— Объясню чуть попозже, — лениво проворковал он, несколько озадаченный тем, что она была явно шокирована его заявлением.
После этого их беседа потекла в менее интимном направлении. Николас оказался превосходным собеседником и рассказал ей о своем доме в Риме, о своем бизнесе, который он унаследовал от отца, о путешествиях по многим странам мира, Маделин зачарованно слушала.
Вскоре они вышли из бара и направились к лифту. Обеденный зал находился совсем в другой стороне, так что женщина была явно озадачена.
— Куда мы идем? — поинтересовалась она.
— В мои апартаменты, — невозмутимо ответствовал он. — Расслабься. Мы поужинаем там — так гораздо лучше.
— О!.. — На мгновение Маделин потеряла дар речи, потом забормотала: — Но я не уверена, что…
Он вздохнул и покачал головой:
— Не будь ханжой. Я не собираюсь приставать к тебе, ты ведь и сама об этом прекрасно знаешь.
— Простите, — покорно выдавила она, и Николас окинул ее сердитым взглядом.
Когда приехал лифт, Маделин снова неожиданно вспомнила о Марии. Ну конечно, с ними будет ужинать его дочь, поэтому они и поднимаются в его апартаменты.
По устланному ковром коридору, миновав несколько дверей, они дошли до номера Николаса. Внутри все было настолько великолепно, что у Маделин от восхищения перехватило дыхание; высокие сводчатые потолки с лепниной, альков с мраморными колоннами, повсюду высокие вазоны с длинноногими красными розами, стены, обшитые парчой с серебряными и золотыми узорами, атласная обивка мебели, пол устилал кремового цвета ковер, окна закрывали серебристые бархатные портьеры. Маделин никогда в жизни не бывала в комнате, подобной этой, и была настолько потрясена ее богатым убранством, что не сразу осознала, что в ней, кроме них, больше никого нет.
Николас сбросил дубленку, закрыл дверь и теперь стоял, забавляясь ее изумлением.
— Я так понимаю, что тебе здесь нравится, — сухо заметил он, и она немедленно повернулась к нему лицом.
— Прямо как в кино, — пробормотала она, разводя руками. — Я едва могу поверить в то, что попала в такую роскошь. Может, я сплю?
— Нет. — Он улыбнулся. — Снимай пальто.
Он открыл другую дверь, которая, как оказалось, вела в чисто мужскую комнату. Пол в ней был устлан темно-зеленым ковром, кровать убрана таким же по цвету покрывалом.
— Должен признать, что я люблю удобные кровати.
Маделин смущенно отвернулась. Видение Николаса, лежащего в постели, взволновало ее, и она почувствовала, как ее руки непроизвольно сжались.
— А теперь, — заявил он, — у меня для тебя подарок.
— Для меня?
— Конечно. — Он взял со стола коробку и сунул ей в руки. — Я подумал, что будет лучше отдать тебе это наедине. Наверное, Диана не одобрила бы этого.
В коробке были ветки орхидеи, у цветков были кремовые с коричнево-красным лепестки, которые по цвету гармонировали с волосами Маделин. Она никогда не получала таких красивых и дорогих цветов, и, когда она открывал коробку, пальцы ее дрожали.
— Они прекрасны! — воскликнула она, подняв глаза на Николаса. — Спасибо большое.
Он пожал плечами и предложил:
— Приколи их к своему платью, там они будут отлично смотреться.
— Еще раз благодарю, — улыбнулась Маделин и сделала так, как он сказал.
Стук в дверь оповестил о прибытии двух официантов, которые принесли заказанный Николасом ужин. Они быстро накрыли стол, засверкавший серебром и хрусталем. Официанты остались, чтобы обслуживать их за ужином, и Маделин со смущением почувствовала, что они с любопытством исподтишка рассматривают ее. Она была уверена в том, что они поняли, что она не привыкла к такому почтительному обращению, и поэтому ее аппетит был слегка испорчен. Николас же за столом вел себя совершенно непринужденно, с сознанием дела пробуя разные вина. Еда была приготовлена великолепно, и Маделин признала, что шеф-повар здесь такой же опытный, как и в «Короне», и подумала, что они с Эдрианом не ужинали здесь раньше только потому, что наверняка все столики по вечерам были заняты.
За необыкновенной закуской из грейпфрута последовал консоме со специями и маринованной вишней, затем камбала под винным соусом, цыпленок Маренго с золотисто-коричневой корочкой, обложенный трюфелями и крошечными хрустящими рогаликами. Наконец, подали десерт, и у Маделин перехватило дыхание при виде поставленных перед ней сладостей. Земляничные бисквиты со взбитыми сливками, обсыпанные орехами и украшенные вишнями. Когда она их попробовала, вкус пирожных превзошел все ее ожидания, и в результате она объелась.
Официанты убрали посуду, подали кофе и удалились. Николас поднялся и подошел к бару.
— Какой ликер ты хотела бы к кофе, — осведомился он.
— Ликер? — Маделин покачала головой. — По правде говоря, я не думаю…
— Чепуха. — Он улыбнулся. — Я хотел предложить тебе зеленый шартрез, но подумал, что фруктовый бренди будет менее губителен.
— Только если так, — вздохнула она. — Еда была просто великолепная.
— Ты чем-то обеспокоена, — заметил он и, наклонившись вперед, поставил на столик пустой бокал. Маделин не сводила с Николаса глаз, она была очарована им. Наверное, итальянская кровь наделила его такой животной грацией и физическим магнетизмом.
— Я… э-э… я думаю, что должна идти, — пробормотала женщина, опустив голову и разглядывая свое золотое обручальное кольцо, ее волосы упали ей на лицо, скрыв его словно шелковой вуалью. Она чуть не подпрыгнула, ощутив прикосновение его пальцев к своим волосам и к уху. Пальцы были твердые и прохладные, они осторожно провели по ее горячей щеке.
Маделин взглянула на Николаса. Он казался все таким же расслабленным, но она знала, что на самом деле это не так. Его большой палец совершал круговые движения, пробуждая в ней эротизм, который испугал ее своей силой. Его богатый опыт в общении с женщинами почему-то не пугал, а только возбуждал ее.
— Пожалуйста, — мягко запротестовала она, подняв руку, чтобы остановить его. К ее изумлению, он взял ее руку в свою и поднес к губам, повернул ладонью вверх и поцеловал нежно, но требовательно.
— Ты так испугана, — почти прошептал он, немного удивленно и слегка раздражаясь. — Не надо. Я не собираюсь причинять тебе вред.
— Я не испугана! — жарко воскликнула она. — Просто я не падаю в обморок, когда вы рядом, и веду себя совершенно нормально.
— Тогда иди сюда, — с неприкрытым ехидством спокойно перебил ее Николас.
Маделин резко вскочила, вырвав у него руку. Эдриан был прав. Не ей тягаться с Николасом Витали. Он знал все правильные ответы, она — нет.
Она ожидала, что он тоже встанет, но он, небрежно развалившись на диване, просто наблюдал за ее смущением.
— Я полагаю, вы думаете, что все это чрезвычайно забавно, — наконец сказала она, сцепив пальцы.