(Из записок переводчика)
№16. Почему бы не сделать матерные выражения узаконенными, перестать считать их ругательными? Чем можно объяснить, что все матерные выражения связаны с сексуальной жизнью?
Если на поставленный вопрос отвечать обстоятельно, то пришлось бы написать отдельную книгу. Рассмотреть проблему в историческом аспекте, провести этнографический анализ взаимоотношения полов, проанализировать психологию развития этих взаимоотношений от зарождения человека до наших дней.
Известный литературовед и критик Михаил Бахтин обстоятельно обосновал такую точку зрения. Когда мы ругаем кого-то и посылаем его, используя определенные матерные слова, как бы в те органы, где зарождался человек, то мы таким образом отправляем его в телесную могилу, и это не что иное, как желать человеку смерти.
Матерные слова действительно связаны с детородными половыми органами, и когда тот, кто оскорбляет, упоминает слово "мать", то он как бы подразумевает: "Вот, ты делаешь то-то и то-то, ты мне не нравишься, а ведь, может быть, я твой отец, я же твою мать..."
Произнося матерные выражения, мы, как правило, не очень-то и осознаем их смысл. Они вроде бы не имеют эротической окраски.
Общество накладывает своеобразное табу на использование мата. Любопытно, что у народов, где нет запретов на сексуальность и к сексу отношение как к естественному отправлению своих потребностей, матерных выражений в языке не существует.
Половые органы принято скрывать, прикрывать и закрывать.
Обнажение их считается неприличным. Это же и органы вывода шлаков, переработанной воды и пищи. А о том, что скрывается, не принято говорить. Когда человек хочет показать свою раскованность, наплевательство на другого человека, когда он хочет оскорбить его, то он и использует матерщину, а все это в той или иной степени связано с половыми отношениями и половыми органами.
Представьте себе на минуту, что кто-то, произнося то или иное матерное слово, оскорбляет вашу мать, вкладывает в эти слова реальный смысл. Как вы на это отреагируете?
Мы привыкли к словесной шелухе. Мы привыкли к мату и его не замечаем. И произошло обратное явление. Слова "влагалище", "пенис", "член", "коитус" вводят нас в краску, нам неловко. Абсурд: произносим, не стесняясь, матерные слова при женщинах, детях (сейчас и женщины, общаясь между собой, любят ввернуть матерное словцо), а медицинских терминов не знаем или даже стесняемся их.
Произнесите 10 раз слово "пенис" или "влагалище". И, может быть, вы поймете, что ничего плохого в самих словах нет. Да и потом, чем эти органы хуже уха, глаза, носа? Да ничем, такие же части тела. Все дело в привычке. К правильным терминам мы не привыкли, а к матерным выражениям привыкли. Поэтому и воспринимаем их спокойно. И вылетают эти выражения столь привычно, как слова-паразиты в нашей речи: ну, вот, значит, это.
Конечно, сегодня, когда издаются такие книги, как "Русский мат", словари "Тюремно-лагерного блатного жаргона", когда выходят в свет художественные произведения - романы, повести, рассказы, щедро сдобренные ненормативной лексикой, - вроде бы все привыкли к матерщине. Из уст популярной певицы может вылететь такое десятиэтажное, что закоренелый зек удивится. И тем не менее, мне кажется, не стоит использовать матерщину. Даже в секунды злости, особенно, если рядом женщина и дети.
Мужской половой член. Слово из трех букв знакомо всем с детства.
А среди заключенных есть и такие синонимы слову член: аппарат, бабья радость, балда, балдомер, балун, банан, болт, ванька-встанька, вафля, вексель, вентиль, генератор, градусник, достопримечательность, дружок, дуло, затейник, инструмент, красавец, ласкун, мухомор, нахал, палка, паяльник, пистолет, питательный тюбик, прибор, репортер, торчила, хобби, хобот, хохотунчик, член правительства, чудильник, шутильник, щеконтунчик....
Я назвал только наиболее известные.
Пачкун - малого размера пенис Убивец - большого размера член.
Не правда ли, забавно все это звучит. Но лучше использовать эти слова, чем матерные.
Когда в начале 90-х годов я готовил первое издание книги "1001 вопрос про ЭТО", то точно знал - читать подряд вопросы и ответы скучно. Нужно давать читателю передышку. Тогда и начал собирать анекдоты о сексе, интимных отношениях.
Правда, слово секс тогда и произносить не разрешали, оно считалось вульгарным, грязным, непристойным, оскорбляющим слух (знаменитая фраза, прозвучавшая в одной из телепередач - "У нас секса нет" облетела за день всю страну и стала крылатой) только половые отношения, в крайнем случае интимная жизнь.
Помню в одной из публикаций для журнала "Советский воин" несколько раз использовал слово член: половой член, член у мужчины, нет эрекции у члена и т.д. Позвонил редактор отдела и явно стесняясь произнести само слово, начал меня уговаривать:
- Владимир Владимирович, статья ваша об онанизме и импотенции получилась отличной. Мы обязательно ее опубликуем. В армии нужно говорить на эти темы. Но нельзя ли как-то подредактировать, одно, только одно слово чем-то заменить.
- Какое? - спросил я спокойно.
- Ну, поймите меня правильно только, оно несколько раз употребляется, то есть, простите, используется. (Наступила пауза. Я лихорадочно вспоминал, что неприлично написал, какое слово боится произнести мой редактор, кстати говоря, подполковник.)
- Член! - Выпалил он и словно испугался, будто сказал что-то очень неприличное.
- Понимаете, есть же член партии, член профсоюза, заменим словечко-то, а?
- Трудно. На что заменить? Пенис это по латыни, не всякий солдат поймет, фаллос, так ведь это эрегированный член, написать пиписька как-то неловко, не дети же, может, крантиком назовем или, как в казармах называют, прибором...
- Прибором? - подполковник серьезно воспринимал все мои слова.
- Нет, странно как-то будет. В армии много приборов... А может, вообще вычеркнем слово-то, честное слово, оно лишнее, смотрите, как получится: мужчины занимаются онанизмом, то есть мастурбируют, можно, конечно, поменять на дрочат, но ведь не литературно выглядит, у некоторых нет эрекции, просто, понимаете, нет эрекции, без слова член, а?