасать не документы, деньги или золотые колечки – нет, она схватила жестяную безделицу, в которой лежит всякая ерунда: старый серебряный наперсток, несколько монеток, давно вышедших из употребления, в частности, пара медных пятаков. Катюша лечит ими мигрень, когда у кого-нибудь из нас начинает болеть голова, – прикладывает медяки к вискам, и, о чудо! боль затихает. Катюня дорожит этими пятаками, теперь таких ни за какие деньги не достать, нынче мелочь не делают из натуральной меди. Еще в шкатулке лежали украшения: простенькая серебряная цепочка с крестиком, браслет с эмалевыми вставками, которые, кажется, принадлежали бабушке Катюши. А еще там была и совсем уж странная, совершенно бесполезная штукенция: фишка из какого-то казино. История появления ее покрыта мраком, известно одно – она была дедушкиной. На одной стороне фишки выбита дата «170…» (последнюю цифру различить невозможно) и слово «годъ», что на другой – вообще непонятно. Фишка никому не нужна. Правда, один раз к ней проявил интерес Юра Бахнов. Он ставил со студентами спектакль про казино, пришел к нам в гости с Нахренатой и начал рассказывать о своей работе. Катюша сходила в спальню, принесла коробку, показала фишку и предложила:
– Хочешь, дам на время?
Но Юра тактично отказался.
– У меня не кино, – улыбнулся он, – крупных планов нет. Еще потеряю, ведь театральный реквизит часто пропадает неизвестно куда.
И вот теперь шкатулка-талисман украдена. Наверное, ворюга посчитал ее ценной вещью.
– Эй, Лампудель! – заорал Кирюша, вбегая в спальню. – Ты чего тут сидишь?
Я быстро задвинула ящик и захлопнула шкафчик.
– Я пришла за постельным бельем, вечером приедет Милена Бахнова.
– Зачем? – удивилась Лиза, входя в комнату. – Всем привет! Обедать дадут?
Я объяснила детям ситуацию, выслушала кучу критических замечаний и сказала:
– Значит, так! Все в командировках, нас осталось трое!
– И поэтому мы должны плясать под дудку Миленки? – скривилась Лиза. – Она дура!
– Противная! – подхватил Кирюша.
– Липкая!
– Сладкая и гадкая!
– Душится сильно!
– Ржет, как лошадь!
– Делает замечания!
– Ваще наглая!
– Тупая!
– Противная!
– Сладкая и гадкая!!!
– Стоп, стоп, – подняла я руки, – вы уже пошли по второму кругу. Можно спросить?
– Давай, – кивнул Кирюша.
– Ты же не хочешь, чтобы историю про унитаз узнали все? – я решила выступить в роли шантажистки.
– Ха! – топнул ногой Кирюша. – У нас бартер: я молчу про ключи.
– Ладно, – не сдалась я. – Но ведь кто-то давно желает получить веб-камеру и классные наушники.
– Согласен, – быстро закивал мальчик. – Только я сам выберу, какие!
– По рукам, – сказала я, – меняю твое участие в спектакле «Любимые племянники Бахновой» на компьютерные аксессуары. Теперь, Лизавета, поговорим с тобой! Как насчет пирсинга в пупке?
– Ты же запретила мне ходить в тату-салон, – обиженно протянула девочка.
– А теперь разрешу, если ты не будешь вредничать и согласишься звать Милену тетей.
– Хорошо, – подпрыгнула Лиза. – Но клипса будет с цирконом!
– Ладно, – скрипя зубами, согласилась я.
Похоже, собственная доброта обойдется мне очень дорого. В прямом смысле этого слова! Веб-камера, наушники, пирсинг с блестящими камушками, которые издали неотличимы от бриллиантов… Ну какого черта я дала слабину и пожалела Бахнову? Теперь придется лезть в заначку, да еще жить две недели с Миленой и ее женихом-олигархом. Кстати, если парень столь богат, почему он решил перебраться к Миле? Тут какая-то нестыковка!
– Лампушечка, – самым сладким голосом завел Кирюша, – очень кушать хочется!
– Если сбегаешь в супермаркет и принесешь пельмени, я мигом сварю их, – пообещала я.
В глазах Кирюши появилось возмущение, но тут он вспомнил про обещанные игрушки и моментально превратился в паиньку.
– Ага, – сказал он. – Лизка, пойдешь?
– Мне надо бесцветный лак купить, – вспомнила девочка. – Понеслись!
Веселые, как двухмесячные котята, ребята отправились в магазин. Я решила пока поставить воду на плиту, наклонилась, чтобы вынуть из шкафчика большую кастрюлю, и тут только увидела, что Рейчел лежит на какой-то темно-синей подстилке.
В нашем доме обитает целая стая собак: четыре мопсихи – Муля, Ада, Феня и Капа, двортерьер Рамик и стаффордшириха Рейчел. Вас изумляет, что при наличии такого количества псов вор беспрепятственно проник в квартиру и преспокойно по ней расхаживал?
А я совершенно не удивлена. У нас постоянно толкутся гости, животные привыкли к чужим и давно не реагируют на них. Стая оживляется, лишь услыхав звонок в дверь, а если кто-то тихо-тихо открывает замок ключом, то мопсы даже не шевельнутся, Рамик продолжит мирно спать на моей кровати, и только Рейчел проявит любопытство. Но наша стаффиха медлительна, пока она сгребет лапы в кучку, пока соизволит дотащить их до нужного места…
Владельцы стаффордширских терьеров сейчас изумятся: собаки этой породы отличные сторожа, это вам не мопсы-пофигисты, а бойцовые животные, мигом принимающие грозный вид при малейшем намеке на опасность. Так и быть, я открою вам страшную тайну семьи Романовых: мама у Рейчел самый что ни на есть настоящий стафф, а вот папа, увы, неизвестен. Рейчуха – плод страстной любви, и на первый взгляд она как две капли воды походит на маменьку – даму легкого поведения. Но если присмотреться, то становится ясно: благородная кровь разбавлена водицей. Тело собаки слишком круглое, уши посажены неправильно, лапы очень высокие, а о хвосте я лучше умолчу. От матушки Рейчел достались благородство и деликатность, а от папеньки крайняя лень и пофигизм. Рейчел толерантна по отношению ко всем людям и животным, а если вы угостите ее вкуснятиной, стаффиха на всю жизнь запомнит доброго человека и всякий раз будет встречать его с восторгом. Рейчуха настроена любить окружающий мир, она даже умеет улыбаться – растягивает губы, чуть-чуть приоткрывает пасть, сверкает белыми клыками и издает тихое ворчание:
– Р-р-р!