Гомолов быстро зашагал вверх по карьерной лестнице и сейчас догнал Вовку по званию. Костин и его команда ничего не знали про Еремея и его историю, пока полгода назад Гомолова не перевели в отдел к Вовке. Живо уяснив, какого «роскошного» специалиста им подсунули, Костин пару раз жаловался на идиота начальству, но полковник Жильцов лишь вздыхал, а потом сказал:
– Мне до пенсии остались считаные месяцы. Ты кандидат на мое место, сядешь в кресло и тогда сам разбирайся с Гомоловым. Только, по-моему, лучше его не трогать. Знаешь, кто у парня жена?
Узнав правду об Еремее, Костин невзлюбил его еще больше. К сожалению, Гомолов не желает учиться, искренне считает себя суперпрофи, он заносчив, хамоват, в общем, «замечательный коллега». Есть, правда, надежда избавиться от «зятька». В отделе Жильцова ему карьерного роста нет, после ухода полковника на пенсию руководить коллективом будет Костин, который вот-вот получит новое звание. Значит, надо просто подождать, тесть очень скоро перебросит Гомолова в другое подразделение, где для него откроются бо́льшие возможности.
Пять дней назад Жильцова торжественно проводили на заслуженный отдых. Все были абсолютно уверены, что полковника заменит Вовка.
И вот сегодня, вернувшись из командировки, Костин узнал потрясающую новость: наверху рассматриваются две кандидатуры на должность руководителя отдела – его и… Гомолова. Причем последний за некие таинственные заслуги представлен к внеочередному званию.
Сотрудники загудели, Еремей ходил по коридорам с высоко поднятой головой. Он явно уже ощущал себя завотделом и даже покрикивал на «подчиненных». Представляете, какие эмоции обуревали Вовку?
– Да уж! – выдохнула я.
– Если Гомолова назначат начальником – я уйду, – кипел Костин. – Это же плевок в душу!
– Ты столько лет прослужил на одном месте, – попыталась я успокоить приятеля, – не делай поспешных телодвижений.
– Предлагаешь мне встать в позу пьющего оленя перед Еремеем? – окончательно пошел вразнос Вовка. – Он же идиот, без ума и без опыта! Отдел погибнет!
– Гомолова быстро уберут.
– Вряд ли.
– Тесть сообразит, что у вас надо пахать, и переведет родственничка с повышением в какое-нибудь тихое местечко. Тебе надо просто подождать.
– Не хо-чу! Не хо-чу! Не хо-чу! – затряс головой майор. – Противно и мерзко!
– Разве ты в первый раз услышал о том, как продвигают родственников?
– Нет. Но так нагло еще никто не действовал. Я уйду!
– Куда?
Костин пожал плечами.
– С моим опытом и послужным списком я легко устроюсь в службу безопасности любой фирмы.
– Ты же всегда презирал подобную работу!
– Времена меняются. Под Гомоловым я пахать не стану.
– Вполне вероятно, что его не назначат. Сам же говорил, кандидатур две: ты тоже участвуешь в кастинге!
Костин хмыкнул.
– Эх, Лампудель… У нас на работе такая интрига завязалась, почище сериала. Знаешь, как будущего зава оценят?
– По работе.
– Нет, по последнему делу.
– Не понимаю.
– Что не ясно-то? Посмотрят, как у Гомолова с текучкой и как у меня. А теперь внимание. Знаешь, чем наш Еремей последнюю неделю занимается?
– Нет, откуда…
– Он, оказывается, блестяще справился с поимкой убийцы телеведущей Лавкиной. Громкое дело, резонансное, карьерное!
– Гомолов такой умный?
– Ха! Долго объяснять. А коротко так: ему все передали на стадии завершения, тесть постарался. И теперь Еремею есть чем похвастаться, он сейчас интервью раздает. Генерал счастлив, наконец-то газеты зятя один раз похвалили, написали: «Менты постарались, нашли негодяя». И кто молодец? Гомолов. Теперь посмотрим на меня. Знаешь, что я получил? С чем работать предстоит?
– Ну?
– Убийство Пряхина. А там глушняк полнейший.
– Постой-ка! – встрепенулась я. – Вроде по телику говорили, что он умер от сердечного приступа…
– Угу, – кивнул Вовка, – говорили. Только токсикологи нашли следы неопределенного яда.
– Это как?
– Обнаружили некое вещество, которое пока назвать не могут. И непонятно, как оно внутрь попало, – пояснил Костин. – Стопудово, что не с едой. Эксперты по трупу с лупами ползали: ни уколов, ни впрыскиваний. Здорово, да? Гомолов рапортует о своих успехах, а мне нечего сказать. Так, что ли, рапортовать: отравили, но не понимаю как? Там ситуация – хуже некуда. Нашли Пряхина в комнате одетым в халат, дом заперт изнутри на все щеколды, включена сигнализация, охранные собаки даже не чихнули, прислуга мирно спала. А сам Пряхин перед сном занимался своей коллекцией, он…
– Фишка! Я знаю! Понимаю! – заорала я.
Брови Костина поползли вверх.
– Слушай, – затрясла я Вовку, – представь, что ты коллекционер…
– Ну, попробую…
– Итак, ты коллекционер и только что получил редкий новый экспонат. Обрадуешься?
– Конечно, – кивнул Костин.
– Но раритет не в лучшем состоянии, его никогда не чистили. Как ты поступишь?
– Наверное, попытаюсь оттереть грязь.
– Вот на это и был расчет! Понимаешь?
– Пока нет, – ответил Костин. – Впрочем, вопросов у меня много. И первый: ты-то откуда знаешь подробности дела Пряхина?
– Сейчас все расскажу, – засуетилась я, – и мы непременно утрем нос Гомолову, я знаю кучу деталей. Но сначала главное. Ну-ка, погоди!
Не дав Вовке вымолвить слова, я опрометью бросилась в отдел игрушек и притащила оттуда яркий пакет.
– Что это? – поинтересовался Вовка.
– Детская рулетка, – пояснила я, разрывая целлофан.
– Ваще! – обомлел майор. – У нас продают в качестве игрушек атрибуты казино?
– Ага, – кивнула я, – А в набор к Кену, кстати, кладут презервативы. [6]