— Вы раньше не были в Бразилии? — осведомился он, включая зажигание.
Доминик отрицательно качнула головой.
— Но вы уже ощутили пульс нашей страны, — заметил он небрежно и вывел машину с автостоянки.
Доминик понравилось это выражение. Именно это она и ощутила. Возбуждение, которое она испытывала до посадки самолета, возвращалось, а с ним и ощущение окружающей обстановки. В этой стране чувствовалось что-то примитивное и неприрученное, несмотря даже на вздымающиеся ввысь небоскребы и многоэтажные дома с комфортабельными квартирами. Разве можно было забыть, что неподалеку находится Мату-Гросу с его непроходимыми джунглями и опасными реками, где человек мог потеряться без следа? Еще одна грань этой страны, такой же непростой, как и ее история. Может быть, именно чувство неизведанного так волновало ее. Именно такое чувство должно, наверное, двигать человеком, заставляя его рисковать жизнью, чтобы исследовать жестокие примитивные цивилизации.
Она поняла, что Винсенте Сантос обращается к ней, и постаралась вернуться в настоящее.
— Вы раньше жили в Лондоне, насколько я понял, — говорил он. Доминик кивнула.
— Это так. Во всяком случае, в пригороде. Скажите, почему Джон не встретил меня? И куда мы сейчас едем? Он снова улыбнулся.
— Я уже начал думать, что вы забыли о цели своего приезда сюда, — лениво заметил он. Потом добавил:
— Бела-Виста, где вы будете жить, находится в этих горах, но дороги оставляют желать лучшего. Местами это всего лишь колеи. Но не думайте, что Бела-Виста — нецивилизованное место. Там есть свой музей, и картинная галерея, и университет. Но попасть туда… а, это другой вопрос.
Доминик сморщила носик.
— Продолжайте. Он выразительно пожал плечами.
— На дороге был обвал. Доминик ахнула.
— Кто… никто не пострадал?
— Нет. Но ваш жених… как это вы выражаетесь? — оказался в тупике. Вот он и позвонил мне.
— Вы… вы были в Рио? — медленно спросила Доминик.
— Нет, я был в Бела-Виста. Доминик нетерпеливо вздохнула.
— Пожалуйста, мистер Сантос, не издевайтесь. Как это могло быть, что вы сюда попали, а Джон — нет?
Винсенте Сантос бросил машину в крутой поворот дороги, так что Доминик испуганно уцепилась за сиденье, потом ответил:
— У меня» есть другое средство передвижения. Вертолет!
— О! О, понятно! — кивнула Доминик. — Естественно, я считала… — Она пожала плечами. — Вы живете в Бела-Виста, мистер Сантос?
— Я много где живу, — загадочно ответил он. — Но в Бела-Виста у меня действительно есть дом.
Доминик переварила эти слова, подумав, не может ли он быть нанимателем Джона. В конце концов, фамилия была та же самая, но в Бразилии фамилия Сантос — достаточно распространенная. Если этот человек состоит в той же организации, то как он связан с ее женихом? Насколько хорошо он знает Джона, и, наоборот, насколько хорошо Джон его знает? Ей хотелось бы задать тысячу вопросов, но она не могла этого сделать и вместо этого спросила:
— Мы сейчас едем в Бела-Виста?
— Дорога перекрыта, — терпеливо напомнил он.
— Я поняла. Я имела в виду вертолет. Он бросил на нее довольно сардонический взгляд, от которого щеки ее вспыхнули. Она очень остро ощущала его присутствие, и это не давало ей расслабиться. Он был из породы людей, которых она совершенно не знала. Чувственная складка его губ немного беспокоила ее. Он был явно привычен к женскому обществу, и было неприятно сознавать, что она не имеет ни малейшего представления о том, как с ним обращаться. И дело было не только в его непривычной внешности, не в том, что его одежда, автомобиль и все поведение говорили о богатстве, которого ей прежде не приходилось близко видеть, — дело было в чем-то другом, в чем-то неясном, что отличало его от всех мужчин, которые ей встречались. Расправив плечи, она решительно сказала:
— Что вы намерены со мной делать? Он лениво засмеялся.
— Делать с вами, мисс Мэллори? Какое странное выражение. И что, по-вашему, я собираюсь с вами сделать? — Машина обогнула мыс, и под ними простиралась теперь закрытая гавань Рио-де-Жанейро, за которой лежал залив Гуанабара, усеянный островами, блестевшими в лучах заходящего солнца подобно драгоценным камням.
Завороженная, Доминик молча смотрела на все это, потом, собравшись с мыслями, коротко сказала:
— Вы должны знать, что я имею в виду! Он наклонил голову. Руль автомобиля легко двигался в его сильных смуглых пальцах.
— Да, я знаю. И я понимаю, что вам не терпится снова увидеть вашего жениха. В конце концов прошло уже немалое время с тех пор, как он уехал из Англии, и в течение нескольких месяцев может произойти очень многое. Однако скоро стемнеет, а я не имею желания рисковать, пытаясь посадить вертолет в этих горах в темноте.
Доминик мяла в руках ремешок дамской сумочки.
— Итак?
— Итак, я, к сожалению, должен сообщить вам, что эту ночь вам придется провести в Рио. Для вас забронирована комната в отеле, где вам будет удобно, а завтра… Ну, завтра вы сможете броситься в объятия возлюбленного!
Доминик бросила на него жесткий взгляд.
— Спасибо, — холодно проговорила она. — Я в ваших инструкциях не нуждаюсь!
— Я в этом уверен, — насмешливо ответил он, скользнув по ней взглядом, так что она невольно вспыхнула от чувства неловкости.
Потом он нахмурился.
— Вы все еще не доверяете мне, да, мисс Мэллори? Почему? Доминик вздохнула.
— Я этого не говорила.
— Да, — согласился он, — но все ваше поведение говорит об этом. Может, вы думаете, что я вас похитил? Когда мы приедем в отель, вы сможете поговорить с Хардингом по телефону.
Телефон, облегченно подумала Доминик. Конечно! Почему она сразу не сообразила?
Винсенте Сантос продолжал иронически рассматривать ее.
— Вы красивая женщина, мисс Мэллори, но, к сожалению, я должен сообщить вам, что был знаком со многими красивыми женщинами и мой опыт подсказывает мне, что мне не нужно их похищать, чтобы они мне повиновались!
Никогда еще Доминик не испытывала такого смущения. Каким облегчением было увидеть, что уже показался город! Но она не была готова увидеть нищету и убогость этих жилищ, которые можно было назвать только лачугами. Их обитатели выглядели немногим лучше с их худыми угловатыми телами и грязными лицами. Он, видимо, почувствовал, как ее ужаснуло это зрелище, потому что сказал:
— Где есть очень богатые, есть и очень бедные. Вы — как все, мисс Мэллори. Вы хотите видеть только то, что ожидаете увидеть. Доминик посмотрела на него.
— А как вы смотрите на это, мистер Сантос? Или, может быть, вы и вовсе не смотрите?
Лицо Винсенте Сантоса потемнело.