— Что это с ним? — тут же спросила Мэтти.
Дамсон покачала головой:
— Не знаю. Я никогда не слыхала, чтобы он вел себя подобным образом.
Встав лицом на юг, она осторожно повела рукой с востока на запад и обратно. Потом проделала то же самое, повернувшись на север и не сводя взгляда с полированной поверхности Скри. Никакой ошибки не было. Скри вспыхнул на оба направления.
— А не могли его еще раз расколоть и унести осколки в разные стороны? — осведомился Морган.
— Нет, его можно разделить только однажды.
Если дробить дальше, он станет ни на что не годен. Произошло что-то другое. — Дамсон казалась обескураженной. — Но что? Южное сияние показывает на край Серебряной реки к западу от Кальхавена через Курган Битвы. Оно вдвое сильнее. — Девушка посмотрела через плечо. — Знак с севера показывает прямиком на Южный Страж.
Настала долгая пауза. Друзья обдумывали значение сигнала Скри. Над озером раздался крик цапли, в туманной дымке на мгновение вспыхнуло серебром ее белоснежное оперение и снова исчезло.
— Два сигнала, — протянул Морган, уперев руки в бока и покачивая головой. — И один из них ложный.
— Какому же мы поверим? — спросила Мэтти. Она сделала несколько шагов в сторону, словно осененная внезапной мыслью, а затем резко повернула обратно. — Какой настоящий?
Дамсон снова покачала головой:
— Не знаю.
Васильковые глаза Мэтти разглядывали облачный горизонт.
— Значит, мы должны проверить оба.
— Правильно, — выдохнул Морган. — Сначала пойдем на юг. Оттуда сигнал вдвое сильнее.
— И оставим Южный Страж без внимания? — вздернула голову Мэтти Ро. — Так нельзя. Кто-то должен проверить, а не в башне ли Пар Омсворд? Подумай об этом, горец. А если он там и они попытаются перевести его куда-нибудь? А вдруг выдастся случай освободить его, а никого из нас не окажется рядом? Мы упустим возможность — и тогда придется начинать все сначала. Я не думаю, что мы можем позволить себе это.
— Она права, — согласилась Дамсон.
— Отлично, тогда ты останешься, а мы с Дамсон идем на юг, — объявил Морган, раздраженный тем, что не он первый подумал об этом.
Но Мэтти опять покачала головой:
— Остаться должен ты. Твой меч — единственное надежное оружие против порождений Тьмы. Если придется освобождать Пара или просто сражаться с ними, то твой меч сыграет решающую роль. Мое умение велико, Морган Ли, но я знаю, когда меня могут переиграть. Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе, однако тут уж ничего не поделаешь. На юг отправимся мы с Дамсон.
В молчании они долго смотрели друг на друга: Морган, борясь с почти неодолимым желанием тут же отвергнуть ее безумное предложение, и Мэтти, решительно и упрямо сверкающая кобальтовыми глазами, голубизна которых как будто подтверждала убедительность ее аргументов.
Наконец Морган, побежденный доводами рассудка, отвел глаза, неохотно подчиняясь необходимости.
— Ну ладно, — тихо проговорил он. Слова звучали глухо и горько. — Ладно. Мне это не по вкусу, но ты права. — Он снова вскинул глаза. — Но если вы отыщете Пара и понадобится моя помощь, вы вернетесь за мной.
— Если сможем, — уточнила Мэтти.
От этой оговорки Морган так и взвился, сердито тряхнул головой и с вызовом посмотрел на Дамсон. Но Дамсон просто кивнула в знак согласия. Морган опять сдался.
— Если сможете, — уныло повторил он.
Они еще некоторое время обсуждали, что и как надо делать. Обозрев окрестности, Морган показал девушкам утес, который возвышался над гладью озера и с вершины которого можно было видеть всех, кто входит в Южный Страж или выходит оттуда. Горец займет на нем наблюдательную позицию, а если ничего не случится, девушки смогут найти его там на обратном пути.
Вместе с ними он вернулся к ялику и взял провизии на неделю. Затем нерешительно обнял своих спутниц — сначала Дамсон, а потом Мэтти. Высокая девушка крепко обхватила его, словно убеждая в своем нежелании расставаться. Она не проронила ни слова, зато обвила его руками и прижалась губами к щеке. Высвободившись, твердо посмотрела ему в глаза, и ему показалось, что этим взглядом она оставляет с ним частицу самой себя. Он попытался ответить ей ободряющим взглядом, но Мэтти уже отвернулась.
Когда они скрылись из виду, пропали в туманной пелене, он повернул на запад к выбранному им наблюдательному посту и побрел сквозь сгущающуюся тьму. Тучи заволокли все небо, в воздухе похолодало. Над равниной поднялся ветер, запорашивая глаза пылью. С запада на юношу надвигалась темная стена дождя.
Накинув капюшон плаща, Морган опустил голову.
Едва он успел добраться до намеченного места, как разразился ливень, он хлынул на равнину, мгновенно затопив ее. Горец заполз под ветви широко раскинувшейся пихты и притулился у самого комля. Там было сухо и безопасно. Дождь шел несколько часов, потом мелко моросил и наконец совсем перестал. Буря унеслась на восток, и на небе засияли пурпурно-алые краски заката.
Морган вылез из-под пихты и облюбовал местечко в кленовой рощице, чья густая листва надежно скрывала его, позволяя в то же время ясно видеть Южный Страж и Мермидон на востоке, безбрежные просторы Радужного озера на юге и узкое ущелье в скалах Ранн, по которому пришлось бы пробираться всякому, кто вознамерился бы по суше подойти к твердыне порождений Тьмы. Место было выбрано идеально, оно позволяло видеть все, что происходит на дюжину миль вокруг. «Неплохо», — решил Морган и устроился поудобнее в ожидании ночи.
Он съел кое-что из запасенного провианта и выпил немного воды. «Интересно, — думал он, — успели ли Мэтти и Дамсон пересечь Радужное озеро до шторма, или решили его переждать».
Он гадал, не расположились ли они где-нибудь на берегу реки, глядя сейчас прямо на него.
Смеркалось. На небе начали загораться звезды. Морган уставился на Южный Страж, мечтая пронзить взглядом башенные стены. Он старался не думать о том, что могло происходить сейчас в цитадели порождений Тьмы. Избыток воображения — опасная вещь. Горец оглядывал восточные равнины, бесплодные и безжизненные пустоши коричневой земли и островки серого мертвого леса, растекшиеся, словно кляксы, вокруг крепости. Он заметил, что края этой кляксы почернели и отрава ползет, захватывая пространство. Деревья гнили, травы увядали. Утес, на котором расположился юноша, пока был исключением, но к нему тоже подкрадывалась опасность.
Морган достал из-за спины меч Ли и положил на колени. Мэтти Ро назвала этот клинок заговоренным против порождений Тьмы.
Но он был еще и силой, похищающей собственную душу, силой, от которой нет спасения. Каждый раз, когда горец использовал ее, происходил своеобразный поединок: его воля сражалась с волей меча Ли за превосходство, оспаривая власть друг над другом. Три столетия назад Алланон ответил на отчаянную и гневную мольбу Рона Ли тем, что вложил в древнее оружие малую частицу магической силы друидов, и обоюдоострый этот подарочек разил и чужих, и своих, так что, имея дело с ним, глядеть надо было в оба.