Рен попросила Трисса тоже поговорить с мальчуганом и составить о нем собственное мнение. Трисс исполнил ее пожелание, но у него создалось точно такое же впечатление, как и у повелительницы, — Тиб Арне не ведет двойной игры. Рен окончательно уверилась в этом и предоставила событиям течь своим чередом.
На третий день дождь кончился. Поздним утром тучи рассеялись и в чистом небе засияло яркое солнце. На листьях и травах дрожали капли воды, все овраги и низинки превратились в маленькие озера. Во влажном воздухе поднимались облачка пара. Десидио снова выслал на равнину верховые дозоры, а Эрринг Рифт отрядил на юг двух Крылатых Всадников. Из глубины леса эльфы вышли на опушку и стали ждать известий.
Эльфийские стрелки ничего не обнаружили, а Крылатые Всадники сообщили, что федераты свернули лагерь и готовятся к выступлению.
Поскольку уже перевалило за полдень, было непонятно, что это за маневр: армии ведь до сумерек продвинуться более чем на несколько миль не удастся. Рен выслушала сообщения, попросила повторить их, обдумала услышанное, а затем призвала Эрринга Рифта.
— Я хочу взглянуть на происходящее сверху, — заявила она. — Ты можешь выбрать кого-нибудь, кто поднял бы меня?
Чернобородый Рифт захохотал:
— Если с тобой что-нибудь случится, я предстану перед лицом разъяренного Тигра Тэя! Ни за что! Я сам подниму тебя, моя королева. Вместе воевали, вместе в случае чего погибать будем, мне, по крайней мере, не придется держать ответа.
Рен сообщила о своем решении Триссу, отклонила его предложение сопровождать ее и отправилась туда, где Рифт усаживался на Граяла.
Завидев это, примчался взволнованный Тиб с широко распахнутыми, восторженными глазами и принялся умолять королеву позволить и ему покататься. Девушка засмеялась и сказала:
«Нет». Но выражение разочарования и страстной надежды в глазах мальчика подкупило ее, и она пообещала взять его в следующий раз.
Несколько минут спустя она уже летела к югу на спине Граяла, внимательно разглядывая расстилающийся внизу влажный полог лесов и открытую всем ветрам безбрежную ширь равнин. Над землей белыми волнами клубился туман, а над ним, словно полоски яркой ткани, мерцали арки радуг. Граял стремительно мчался краем леса мимо Пикона, пока вдали не показалась армия Федерации. Рифт вел птицу рок, держась между южанами и ослепительным сиянием полуденного солнца.
Рен окинула взором растекшееся пятно лагеря. Разведчики не ошиблись. Армия готовилась к выступлению. Солдаты паковали снаряжение и собирались в колонны и отряды. Часть воинов была уже в пути и двигалась на север. Ночная атака эльфов не изменила первоначальную цель армии — поход на Арборлон продолжался.
Граял промчался мимо федератов, и Эрринг Рифт уже собрался повернуть гигантскую птицу назад, как Рен поймала его руку и жестом приказала продолжить полет в том же направлении. Она не отдавала себе отчета в том, зачем ей это нужно, но хотела убедиться наверняка, что ничего не пропустила. Нет ли там всадников, скачущих из Южной Земли? Что если на помощь федератам высланы свежие подкрепления? В ушах ее звучали предостережения Тигра Тэя.
Рифт и Рен летели над грязной лентой Мермидона, текущего от Пикона на юг по равнинам, а потом поворачивающего на восток к Склизкой Топи и далее к Керну. На юге и востоке расстилались пустынные, выжженные летним зноем равнины. Ветер так бил Рен в лицо, что на глазах девушки выступили слезы. Впереди нее, положив руки на твердую, словно камень, шею Граяла, сидел нахохлившись Эрринг Рифт. Птица повиновалась малейшему прикосновению хозяина.
Мермидон резко повернул на восток и сузился, но потом снова расширился, разливаясь среди поросших сочной травой лугов. Вздувшаяся от дождей река медленно несла мутные, взбаламученные воды, в которых чего только не было: грязь, ил, обломки и всевозможный мусор с гор и из лесов. Пенный поток медленно прокладывал себе дорогу по привычному руслу.
На дальнем берегу, выхваченное солнечным лучом, блеснуло что-то непонятное. Рен зажмурилась, пораженная странным блеском, потом тронула Рифта за плечо. Крылатый Всадник кивнул. Он тоже заметил загадочные блики. Замедлив полет Граяла, он направил птицу ближе к деревьям у северного края Ирайбиса.
Снова слепящие вспышки. Рен пристальнее вгляделась вдаль — там шевелилось что-то громадное. «Нет, — поправилась девушка, — эта штука там не одна. Их много, и двигаются они неуклюже, словно гигантские муравьи…» Она хорошенько всмотрелась в эти предметы, сгрудившиеся на берегу и готовые пересечь реку в самом узком месте и двинуться на север.
Ползуки.
Восемь штук.
Девушка перевела дыхание. Теперь она четко видела их закованные в броню тела, усеянные острыми шипами и лезвиями, их членистые ноги и челюсти. Сочетание живой плоти и закаленной стали — вот что представляли собой эти порождения Тьмы.
Королева эльфов о них слышала.
Рифт резко повернул Граяла назад, к деревьям, уходя от внимания тварей, сгрудившихся на речном берегу, боясь быть замеченным в предательском сиянии солнца. Рен обернулась, желая убедиться в том, что не ошиблась. Ползуки, пришедшие из Южной Земли на подмогу федератам, шагающим на Арборлон, — таков был ответ порождений Тьмы на вылазку эльфов. Рен Вспомнила легенду, поведанную ей Гартом, когда она была еще ребенком. Легенду эту на протяжении более пятидесяти лет народы Четырех Земель рассказывали шепотом, ибо не осмеливались рассказывать ее громко, а гласила она о том, как гномы Восточной Земли успешно сдерживали натиск Федерации, пока не были посланы ползуки, чтобы расправиться с ними.
Ползуки… Теперь они, без сомнения, посланы, чтобы расправиться с эльфами.
В душе у девушки что-то оборвалось. Эрринг Рифт вопросительно смотрел на нее, ожидая дальнейших приказаний. Она махнула в том направлении, откуда они прилетели. Рифт кивнул и развернул Граяла. Обернувшись в последний раз, Рен увидела, как ползуки тонут в окутавшем степь знойном мареве.
«Что можно предпринять против них, неужели эльфы снова обречены на поражение?» — лихорадочно думала Рен, но никакой спасительной идеи ей на ум не приходило.
Уолкер Бо зажмурился.
Какой же ясный выдался день — солнечное сияние ослепительно, а краски так чисты и отчетливы, что глазам больно. От горизонта до горизонта ни единого облачка, кругом, насколько хватает глаз, прозрачная бездонная синева. И 8 средоточии синевы безудержное пламя полуденного солнца. Ничей взор не мог дольше мгновения вынести его испепеляющего свечения. Раскаленный шар плыл над Четырьмя Землями, и в лучах его казался призрачным пейзаж в тускло-коричневых тонах сухих трав и земли, но особенно — зелень лесов и лугов, голубизна рек и озер, иссиня-стальные и медно-рыжие склоны гор и долин. Знойный воздух волнами накатывал в те места, куда не проникало освежающее дуновение ветра. Чудилось, будто от одного резкого звука этот мираж может растаять, испариться, точно его и не существовало вовсе.