Стиви — не тот парень, которого Скотт мог бы попросить держать все в секрете. И вообще, это было не лучшее решение Скотта — заключить пари. Он сделал это только лишь потому… Черт, он просто был уязвлен тем, что Рейн игнорировала его! Теперь он чувствовал себя полным идиотом.
Скотт подготовил почву для того, чтобы во всем признаться Рейн, но только не сегодня вечером. Сегодня она казалась такой измученной, что была совсем не похожа на ту Рейн, которую он знал.
Как еще крепче привязать ее к себе? Надо дать ей все, что нравится женщинам. Пикники, романтика, ювелирные украшения, шоколад. Но разве этого достаточно, чтобы удержать Рейн? Она совсем не похожа на других женщин.
— Я приготовил для тебя сюрприз на завтра, — сказал Скотт, проведя рукой по ее спине.
— Почему ты думаешь, что я буду свободна?
— А ты будешь упрямиться? — Скотт провел пальцем вдоль шеи Рейн и коснулся выреза футболки.
Рейн кивнула.
— Не хочу быть похожей на остальных женщин, которых ты знаешь.
— Ты на них и так не похожа. Постоянно держишь меня в ежовых рукавицах.
— Кто-то же должен это делать.
Она дерзила ему, и Скотту это нравилось. Но сегодня Рейн была какая-то унылая, и он не мог попять, в чем дело.
— Ну и ладно, если тебя не интересует приключение всей жизни.
— Чьей жизни — твоей или моей?
— Нашей. Это будет первое наше с тобой приключение.
— И что же это такое?
— Полет на вертолете Дикона к плотине Гувера в Колорадо.
— Кто такой Дикон?
— Один из моих друзей, ну, помнишь, я рассказывал?
— Ах, да, вспомнила! А ты никогда прежде не летал на вертолете?
— Летал, но не с тобой. Я думаю, мы устроим там пикник, прежде чем возвращаться в отель.
Ночной воздух был напоен ароматом жасмина. Мать Скотта обожает запах этих цветов. Он шел вместе с Рейн по тропинке, крепко прижимая ее к себе.
Рейн шла молча, закусив губу, и даже не смотрела на него.
— Я устала.
— Устала от меня? — спросил Скотт. Он боялся этого. Боялся, что, будучи самим собой, он утомил ее. Он ведь мог сыграть более привлекательную роль, стать для нее кем угодно.
Рейн остановилась.
— Нет, Скотт. Я устала от себя. Устала от одних и тех же бесконечных мыслей в голове.
— О чем ты? Может быть, я смогу помочь?
Рейн покачала головой.
— Мне надо самой во всем разобраться.
— Могу я попросить тебя подняться ко мне и забыть о своих проблемах?
Рейн повернулась к нему. Лунный свет озарял ее лицо.
— Да, мне кажется, именно этого я и ждала.
Скотт наклонился и поцеловал ее. Он никак не мог насытиться ее ртом. Ему хотелось развеять всю печаль, которую он чувствовал в ней, и заменить ее… Чем? Он не может быть в ответе за счастье другого человека, и не важно, как сильно он этого хочет.
Скотт достал из кармана ключи.
— Мой номер 2435. Поднимайся, я скоро приду.
— А ты куда?
— Позвоню юристам, разузнаю о фотографиях и сразу поднимусь в номер.
— Спасибо, — тихо произнесла Рейн.
— Дорогая, я не сделаю ничего, что причинило бы тебе боль.
— Это правда, Скотт?
— Я не стану лгать тебе, Рейн. Конечно, мы мало знаем друг друга, но ты слишком много значишь для меня, чтобы я лгал тебе.
Рейн немного отступила от него.
— Я рада слышать это. Думаю, вряд ли я когда-нибудь смогла бы простить человека, который солгал мне.
Рейн пошла прочь, а Скотт вдруг почувствовал всю тяжесть своего поступка и своих слов. Он знал, что ему придется рассказать ей о пари. Но ему надо время, чтобы прочнее привязать Рейн к себе. И здесь романтических свиданий будет недостаточно. Он завоюет ее тело, а потом — сердце и душу.
Рейн поднялась к Скотту и ждала его там. Его номер был больше ее собственного, с видом на водопад и бассейн. Здесь были две комнаты и небольшой балкон. Рейн обошла комнаты и убедила себя в необходимости продолжать играть роль, которую она для себя выбрала. Роль женщины, влюбившейся в мужчину, который слишком хорош, чтобы быть настоящим. Если только, конечно, это была роль, а не настоящая жизнь. Она знала, что ей надо отбросить в сторону все сомнения и довести свою игру до конца. Но Рейн отказывалась врать себе — она влюбилась в Скотта с того самого момента, как встретилась с ним. Номер был роскошно обставлен. Рейн провела пальцем по кожаной обивке дивана в гостиной и вышла на балкон. Как ей хотелось, чтобы он честно признался в том, что сделал! Это помогло бы ей определить искренность его намерений. Ведь он мог просто играть одну из своих блистательных ролей.
Рейн вцепилась пальцами в холодную металлическую решетку, которая ограждала балкон, и уставилась невидящими глазами на фантастический мир отеля. Мир, который помогал посетителям забыть о повседневных делах и заботах и погружал их в мир фантазий.
Рейн услышала, как открылась дверь в номер, но осталась стоять на балконе. Ей пока не хотелось встречаться со Скоттом. Она слышала его шаги, вот он задержался у балконной двери, потом шагнул на балкон.
— Мои юристы принимают меры, думаю, мы вмешались вовремя.
Рейн не повернулась и не посмотрела на него. Ей надо притвориться, что это все настоящее, что здесь, в мире иллюзий, они нашли нечто, во что можно верить.
— Дорогая?
Ей не хотелось разговаривать. Она хотела еще раз забыть обо всем в его объятиях. Снова поверить в ту сказку, которая была так похожа на реальность, пока они не вернулись сюда.
— Скотт, люби меня.
Он подошел к ней сзади и обнял. Руки скользили по ее телу, касались груди и напряженных сосков. Рейн положила голову ему на плечо и поцеловала его в шею.
Скотт поднял ее футболку и стал ласкать обнаженную грудь. Рейн дрожала от его прикосновений и от прохлады ночного воздуха. Его губы путешествовали вдоль шеи к ключице. Добравшись до нежно-розового соска, они жадно сомкнулись на нем. Рейн пробормотала его имя и, повернувшись в его объятиях, встала на цыпочки и поцеловала его. Потом она дернула на нем рубашку, пуговицы посыпались на пол, и она стянула ее с его плеч. Он нужен ей прямо сейчас, она хочет ощущать тепло его обнаженной кожи.
Обхватив ладонями ее упругие ягодицы, Скотт с силой прижал ее к себе, так что она ощутила его напряженно выступающую плоть. Дрожь пробежала по ее телу, она судорожно глотнула воздух. Скотт осторожно взял ее на руки и перенес в спальню. Здесь он медленно раздел Рейн и помог ей раздеть себя. Вся в огне, не в состоянии пошевелить и пальцем, вымолвить слово, она смотрела на него широко раскрытыми глазами.