Он снова приложил палец к ее губам.
— Я хотел жениться на тебе. Когда и где — зависело от обстоятельств.
Сюзанна всматривалась в его лицо, все больше убеждаясь, что Слоун не шутит.
— Венчание Джорджии и Трентона, этот курорт на острове… — Она остановилась, машинально подняла руку и заправила за ухо выбившийся локон. — Их планы дали тебе возможность…
— Обнаружить правду, — закончил он.
— Но что, если бы…
И снова из-за внешнего спокойствия проглянуло напряжение, которое он так старательно подавлял. Даже на время потеряв ее, он чуть не сошел с ума.
— Ты написала, что тебе нужно подумать, — тихо сказал Слоун. — Я поклялся, что дам тебе время… в разумных пределах.
Сюзанна помолчала, стараясь вникнуть в смысл его слов.
— Ты так сильно верил в меня?
Он улыбнулся, услышав легкую дрожь в ее голосе, поднял руку и заправил ей за ухо другой локон.
— Да.
В этом обычно непроницаемом красивом лице она разглядела истинную страсть, и душа ее начала оттаивать.
— Спасибо, — просто сказала она.
Он склонился к ней и провел губами по ее щеке, постепенно приближаясь к уголку рта.
Уже не сомневаясь, она слегка повернула голову и приоткрыла губы, встречая его поцелуй, который становился все горячее, пока кипящей лавой не растекся по всему телу.
Прошла целая вечность, прежде чем Слоун смог оторваться от нее.
— Нам надо подумать, как организовать свадьбу.
Сюзанна усмехнулась.
— Мне, по-моему, нечего надеть.
— Найдется.
Мысленно она перебрала свой гардероб. Бледно-голубое шелковое облегающее платье, которое она надевала днем раньше, пожалуй, подойдет… конечно, если его удастся как следует почистить к нужному сроку.
Он улыбнулся. Вокруг глаз веером разбежались морщинки.
— Значит, «да»?
Сюзанна попыталась сохранить серьезный вид, но у нее это плохо получилось.
— Это зависит от вопроса, на который я должна ответить «да».
И опять он стер усмешку с ее лица, склонившись к ней, целуя в шею, в губы.
— Я говорил о том, согласна ли ты выйти за меня замуж. — От ласки его горячих губ мысли у Сюзанны путались. — Завтра.
Да! — кричало все в ней. Сколько надо сказать ему, сколько пообещать.
— Слоун…
Пораженный сменой ее настроения, подчеркнутой серьезностью голоса, Слоун поднял голову, молча глядел на ее нежные припухшие губы, расширенные от возбуждения глаза.
— Я люблю тебя, — сказав эти слова, она подарила ему всю себя. Не только тело, но и сердце, душу — все.
Его руки слегка дрожали, когда он сжал ими ее лицо.
Радость, любовь, страсть читались в его взгляде, и все это лишь для нее.
— Спасибо тебе, — нежно проговорил он.
Злоба, непонимание, беспомощность, омрачавшие последние несколько недель, исчезли без следа. Он верил, что возврата к этому уже не будет.
Никто больше не посмеет разрушить то, что соединяет их. Не будет больше сомнений, неуверенности. Уж он позаботится об этом.
Сюзанна наблюдала за выражением его глаз и видела решительность, заботу. И любовь.
Он касался ее лица с благоговением, от которого ей хотелось плакать.
— Я твой, — шептал он, — навсегда. — Он улыбался, и от этого Сюзанне казалось, что тело ее становится мягким как воск.
Она быстро-быстро заморгала, чтобы стряхнуть с ресниц подступившие слезы.
— Тогда, по-моему, нам стоит пожениться завтра. — Ей удалось улыбнуться дрожащими губами. — И что только подумают Джорджия и Трентон?
Слоун поцеловал ее в кончик носа.
— Обрадуются. Будь уверена.
Она прижалась к нему, чувствуя исходившую от него силу и надежность.
— Давай… — Она запнулась, потому что его рука скользнула за край ее топика и начала поглаживать грудь.
— Займемся любовью? — Его хриплый голос таил обещание.
— А потом пойдем гулять по пляжу… — В лунном свете, в спокойствии ночи, при шуме прибоя, набегающего на песок. Они смогут насладиться магией острова, оторванного от шумной жизни света, охраняющего их покой.
— Обязательно, — согласился Слоун.
— Если у тебя, конечно, хватит сил подняться, — не удержалась Сюзанна. Он засмеялся и опять прильнул к ее губам упоительным поцелуем.
— Надеешься выжать из меня все соки, голубушка? — посмеивался он, поднимаясь по лестнице с ней на руках.
Раздеваясь, Слоун не отрывал от девушки темных, внимательных глаз, в которых горела страсть, заставляя замирать ее сердце. Медленно Сюзанна стянула с себя топик и бросила его на пол.
Слоун опустился на постель рядом с ней. Она прикоснулась губами к его плечу, потом к жесткому соску, к темным завиткам волос, которые дорожкой тянулись вниз.
Кончиком языка она провела по границе между шелковой тканью трусов и голым телом. Слоун задрожал от возбуждения. Со смелостью, которой сама от себя не ожидала, Сюзанна зубами потянула вниз резинку трусов, и они свернулись узкой полоской вокруг его бедер.
Необыкновенно красиво было это возбужденное мужское тело, сулившее наслаждение им обоим.
Сюзанне хотелось плакать и смеяться одновременно. От счастья быть с ним, от ощущения полноты жизни, от своей открытости всем радостям мира. Ей хотелось сказать об этом Слоуну, разделить свое счастье с ним.
Так она и сделала. Страстно, безоглядно, не сдерживая себя никакими страхами и ограничениями.
И вместе они достигли такой высоты блаженства, на которую не поднимались прежде.
Сюзанна прижалась щекой к теплому телу Слоуна. Ей не хотелось двигаться. Наверное, она и не смогла бы.
— Думаю, прогулка при луне покуда откладывается.
Смешливый голос Слоуна вывел Сюзанну из полудремоты. Открыв глаза, она увидела, что комната залита розовым светом раннего утра.
— Ну и пусть, — пробормотала она, — ее можно заменить утренним купанием.
Слоун засмеялся. Она подняла голову, поглядела на него и сморщила нос.
— Думаешь, у меня сил на это не хватит?
В уголках его глаз появились озорные морщинки.
— Ну, я ведь буду с тобой на случай, если ты станешь тонуть.
— Ты, конечно, полон энергии в это прекрасное утро? — Она небрежно провела рукой по его груди, путаясь в курчавых волосках, чувствуя, как напрягаются мускулы.