Когда зазвонил телефон, он со всех ног бросился к нему. Вдруг Оливия вернулась из Лондона и Линда сообщила ей о его визите?
— Ты можешь забрать нас из аэропорта в Ньюкасле? — раздался в трубке властный голос матери. — Мы вернулись пораньше — хотели сделать тебе сюрприз.
— Нет, мам, не могу, — простонал Джоэл.
— Не можешь? — Дайана Армстронг не верила своим ушам.
— Боюсь, я немного выпил, — признался он, наперед зная, как воспримет это признание его мать. — Мне очень жаль, но вам стоило предупредить меня заранее.
Дайана пробормотала что-то о неблагодарных сыновьях, затем трубку взял отец.
— Все в порядке, Джоэл. Мы возьмем такси. Я слышал, ты проводишь время в приятной компании.
— Какой компании? — нахмурился Джоэл.
— Твой отец пытается сказать, что он слышал о возвращении Оливии, — вклинилась в разговор мать. — Она сейчас с тобой, не так ли?
— Нет, — его голос звучал совсем безжизненно. — Жаль, но она больше не живет в Бриджфорде, вернулась в Лондон.
— Ну… — Дайана не слишком успешно пыталась скрыть свою радость. — Возможно, это к лучшему. После того, что она сделала…
— Она ничего дурного не сделала, — взорвался Джоэл. — Пару дней назад Луиза призналась, что из ревности оклеветала Оливию. У моей жены действительно, случился выкидыш. Но никто, даже я, не поддержал ее.
Джоэл понимал, что такой разговор не стоит заводить по телефону, но ничего не мог с собой поделать. Он думал, что, если выговорится, ему полегчает, однако после общения с родителями ему стало еще хуже.
Он искал пиво в холодильнике, когда в дверь позвонили. Первая мысль была о новом побеге Шона из дома, но он отбросил ее. Отношения Луизы с сыном с недавних пор наладились. Коллеги по университету могли заглянуть, последнее время они проявляли к нему повышенное внимание, но он надеялся, что сегодня работа задержит их в аудиториях допоздна.
Джоэл нехотя поплелся открывать дверь.
На пороге стояла Оливия, невероятно красивая в изумительном красном платье и на высоченных каблуках. Легкая шаль покрывала ее плечи.
— Привет, — поздоровалась она. — Пустишь меня внутрь?
Джоэл сделал шаг назад и едва не потерял равновесие.
— Я думал, ты вернулась в Лондон, — сказал он, глупо тараща на нее глаза.
Она проигнорировала его слова, молча прошла в холл и скинула ему на руки шаль.
— Ты пьян?
— Я? — Джоэл сделал еще один шаг назад. — Пьян?
— Держишься на ногах неуверенно. — Она наморщила свой маленький носик. — И от тебя пахнет алкоголем.
— Ты преувеличиваешь. — Джоэл бросился в гостиную и успел убрать пустую бутылку из-под виски до того, как следом вошла Оливия. — Я выпил сухого вина немного, и все.
— Сухого вина? — Женщина присела на спинку софы. — Один?
— Нет, мой гарем спрятался наверху, когда ты позвонила, — пошутил он и быстро добавил: — Конечно, один. С кем я могу быть?
Оливия облизала губы.
— Как звали ту девушку? Шерил, кажется. Ты мог быть с ней.
Джоэл сделал глубокий вдох.
— Зачем ты здесь, Лив? Пришла попрощаться?
— Попрощаться?
— Линда сказала, ты уехала в Лондон на неопределенное время.
— Я договаривалась насчет перевозки своих вещей. — Она замолчала. — Извини, что не предупредила тебя.
Джоэл выругался.
— И что я должен сказать?
— Не знаю. — Оливия пошевелилась, платье мягко зашуршало. — Например, что рад меня видеть и что тебе нравится мое платье.
— Ты выглядишь… фантастически, — пробормотал он. — Зачем ты пришла, Лив? Хочешь насладиться моими страданиями?
— Нет. — Оливия обошла вокруг софы, слегка дотрагиваясь длинными, в тон платью, красными ногтями до мягкой кожаной обивки. — Зачем мне глумиться над тобой? Разве мы недостаточно обидели друг друга?
Джоэл взглянул на нее.
— Ты знаешь…
— Луиза мне рассказала. — Оливия бросила на него быстрый взгляд. — И тебе тоже?
Мужчина кивнул.
Она снова облизала губы.
— Ну и что ты чувствуешь?
— Я чертовски зол на самого себя! — Джоэл дрожащей рукой провел по волосам. — Лив, я же знал, что Морин Вебстер работала в клинике, но считал, что Луизе незачем мне врать.
— А мне, значит, было зачем! — воскликнула она. — Тебе никогда не приходило в голову, что я могу говорить правду?
— Приходило. — Джоэл снова выругался. — Я звонил в клинику, пытался поговорить с медсестрой или доктором. Мне были нужны доказательства.
Оливия смотрела на него во все глаза.
— И?
— Пустоголовые секретарши. Они заявили мне, что это конфиденциальная информация и разглашению не подлежит. — Он застонал. — Мне сообщили только, что ты была записана на прием.
— О, Джоэл! — Оливия задрожала. — Тебе следовало мне доверять.
Он покачал головой.
— Думаешь, я не казнил себя? Я помню каждую минуту тех ужасных дней, когда мы все ополчились на тебя. Не могу простить себе… Я должен был понимать, что, если женщина делает аборт осознанно, она потом не убивается так, как убивалась ты. А я вместо этого звонил в клинику, где в одно ухо мне шептали, что у тебя был назначен прием. А в другое ухо пела Луиза, что ты не хочешь иметь от меня детей.
— О боже…
— Не жалей меня, Лив, в двадцать лет уже нужно думать головой.
— Мы оба были почти детьми. — Оливия не сводила с него глаз. — Интересно, если бы я не сбежала тогда, мы бы выяснили правду?
Джоэл беспомощно взмахнул рукой.
— Я думал об этом. — Он вздохнул. — Я воспринял твой побег как доказательство моих самых худших подозрений. Я был настоящим глупцом. Мне некого винить, кроме себя. Уехал с фермы, позволил тебе думать, что наш брак закончен.
— Наш брак, — прошептала Оливия.
Он покачал головой и сделал шаг по направлению к ней.
— Считаешь, если бы ты осталась в Бриджфорде, я бы мог держаться от тебя на расстоянии? — охрипшим голосом спросил он. — Ради бога, Лив, я люблю тебя. Я никогда не переставал тебя любить, черт возьми. Луиза это знала. Но лишь по прошествии стольких лет она смилостивилась и рассказала правду.
Губы Оливии приоткрылись. Ей очень хотелось поделиться с ним своими соображениями по поводу причин неожиданной откровенности Луизы, но она решила, что это может подождать.
— Так… Что ты хочешь сказать? — выдохнула она, проводя пальцем по его щеке.
Джоэл накрыл ее ладонь своей.