— Я получила эту «символическую» работу и стандартное жалованье, победив — благодаря своей квалификации — более двадцати претендентов, — холодно парировала Габби, прекрасно понимая, что совершенно не должна оправдываться. Однако ядовитая стрела попала в чувствительное место. — Джеймс не оставил никаких сомнений в том, что его окончательный выбор основан всецело на результатах испытаний.
— Думаешь, я поверю, что он не использовал своего влияния?
— Совет директоров никогда бы не одобрил бесполезные траты из фондов корпорации.
Взгляд Габби не дрогнул. Тщательно сдерживаемый гнев был почти незаметен.
Она хотела встать и уйти, но врожденная вежливость и хорошие манеры требовали, чтобы она осталась до конца ленча. Еда была великолепной, но аппетит у Гебби совсем исчез, и виски сдавила тяжесть — сигнал неминуемой головной боли.
Допив кофе, Габби достала из сумочки кредитную карточку.
— Убери, Габриэль, — приказала Моника. — Ты моя гостья.
— Спасибо. Прошу прощения. У меня в два часа деловая встреча.
Аннабел презрительно изогнула брови.
— Какая увлеченность!
— Уважение к представителю фирмы-клиента, известному своей пунктуальностью.
«Неплохо для прощальной реплики! — похвалила себя Габби. — Если бы только не было Моники! Один на один с Аннабел я провела бы схватку гораздо результативнее».
Вернувшись в офис, Габби нашла на своем столе красную розу в элегантной хрустальной вазе и тисненый белый конверт.
В конверте была карточка: «Скучаю. Бенет».
«Не так сильно, как я скучаю по тебе», — подумала Габби, вдыхая сладкий аромат свежего бутона.
Завтра он будет дома. Она уже обсудила с Мэри меню обеда на двоих. Свечи, изысканное вино, тихая музыка, а потом…
Звонок интеркома вернул ее к реальности, и она нажала кнопку.
— Мишель Буше ждет в приемной.
— Спасибо. Проводите ее ко мне.
* * *
Габби прижала пальцы к пульсирующим вискам и, взглянув на часы, тихо выругалась.
Анализ документов займет не меньше часа, плюс тридцать минут на то, чтобы ввести данные в компьютер.
У нее есть две возможности: взять папки и дискету домой или задержаться в офисе.
Однако, если подумать, зачем спешить домой? Колкости Аннабел еще звучали в ушах.
Приняв решение, Габби позвонила Мэри и предупредила, что приедет поздно, затем заказала кофе, приняла две таблетки от головной боли и принялась за работу.
Было около семи часов, когда она выключила компьютер. Сверив отпечатанные страницы, Габби решила, что правление одобрит ее работу.
Затем, собрав сумку, она вышла из кабинета, попрощалась у лифта с дежурным охранником и спустилась в подземный гараж, размышляя о предстоящем вечере: сначала бассейн, затем долгий горячий душ, легкий ужин у телевизора, потом почитать в постели и спать.
Лифт остановился, и Габби вышла из кабины. В ярко освещенном гараже стояло еще довольно много машин. Служащие явно перерабатывают. Преданность работодателю или желание заработать большие деньги? Скорее всего, последнее, подумала Габби, подходя к «бентли».
Отключив сигнализацию, она вставила ключ в замок передней дверцы…
— Тихо! — Голос был мужским, приказ прозвучал зловеще.
Габби почувствовала, как что-то уперлось ей в спину, и в тот же момент чья-то рука впилась в плечо.
— Не кричи, не сопротивляйся, и ничего с тобой не случится.
— Возьмите сумку. Берите машину. — Ее голос прозвучал спокойно, хотя сердце бешено колотилось в ребра.
Задняя дверца распахнулась.
— Залезай.
Он собирается похитить ее? Разные образы замелькали в мозгу, и ни один из них не был утешительным. Проклятье! Она не сдастся без боя.
— Нет.
— Послушай, крошка, — тихо прошептал он. — Нам нужно всего лишь несколько фотографий.
«Нам». Выходит, он не один. Это значительно уменьшает ее шансы.
— Если не подчинишься, тебе же будет хуже. Только начни драться, пожалеешь.
Он прижал ее руки к телу и втолкнул на заднее сиденье.
Грубые руки разорвали ее блузку. Габби дралась, как дикая кошка, но все закончилось тем, что бандит схватил сначала одну ее руку, потом другую и сжал оба запястья железной хваткой. Вторая безжалостная рука сдернула лифчик, и Габби отчаянно вывернула шею, чтобы уклониться от мерзкого рта.
Но бандит был намного сильнее и впился зубами в ее губы.
Сверкнула фотовспышка, щелкнул затвор фотоаппарата. Габби изогнулась и, когда нападавший освободил ее руки, вцепилась в него, расцарапав ногтями голову и шею.
— Сука!
Бандит наклонил голову и больно укусил ее за грудь.
Только дикая ярость и Божья помощь позволили ей вывернуть колено и ударить его между ног. Раздался крик боли и поток невразумительных ругательств.
Затем Габби услышала, как открылась дверца, и две руки вытащили ее противника из машины.
— Хватит, приятель. Пора убираться отсюда. Я все сделал.
— Проклятая стерва. Я убью ее!
— Тебе велели только попугать ее. Больше ничего. Помнишь?
Дверца захлопнулась. Габби, извиваясь, пролезла между передними сиденьями на место водителя.
Ключи. Где ключи? О Боже, наверное, остались в наружном замке.
Двое мужчин быстро удалялись, один из них слегка пошатывался. Габби тупо смотрела, как они влезли в фургон; мотор взревел, и машина вылетела из гаража.
Только когда фургон скрылся из виду, она опустила окно и достала ключи.
Кое-как Габби привела в порядок блузку. Ее так трясло, что только со второй попытки удалось вставить ключ.
Влившись в поток машин, она впервые радовалась, что их так много. Легковые автомобили, грузовики, автобусы. Шум. Люди. Среди них она чувствовала себя в безопасности.
Дом. Впервые она испытала благодарность к этому роскошному особняку с надежной охраной.
Мэри и Серж, должно быть, в своей квартире, и Габби не собиралась тревожить их. Она сразу же бросилась наверх в спальню, скинула одежду. Юбка, порванная блузка, белье были выброшены в мусорный бак. Она больше не желала их видеть. Никогда.
Габби встала под душ и не помнила, как долго стояла под горячими струями. Помнила только, что дважды намыливала тело, трижды вымыла голову шампунем.
Кто? Почему? Эти два вопроса снова и снова вонзались в ее мозг, а перед глазами непрерывно прокручивалась ужасная сцена нападения. Шантаж! Эта мысль показалась нелепой. У кого могло возникнуть желание шантажировать ее? Какую выгоду можно извлечь из этого?