Чувство покоя, охватившее ее, развеялось. Она знала, что это просто жизнь двоих очень занятых людей, решивших быть вместе. У нее была своя жизнь, у него – своя.
– Ладно, пойду собирать вещи, – сказала она, поднимаясь.
Он остановил ее, и ее дыхание прервалось.
– Амелия?
– Да?
– Ты согласишься жить со мной?
Жить с ним? Она не была уверена, что готова к этому, но ей в голову тут же пришла мысль: она хотела проводить с ним больше времени, и с этой точки зрения жить вместе было хорошей идеей – за исключением того, что она не была уверена.
– Я могу подумать пару дней?
– О чем тут думать, Амелия?
– Просто я не уверена. Я не стараюсь быть человеком, с которым тяжело, – объяснила она.
Он придвинулся ближе к ней.
– Чего ты боишься?
– Боюсь нуждаться в тебе, – прошептала она.
– Ты получишь меня. Я никуда не собираюсь.
– Пока, – возразила она, изучая выражение его лица.
– Если я пообещаю, ты поверишь? – спросил он.
– Я не знаю, – тихо призналась она.
– Давай попробуем. Проведем друг у друга несколько ночей и посмотрим, что получится.
Амелии хотелось согласиться: она понимала, что, если позволит страху влиять на ее решения, это будет совсем не веселая жизнь.
– Хорошо, но тебе придется остаться со мной – у меня собака.
Он издал смешок, и из его глаз на мгновение ушло беспокойство.
– Отлично. Назначишь особые дни?
– Нет, если будешь смеяться надо мной.
– Не буду, клянусь. Понедельник, среда, пятница?
– В следующие выходные я лечу в Париж на конференцию.
– Я сверюсь с графиком и, если получится, полечу с тобой, если ты, конечно, не хочешь лететь одна.
– Я бы очень хотела, чтобы ты полетел со мной, – сказала она.
Построение планов на будущее заставило ее почувствовать, что они настоящая пара. Поверить в это было страшно, но она решила, что сейчас она поверит. Другого подходящего выхода не было: она уже влюбилась в Джеффа, и теперь ей предоставлялась возможность проверить, сможет ли она жить с ним. Ей просто надо было поверить, что беспокоившее его дело рано или поздно всплывет. Если он хотел жить с ней, значит, речь шла не о ней, решила она.
Джефф не принадлежал к сорту людей, оставляющих неоконченные дела, а «жить» с Амелией было как раз из таких. Утром он встретился с ней и Огги, желая сделать договоренность с ней официальной, но она держалась по-деловому, почти холодно, возможно, потому, что правление не хотело видеть малейшие проявления предосудительного поведения.
Эдмонд оставил на голосовой почте еще одно предупреждение, и Джеффа, честно говоря, уже тошнило от старика. Для него не существовало выбора между «Эверест эйр» и Амелией: он выберет Амелию при любом раскладе. Эдмонд был не слишком доволен таким положением вещей, но Джефф был непреклонен. К тому же прибыли от авиалинии постоянно росли, и это насторожило поверенного. Джефф не был Малькольмом, и он не потерял интереса к делам из-за Амелии; на самом деле она даже заставила его еще сильнее хотеть преуспеть, чтобы их предприятие оказалось прибыльным, что поможет и ей.
Секретарша напомнила ему, что сегодня он должен присутствовать на благотворительном ужине с Мэри Вернер. Он позвонил Мэри, сказал, что все в силе, а потом позвонил Амелии – предупредить, что будет дома поздно.
– Амелия слушает, – сказала она вместо приветствия.
– Это Джефф.
– Привет, красавчик.
– И тебе привет, – ответил он. – Мне сегодня надо быть на мероприятии, посвященном борьбе с раком груди, так что доберусь до тебя поздно.
Он услышал шорох бумаги.
– Думаю, у меня тоже кое-что намечается… Да, званый обед. Если хочешь, на обратном пути я могу заглянуть к тебе: «Манро фаундэйшн» – корпоративный спонсор твоего мероприятия.
– Нет, не надо. Буду с нетерпением ждать встречи дома.
– Так еще лучше. Тогда ты будешь принадлежать только мне.
– Мне это нравится, – заметил Джефф.
– Правда? – спросила она.
– Правда. Я хочу наслаждаться твоим видом каждый день, – признался он.
– Я буду дома к десяти.
– Я тоже постараюсь.
– У меня еще один звонок, мне пора. – И она повесила трубку, прежде чем он сказал что-то еще.
Когда Джефф заехал за Мэри, ему захотелось, чтобы на ее месте была Амелия. Ему показалось, что позади него кто-то есть, когда он звонил в дверь, но, оглянувшись и осмотрев улицу, он никого не заметил.
– Привет, Джефф, – поздоровалась Мэри, открывая дверь своего дома в Ноттинг-Хилл.
В розовом платье она была очень хороша. Он наклонился и поцеловал ее, и ему послышалось щелканье за спиной. Обернувшись, он увидел только мужчину, выгуливавшего собаку в конце улицы. Джефф потряс головой. Он становился параноиком из-за преследовавших Амелию фотографов.
– Готова?
– Только сумочку возьму, – ответила она.
Несколькими минутами позже они уже ехали в его «ауди». Мероприятие проводилось в одном из отелей Манро. Он остановился и бросил ключи служащему, потом предложил Мэри руку, и они вошли в отель. В танцевальный зал вела красная ковровая дорожка, множество фотографов щелкали камерами.
– Спасибо, что сопровождаешь меня сегодня, Джефф.
– Нет проблем. Это важное мероприятие.
Мэри кивнула:
– Это ведь одно из дел твоей матери?
– Думаю, это дело каждой женщины. А раз у меня есть мать и две сестры, это важно и для меня.
Мэри улыбнулась ему:
– Выпьем и потанцуем?
Джеффу не хотелось быть близко к любой женщине, кроме Амелии, но один танец с Мэри не выглядел очень страшно.
– Ладно, пошли.
– Под эту мелодию? – немного удивленно спросила она: играла песня Пинк. – Я не слишком хорошо танцую под быструю музыку.
– Давай попробуем. Готов поспорить, у тебя отлично получится, – сказал он, понимая, что ее всего лишь нужно немного подбодрить.
Она взволнованно улыбнулась и встала.
– Ладно, попробуем.
Они вышли на танцпол, и музыка сменилась на другую веселую мелодию, песню Стеф Кордо, которой занимался Генри на своей звукозаписывающей студии. Они потанцевали под нее, а потом началась новая песня Джона Мейера.
– Наконец-то медленный танец, – с надеждой произнесла Мэри.
– Ладно, один танец, – согласился Джефф.