Гибкой и стройной, как тигрице, Хилле, наверное, перевалило за двадцать. Ее одежду составляли черный кожаный комбинезон и черные ботинки. У нее не было короны, на зато талию перехватывал необычный ремень из переплетенных золотых цепочек, напоминающих ходы лабиринта. Хейзел удивилась, насколько Хилла похожа на Рейну — чуть старше, но те же черные волосы, те же темные глаза и то же напряженное выражение, словно она пыталась решить, какая из этих амазонок заслуживает смерти.
Кинзи посмотрела на спорящих и фыркнула с отвращением.
— Агенты Отреры распространяют свою ложь.
И тут Хейзел остановилась так резко, что охранницы у нее за спиной споткнулись. В нескольких футах от трона царицы две амазонки охраняли клетку, в которой находился прекрасный конь — не крылатой породы, но величественный и мощный жеребец медовой масти, с черной гривой. Его пронзительные карие глаза посмотрели на Хейзел, и она могла поклясться, что увидела в них нетерпение, словно жеребец говорил ей: «Я давно тебя жду».
— Это он, — пробормотала Хейзел.
— Он — кто? — спросил Перси.
Кинзи раздраженно нахмурилась, но когда увидела, куда смотрит Хейзел, выражение ее лица смягчилось.
— Да, красавчик. Правда?
Хейзел моргнула — уж не галлюцинация ли перед ней? Именно за этим конем она гонялась на Аляске. Она не сомневалась… но это было невозможно. Ни один конь не может прожить так долго.
— А он… — Хейзел едва могла контролировать свой голос. — Он продается?
Охранницы рассмеялись.
— Это Арион, — терпеливо сказала Кинзи, словно понимая восторг Хейзел. — Он бесценное сокровище амазонок. Его может востребовать только самая отважная наша воительница, если ты веришь в пророчества.
— Пророчества? — переспросила Хейзел.
— Не бери в голову. — На лице Кинзи появилось страдающее и едва ли не смущенное выражение. — Нет, он не продается.
— Тогда почему он в клетке?
Кинзи состроила гримасу.
— Потому что… он непослушный.
Словно подтверждая это, жеребец ударил головой о дверь клетки. Металлические прутья задрожали, и охранницы нервно отступили.
Хейзел безумно захотелось освободить этого коня. Никогда в жизни она еще не испытывала такого сильного желания. Но на нее смотрели Перси, Фрэнк и десяток амазонок, поэтому она попыталась скрыть свои эмоции.
— Просто хотела узнать, и все, — выдавила она. — Давайте пойдем к царице.
Спор двух амазонок становился все горячее. Наконец царица увидела приближающуюся Хейзел и остальных и резко скомандовала:
— Хватит!
Спорящие амазонки тут же замолчали. Царица дала им знак отойти в сторону и поманила к себе Кинзи.
Кинзи подтолкнула Хейзел и ее друзей к трону.
— Моя царица, это полубоги…
— Ты! — Царица вскочила на ноги.
Ее горящие гневом глаза уставились на Перси.
Перси пробормотал что-то на древнегреческом — Хейзел была абсолютно уверена, что монахиням в академии святой Агнессы эти слова не пришлись бы по вкусу.
— Пюпитр с зажимом для бумаг… — сказал он. — SPA-салон. Пираты.
Для Хейзел все это не имело смысла, но царица кивнула. Она сошла с возвышения из бестселлеров и вытащила кинжал из-за пояса.
— С твоей стороны было большой глупостью явиться сюда, — сказала она. — Ты разрушил мой дом. Из-за тебя моя сестра и я стали изгнанниками и пленниками.
— Перси, — с опаской поинтересовался Фрэнк, — о чем говорит эта дама с кинжалом?
— Остров Цирцеи, — отрывисто сказал Перси. — Я только сейчас вспомнил. Кровь горгоны — может, она начинает исцелять мою память… Море чудовищ. Хилла… она встретила нас у пристани, привела к своей хозяйке. Хилла служила колдунье.
Хилла обнажила идеально белые зубы.
— Ты хочешь сказать, что у тебя амнезия? Знаешь, я вполне могу тебе поверить. Иначе бы ты не заявился сюда.
— Мы пришли с миром, — вступила в разговор Хейзел. — Что такого сделал Перси?
— С миром? — Царица подняла брови, разглядывая Хейзел. — Что он сделал? Этот самец уничтожил школу волшебства Цирцеи!
— Цирцея превратила меня в морскую свинку! — возразил Перси.
— Извинения не принимаются! — отрезала Хилла. — Цирцея была мудрой и щедрой госпожой. У меня была комната и стол, хороший страховой полис, включая дантиста, любимый леопард в качестве домашнего животного, бесплатные снадобья — всё! А этот полубог со своей подружкой, с этой блондинкой…
— Аннабет. — Перси постучал себя по лбу, словно подгоняя воспоминания. — Все верно: я был там с Аннабет.
— Ты выпустил наших пленников — Черную Бороду и его пиратов. — Царица повернулась к Хейзел. — Тебя когда-нибудь похищали пираты? Приятного мало. Они сожгли наш SPA-салон — ничего не оставили. Мы с сестрой несколько месяцев провели у них в плену. К счастью, мы были дочерьми Беллоны. Мы быстро научились сражаться. Если бы мы не… — Дрожь прошла по ее телу. — В общем, пираты научились нас уважать. В конечном счете, мы добрались до Калифорнии, где… — она помолчала, словно переживая мучительное воспоминание, — наши с сестрой пути разошлись.
Она приблизилась к Перси, встала лицом к лицу с ним и уперла острие кинжала в его подбородок.
— Конечно, я выжила и процветаю. Я стала царицей амазонок. Так что, наверное, я должна быть тебе благодарна.
— Не за что, — сдавленно пробормотал Перси.
Царица погрузила нож чуточку глубже.
— Не бери в голову. Я, пожалуй, убью тебя.
— Постой! — завопила Хейзел. — Нас послала Рейна! Твоя сестра! Посмотри на кольцо у него на шнурке.
Хилла нахмурилась. Она опустила нож к ожерелью, кончик уперся в серебряное кольцо. Кровь отхлынула от ее лица.
— Объясни, что это значит. — Она грозно посмотрела на Хейзел. — Быстро!
Хейзел попыталась. Она рассказала амазонкам о лагере Юпитера и о Рейне — преторе лагеря. Об армии монстров, направляющейся на юг. И еще об их поиске с целью освободить Танатоса на Аляске.
Пока Хейзел говорила, в зал вошла еще одна группа амазонок. Одна из них была выше и старше остальных, с заплетенными серебристыми волосами, в великолепной шелковой одежде, какую носили римские матроны. Другие амазонки расступились перед ней с таким уважением, что Хейзел подумала, уж не мать ли это Хиллы? Но потом она увидела, какими убийственными взглядами смотрят друг на друга Хилла и старшая женщина.
— И поэтому нам нужна твоя помощь, — закончила свою историю Хейзел. — Рейне нужна твоя помощь.
Хилла ухватила кожаный шнурок Перси и сорвала с его шеи — вместе с бусинами, кольцом, жетоном легионера на испытательном сроке.