Анжела вернулась к «Меркурию», под выжидательным взглядом Эйли забралась на сиденье и завела двигатель. И ощутила, как ручки Бродяжки обхватили ее запястье.
— Держись крепче, малышка, — сказала ей Анжела.
Она надавила на газ, и машина рванулась вперед, к грунтовой дороге. Анжела свернула на нее без промедления, тревожась, что уже спускаются сумерки и наступает ночь. Она понимала, как тяжело будет двигаться по такой дороге в полной тьме. «Меркурий» кашлял и с трудом продвигался вперед, цепляясь за поросль кустарника и подлесок, но Анжела твердой рукой удерживала его на грунтовой дороге, лентой тянущейся вперед между деревьями.
Хайвэй позади нее в считаные секунды исчез из виду, пыль клубилась и сгущалось вокруг, сливаясь с чернильным мраком. Анжела убавила обороты двигателя, осторожно выбирая путь, пытаясь разглядеть дорогу, которая иногда пропадала между стеной кустарника и густой, по пояс, травой. Эти леса были не так поражены болезнью, как другие, — с обильной и по большей части зеленой листвой, лишь слегка тронутой увяданием. Участки с гниющими деревьями встречались не часто. Хвойные породы смешались здесь с лиственными, и в наступающей темноте можно было даже подумать, что эти леса никогда не испытывали разрушительного воздействия отравленной почвы и воздуха.
«Может быть, здесь и сохранились некоторые места, не настолько испоганенные, чтобы со временем ожить и восстановиться, — думала Анжела, ведя автомобиль по петляющей тропе и не отрывая глаз от дороги. — Может быть, такие места, как это, выживут и возродятся».
Но надежды омрачала неуверенность, и Анжела отложила эти мысли на потом.
Примерно час они ехали, не переговариваясь. Их продвижение замедлялось тяжелой дорогой и наступлением ночи — но тем не менее они выдерживали хороший темп движения. Лесная тропа, миля за милей, оставалась позади, иногда разделяясь на разные колеи, иногда исчезая на открытых участках, где деревья были вырублены, и от горизонта до горизонта простиралось усыпанное звездами небо. Один раз Анжеле пришлось направить «Меркурий» в речной поток и проехать больше мили по воде, пока они не выехали на покрытую каменными обломками равнину. Анжела продолжала гнать машину вперед, пока не выбилась из сил.
В конце концов она замедлила ход, остановилась и выключила двигатель. В кабине воцарилась глубокая тишина.
— Сейчас ты что-нибудь слышишь? — спросила она Эйли.
Бродяжка качнула головой.
— Ничего.
— Ты чувствуешь рядом демонов?
Эйли снова покачала головой.
Анжела улыбнулась.
— Buena. [14] Даже если так, мы проедем еще час или два, прежде чем лечь спать. Для пущей уверенности.
Анжела вновь завела двигатель, и машина скрылась во тьме ночи.
Деллорин знала, что приближается к цели. Запахи, которые вели ее по следам Рыцаря Слова, становились сильными и свежими, щекоча ноздри демоницы. Она еще не слышала рокота другой машины из-за глубокого мощного рева собственного двигателя, но знала, что осталось недолго. Деллорин шла по пятам добычи весь день, решив не сразу бросаться в погоню. Она прождала всю ночь и выехала на рассвете, поскольку не хотела упустить чего-нибудь, видимого только при свете дня. Женщина не могла знать, что за ней гонятся, и напасть на ее след не составило труда. Рыцарь Слова не подозревала, что в погоне за ней кто-нибудь может забраться так далеко, и поэтому так небрежно спрятала блоки питания «Харлея». Ее решение расстаться с детьми, ради которых она рисковала, ясно показывало, что теперь у нее есть другое, более важное дело, и все ее мысли поглощены им. И она уверенно выехала через деревья на хайвэй. У женщины-Рыцаря была цель и стимул, чтобы достичь ее, и она не собиралась отклоняться в сторону.
И поэтому ее легко настигнуть!
Рыцарь Слова не хотела рисковать на плохой дороге и избегала высоких скоростей, поэтому Деллорин медленно, но верно догоняла ее. Если так пойдет и дальше, она достанет ее к ночи, и охота подойдет к концу.
Потом, когда Деллорин завладеет головой добычи, она вернется к Старику, и все встанет на свои места раз и навсегда.
Деллорин разогнула сведенные судорогой пальцы, сжимавшие рычаги управления, и ее мускулы заиграли под чешуйчатой кожей. Теперь мутация протекала с повышенной скоростью, облик рептилии вытеснял последние остатки ее человеческой внешности. Торчащие наподобие иголок светлые волосы выпадали клочьями, черты лица разглаживались, превращаясь в нечто лоснящееся и не поддающееся описанию, а конечности удлинялись. Деллорин становилась чем-то другим, чем-то намного более смертоносным и приспособленным к жизни в новом мире. Это происходило с ней весь последний год, но только недавно изменения приняли столь серьезный характер. Она подумала, что причиной тому может быть ее собственное желание ускорить процесс, стремление избавиться от остатков человеческого облика. Деллорин презирала свою человеческую половину. Когда ее остатки отомрут, она не станет проливать слезы.
Плакать будут другие, когда узнают, насколько опаснее она стала в своем новом облике. Старик, например. Пусть Финдо Гаск рыдает, когда поймет, что его время кончилось.
Деллорин пересмотрела свое заявление о том, что не собирается руководить выродками. Возможно, она слишком поспешно отвергла предложение Старика. Почему бы Деллорин их не возглавить? Разве она не лучше вооружена и не более умела, чем он? Насколько быстрее пойдет уничтожение человеческой расы, если процесс будет контролировать она! Потом, когда демоны и выродки завладеют всем, они начнут перестраивать и переоборудовать мир для своих нужд. Почему бы ей не стать той, кто подтолкнет события?
Деллорин так захватила эта мысль, что она очень удивилась, внезапно обнаружив, что потеряла запах, который ее вел! Она с ревом мчалась по хайвею, вслушиваясь в звук другого мотора, уверенная, что догоняет добычу, — но резкий запах машины и более нежный аромат самой женщины внезапно исчезли.
Деллорин направила «Харлей» к обочине, вырубила двигатель и, дождавшись наступления тишины, прислушалась. Ничего. Она вышла на середину хайвэя и несколько раз пересекла дорогу поперек, упав на четвереньки и последовательно обнюхивая покрытую трещинами полосу, унылый кустарник на обочине и холодный закатный воздух. И здесь ничего. Женщина-Рыцарь свернула с хайвэя где-то позади.
Деллорин задумалась, что это могло означать. Или ее добыча достигла своей цели, или же обнаружила, что ее преследуют, и решила улизнуть. Деллорин выбрала последнее. Она позволила добыче сбежать! Эта мысль взбесила демоницу, и она так сильно сжала кулаки, что ее когти впились в чешую, покрывавшую ладони. Она зашагала к «Харлею», развернула его и, яростно дергая рычаги управления, понеслась назад по шоссе, вздымая тучи пыли и мелкого гравия.
Деллорин быстро обнаружила поворот на грунтовую дорогу, которым воспользовалась Рыцарь Слова. Это произошло десять миль назад. На грунте виднелись хорошо заметные следы колес. Ухабистая, узкая проселочная дорога, вряд ли куда-то ведущая, только укрепила подозрения демоницы: та, другая, знает, что за ней гонятся. Как она догадалась, Деллорин сказать не могла. Никто не должен догадываться, что она идет по следу, пока не станет слишком поздно. Особенно человек — неважно, Рыцарь Слова или нет.