— Так, иногда, — грубовато пробормотал он. — Ну и смотря по чему. Были и страх, и боль — вот по ним-то я точно не стану скучать. Но у нас все же вышло замечательное приключение, девочка. Благодаря тебе. Так что, конечно, я буду скучать. Гномы-пауки, черные странники, ну и вообще. Почти как в прежние времена…
Внезапно он замолчал, и Брин улыбнулась:
— Я тоже буду без вас скучать. Без вас обоих. И без Шепоточка. Я всем вам обязана жизнью, и коту — тоже. Не приди он тогда за мной в Мельморд…
— Шепоточек всегда чувствует, когда он нужен, — уверенно сказала Кимбер. — Он бы никогда не ослушался твоего наказа, не почувствуй он, что так нужно. Мне кажется, между вами возникла какая-то связь — и не только из-за твоей волшебной песни.
— Но все равно вы больше так не заваливайтесь, не спросив у меня разрешения, — внезапно встрял Коглин. — Либо спросите сначала, либо дождитесь, пока я сам вас приглашу. Нельзя так просто врываться к людям в дом, когда не зовут!
— Деда, — вздохнула Кимбер.
— Ты придешь навестить меня? — спросила ее Брин.
Девушка улыбнулась и поглядела на дедушку:
— Попозже, наверное. Я пока хочу побыть с дедой и Шепоточком у Каменного Очага. Я так долго не была дома. Я соскучилась.
Брин подошла к Кимбер и крепко обняла ее.
— Я тоже соскучилась, Кимбер, и я очень хочу домой. Но когда-нибудь мы обязательно встретимся. Обязательно.
— Ты всегда будешь моей лучшей подругой, Брин. — Кимбер уткнулась лицом ей в плечо, чтобы скрыть слезы.
— А ты — моей, — прошептала Брин. — До свидания, Кимбер. И спасибо тебе.
Рон тоже сердечно попрощался с Кимбер и подошел к Шепоточку. Громадный кот сидел неподвижно и с любопытством смотрел на горца, лениво моргая синими глазищами.
— Я был не прав, когда ругал тебя, кот, — нехотя пробормотал Рон и смутился. — Тебе, наверное, все равно, но для меня это кое-что значит. Ты спас Брин жизнь. И мне тоже. — Он постоял, глядя на кота, а потом смущенно повернулся к остальным. — Я обещал себе сказать ему это, если он вытащит Брин из Мельморда, но я все равно себя чувствую полным идиотом. Стою тут дурак дураком, говорю с ним, как… черт возьми…
Он так и не договорил. Шепоточек сонно зевнул, показав все свои зубы.
Джайр тоже чувствовал себя полным идиотом. Он молча глядел на Слантера, безуспешно пытаясь подобрать подходящие слова, способные выразить те чувства, которые вдруг нахлынули на него.
— Да ладно, мальчик, — почти сердито пробормотал гном. — Особенно-то не тужься. Просто скажи “до свидания”. И все. Чего проще?
Джайр упрямо покачал головой:
— Я так не могу, Слантер. Этого недостаточно. Ты и я — так или иначе, мы ведь с самого начала были вместе, ну с того самого времени, как я поймал тебя на трюке со змеями и запер в том погребе.
— Не напоминай, пожалуйста! — прорычал гном.
— Только мы с тобой и остались, Слантер. — Долинец прижал руки к груди, словно бы умоляя выслушать его до конца. Он все-таки хотел объяснить, что творилось у него в душе. — Мы ведь прошли весь этот путь, ты, и я, и остальные… Но они все погибли, остались лишь мы с тобой. — Юноша покачал головой. — Столько всего случилось… я не могу отделаться простым “до свидания”.
Слантер вздохнул:
— Такое впечатление, мальчик, что мы уже никогда не увидимся. Или ты думаешь, что я тоже отдам концы? Нет, ну ты подумай хорошенько! Я в состоянии за себя постоять — ты ведь сам так однажды сказал, помнишь? Ничего со мной не случится. И клянусь месяцем темных ночей в черной яме, с тобой тоже ничего не случится! Слишком уж ловкий!
Джайр невольно улыбнулся:
— Ну, в твоих устах, Слантер, это звучит как самая лучшая похвала — Он глубоко вздохнул. — Слантер, пойдем со мной. В Кальхавен. И ты расскажешь им обо всем, что случилось. Это должен сделать ты.
— Нет, мальчик. — Гном медленно покачал головой. — Больше я туда не вернусь. Гномы не самые желанные гости в нижнем Анаре, по каким бы причинам они ни пришли. И так будет еще много лет. Нет, я теперь — в пограничные земли. Пока что туда.
Джайр кивнул. Нависла неловкая тишина.
— Ну, тогда до свидания, Слантер. До следующего раза.
Он шагнул вперед и обнял гнома. Тот мгновение колебался, потом грубовато похлопал юношу по плечам:
— Ну вот, мальчик, видишь — это не так уж и сложно.
Но они еще долго стояли так, обнявшись.
Через неделю, а может, чуть позже, Брин, Джайр и Рон Ли добрались наконец до Тенистого Дола. День уже близился к вечеру, солнце опустилось за холмы, вечерние тени и полумрак окутали лес. В высокой траве шуршали опавшие листья; звуки голосов далеко разносились в тихом воздухе. Брин, Джайр и Рон направились прямо к дому Омсвордов.
В окнах уже горел свет.
— Брин, ну и как мы все это объясним родителям? — наверное, в сотый раз спросил Джайр.
Они прошли через сливовый сад — деревья стояли уже почти голые, — как вдруг дверь широко распахнулась и на крыльцо выбежала Эретрия.
— Вил, они вернулись! — позвала она мужа, бросаясь вперед, чтобы обнять детей и Рона Ли.
Через мгновение появился и Вил Омсворд. Он поцеловал дочь и сына и сердечно пожал Рону руку.
— Ты выглядишь усталой, Брин, — заметил Вил. — Вы что там, в Ли, вообще не спали?
Брин и Джайр быстро переглянулись. Рон едва заметно улыбнулся и уставился себе под ноги.
— Как ваша поездка на юг, папа? — Джайр поспешил сменить тему.
— Мы помогли многим людям, так что поездка оказалась удачной. — Вил Омсворд испытующе посмотрел на сына. — Было много работы, и мы задержались чуть дольше, чем предполагали. А то пришли бы за вами в Ли. Мы сами вернулись лишь вчера вечером.
Брин и Джайр снова переглянулись, и на этот раз Вил заметил их смущение.
— Может быть, кто-нибудь все-таки скажет, что это был за старик, которого вы к нам послали? Брин непонимающе уставилась на него:
— Какой старик?
— Тот старик, который принес нам послание, Брин.
Джайр нахмурился:
— Что за послание?
В глазах Эретрии промелькнуло недовольное выражение.
— Этот старик нашел нас в деревне к югу от Кайпры. Он был из Ли. Принес нам послание от вас: что вы все отправились погостить на плоскогорье, что пару недель вас не будет и чтобы мы с папой не волновались. Мы еще удивились, что такой старый человек служит посланником у отца Рона, но… — Брин! — прошептал Джайр, широко раскрывая глаза.
— Что-то в нем было такое знакомое, — пробормотал вдруг Вил. — Мне почему-то кажется, я его должен знать.