Кстати, именно благодаря Нике он испытал одно из острейших удовольствий. В харчевню, куда Юра и Ника пришли попить кофе, вломилась Василиса и устроила скандал. Юра чуть не умер от счастья, глядя, как беснуется всегда тихая жена. Значит, он все-таки сумел довести Васю до нужной кондиции.
Следовало закрепить успех. Спустя некоторое время после произошедшего Юра позвонил по хорошо известному телефону, трубку сняла теща.
– Анна Сергеевна, – ласково прочирикал мерзавец, – Васеньку позовите.
– Дьявол ты, – неожиданно ответила женщина, – сатана! Страшный грех дочь моя совершила, из окошка выпрыгнула. Гореть ей теперь в аду.
Юра прижал трубку посильней к уху.
– Боже, какой ужас! Вася умерла?
– Да.
– Покончила с собой?
– Да.
– Давно?
– Тридцать первого декабря, – сообщила теща и отсоединилась.
Юра остался стоять. Радость от услышанного портила крохотная деталька. Попов в точности не знал, отчего Вася решилась на отчаянный шаг, но очень надеялся, что именно та встреча в кафе «Бутерброд наоборот» и послужила детонатором взрыва.
– Вы уверены, что Юра не убивал Василису? – спросила я.
Марфа кивнула:
– Абсолютно. Он иногда приезжает сюда и исповедуется. Человеку с такой патологией, как у Юры, необходим преданный слушатель. Хоть раз в год да надо рассказать, какой он молодец-удалец, ловкий, хитрый. Кстати, именно из-за потребности к душевному раздеванию большинство этих больных людей попадает в поле зрения правоохранительных органов. Но Юра очень хитер и умен, в нем пропал великий артист. Начнешь с ним разговаривать – ни за что не догадаешься, с какой личностью имеешь дело. С людьми Попов бывает, как правило, очень мил. А когда намечает очередную жертву, и вовсе превращается в принца. На самом же деле Юра страшный человек. Сейчас он не испытывает материальных затруднений, сдал огромную родительскую квартиру, сам переехал в маленькую «однушку» и занимается новым «делом». Кстати, приезжал он сюда не так давно, послушала я его внимательно и обрадовалась.
– Чему же? – удивилась я.
– Похоже, на этот раз плохо ему придется, – скривилась Марфа, – накажет его заказчик, ох устроит он ему полет шмеля над костром.
– Заказчик?
Марфа кивнула:
– Да. Юра ведь обычно мерзости ради собственного удовольствия устраивал. А тут…
Ефимова зябко дернула плечами, потом медленно встала с кровати, стащила байковое покрывало, закуталась в него, села и затряслась.
– Судьба решила поиздеваться над Юрой, вот и свела его с таким же субъектом, как он сам, хитрым, злым, очень расчетливым, но умело притворяющимся хорошим человеком. Мужику этому хотелось избавиться от Киры Нифонтовой.
Я разинула рот.
– Правда?
– Да, – кивнула Марфа.
– А почему?
Марфа прищурилась.
– Давай по порядку. Кто он и что ему сделала Кира, я объясню позже. Кстати, что ты знаешь о Кире?
Я захлопала глазами.
– Многое, мы дружим со школы.
– Родителей ее видела?
Я улыбнулась:
– Конечно. Моя мачеха Раиса работала у Елены Семеновны, матери Кирки, домработницей. Потом случилась неприятная история, у генеральши пропало ожерелье, и она со скандалом выперла мачеху вон.
– А дальше? – с неподдельным интересом воскликнула Марфа.
– Елена Семеновна наняла другую прислугу, та случайно нашла драгоценность, генеральша прибежала извиняться, позвала Раису назад, – вспоминала я дела давно минувших дней, – но мачеха отказалась. Тогда Елена Семеновна позвала меня к ним на дачу пожить лето, вот там мы и подружились с Кирой, с тех пор не расстаемся. Елена Семеновна была хорошей женщиной, очень любила Киру. Вот отца ее, Григория Петровича, я практически не встречала, он служил генералом, дома редко бывал, да и умер рано. А Елена Семеновна много лет прожила, она скончалась недавно от сердечного приступа.
Внезапно Марфа снова стала кашлять. Тело старой докторши сотряслось, и мне на секунду стало страшно.
– Может, врача позвать?
Марфа, с огромным трудом справившись с приступом, покачала головой.
– Ерунда, это у меня давно, я уже привыкла. Правда, в последние дни хуже стало, но ничего, я справлюсь. Теперь мне все понятно.
– Что? – насторожилась я.
– Не очень-то он богат на фантазию, использовал уже готовую ситуацию.
– Кто? – окончательно растерялась я. – Юра-Миша?
– На всякого шакала есть свой лев, – ухмыльнулась Марфа. – Юра-то себя считал супергероем, а вышло, что им будто пешкой двигали. Нашелся другой, более умный и хитрый, но такой же мерзкий. Нет, эта вакцина сильно людей меняла, всех детей перекорежила, и ведь проявился эффект у кого через поколение с особой яркостью, а у кого моментально.
– Извините, я не очень хорошо понимаю, о чем речь, – призналась я. – Кто нанял Юру? Зачем? Какое отношение ко всему имеет Кира?
Марфа закуталась в одеяло. Несмотря на жару за окном, доктора колотил озноб.
– Ты паспорт Киры видела? – вдруг спросила она.
– Нет, – растерянно ответила я, – а зачем мне в него заглядывать?
– Как имя Нифонтовой?
– Кира.
– Это сокращенно. А полностью?
– Понятия не имею, – призналась я, – а разве Кира – это ласкательно-уменьшительное? Я всегда считала, что Кира, она и есть Кира.
– Только не в случае с Нифонтовой, – кашлянула Марфа, – ее зовут Кибелла. Елена Семеновна увлекалась древними сказаниями, поэтому первую дочь нарекла Кирстанаидой, а вторую Кибеллой, то еще имечко! Старшую дома называли Станей, младшую – Кирой. Григорию не слишком нравились вычурные имена, но с женой он спорить боялся.
– Погодите, – забормотала я, – Кира…