И снова король покачал головой. Нет, от Федерации не будет никакой помощи. Когда-то их точно так же предупреждали о нашествии Чародея-Владыки, и они не поверили. Нет, оттуда никто не придет.
К гномам вообще не посылали гонцов: все равно это бесполезно. Замкнутый и суровый род — гномы живут кланами, разрозненными племенами; все племя подчиняется своему вождю или предсказателю. При этом племена постоянно враждуют между собой. Обозлившиеся и ожесточенные после поражения под Тирайсом, гномы уже пятьдесят лет не вмешивались в дела других народов. Вряд ли сейчас они поступят иначе.
Оставались тролли. Тролли тоже жили отдельными племенами, но после непродолжительной Третьей Битвы Народов они начали объединяться на безбрежных просторах Северной Земли — несколько племен на определенной территории под управлением Совета. Одна из самых больших и ближайших общин располагалась на территории Кершальта, у северной границы эльфийских земель. Исторически сложилось так, что эльфы и тролли были врагами; во Второй и Третьей Битвах Народов они ожесточенно сражались друг с другом. Но когда пал Чародей-Владыка, вражда между ними заметно поутихла, и последние пятьдесят лет они жили сравнительно мирно. А между Арборлоном и Кершальтом вообще установились дружественные отношения: была налажена торговля и обе стороны намеревались вскоре обменяться посольствами. Вполне возможно, что тролли Кершальта придут на помощь эльфам.
Старый король горько улыбнулся. Он знал, что должен использовать любую возможность. Эльфам нужны все, кого только можно найти и собрать. Иначе не выжить.
Эвентин встал со стула, потянулся и вновь взглянул на карты, в беспорядке разбросанные по столу: там были все части Западной Земли, все известные эльфийские земли и окружающие их территории. Эвентин уже мог воспроизвести эти карты, каждую из них, по памяти. Вот только куда именно нужно направить эльфийскую армию? Где стена Запрета ослабеет в первую очередь? Откуда начнется вторжение?
Король медленно переводил взгляд с одной карты на другую. Алланон обещал точно сказать, где будет пролом, этого известия и ждало эльфийское войско.
Эвентин всматривался в сгущающиеся сумерки и вдруг заметил Андера — он шел по тропинке низко склонив голову, пытаясь защитить лицо от дождя. Принц едва удерживал в руках огромную кипу записей различных слухов и донесений, которые Эвентин поручил ему собрать. Хмурое лицо старого короля смягчилось. В эти последние несколько дней Андер был просто незаменим. Король поручил ему скучную, но необходимую работу по сбору сведений — и к тому же работу неблагодарную, которую Арион наверняка посчитал бы ниже своего достоинства. Андер же взялся за нее без возражения. Король покачал головой. Странно: Арион — наследный принц, он всегда был ближе к Эвентину, чем младший сын, но за последние несколько дней король уже не раз чувствовал, что Андер гораздо больше похож на него. Именно Андер, а не Арион.
Эвентин перевел взгляд на тяжелое вечернее небо и вдруг подумал: а чувствует ли это Андер?
Когда Андер Элессдил вошел во дворец, скинул промокший плащ и свернул в темный коридор, ведущий в кабинет отца, на его лице отражалась только усталость. У него был очень тяжелый день: никто ему не помогал, а родной брат отказывался даже разговаривать с ним. Брат вообще не обращал на него внимания с того самого момента, когда Андер принял сторону Амбель на Большом Совете. Между ними давно прошла трещина, но теперь она превратилась в пропасть, и Андер не знал, как ее преодолеть. Сегодняшняя встреча с братом показала, насколько широка она стала. Утром отец поручил ему собрать сведения о подготовке к обороне эльфийского края, и Андер первым делом направился к Ариону, так как именно он занимался вопросами армии. Но брат даже не вышел к нему, послав вместо себя какого-то молодого офицера снабжения. Это расстроило Андера, и он чуть было не устроил ссору, но сдержался, потому что это неминуемо отразилось бы на отце. Старому королю и без того хватало забот и волнений. Сейчас, когда демоны угрожают родному краю, все личные обиды должны быть забыты.
Андер покачал головой. Это здравое рассуждение, однако, не принесло ему облегчения — отношения с братом сильно мучили его.
Андер подошел к двери отцовского кабинета и, толкнув ее ногой, вошел внутрь. Он вымученно улыбнулся отцу и сел на свободный стул.
— Здесь все, — сказал он. — Записано и разложено по порядку.
Эвентин положил бумаги, принесенные Андером, на стол рядом с картами и повернулся к сыну:
— Я вижу, ты так устал… — Андер вскочил на ноги:
— Я…
Под напором дождя и ветра створки окна распахнулись. Застыв на месте, отец и сын наблюдали, как ворвавшийся ветер раскидал по полу карты и качнул лампы. В проеме окна стоял Алланон, его черный плащ влажно поблескивал в сумерках, потоки воды стекали на пол. Лицо друида было напряжено, губы плотно сжаты. Обеими руками он сжимал тонкий деревянный посох цвета чистого серебра.
На какое-то мгновение Андер встретился глазами с друидом — принц почувствовал, как кровь стынет в жилах. Что-то в выражении лица мага внушало ему страх — отсвет решимости, силы и смерти. Друид отвернулся и, щелкнув шпингалетом, плотно закрыл за собой окно, которое он каким-то образом умудрился отворить снаружи. Когда маг опять повернулся к ним, Андер рассмотрел серебряный посох получше и вдруг мертвенно побледнел.
— Что ты наделал, Алланон! — Слова вырвались у принца прежде, чем он успел как следует подумать.
Эвентин тоже разглядел посох и ошеломленно вскрикнул:
— Элькрис! Друид, неужели ты срезал ветку с живого дерева?!
— Нет, Эвентин, — мягко ответил маг. — Я не срезал. Как я мог повредить ее, ее — жизнь этого края? Никогда.
— Но посох… — пробормотал король, пряча руки за спину, словно боялся ненароком прикоснуться к нему и обжечься.
— Я не срезал. Посмотри поближе.
Друид протянул посох вперед и медленно повернул его. Андер и Эвентин опасливо подошли поближе. Концы посоха были гладкими и закругленными. Не было и следов порезов или зазубрин. Этот посох не творение рук человеческих.
Эвентин смутился:
— Но как?..
— Она сама дала его мне, король эльфов, дала как оружие против врагов, которые угрожают ее земле и ее народу. — Голос Алланона был холоден. Казалось, он замораживает воздух в маленьком кабинете. — В нем — волшебство, что даст эльфам силу противостоять полчищам Зла. Этот посох будет нашим боевым талисманом, он поведет нас, когда эльфам придется принять бой.
Друид выступил вперед, по-прежнему— крепко сжимая посох обеими руками, его и без того тяжелый взгляд будто налился свинцом.
— Сегодня рано утром я ходил к ней в надежде найти оружие, с которым мы могли бы противостоять врагу. Она заговорила со мной и спросила, зачем я пришел. Я рассказал ей, что у эльфов больше нет магической силы, а моей может не хватить, чтобы выстоять против силы демонов. Я сказал, что мне нужна какая-то часть ее самой, потому что она — проклятие для демонов и только она может достойно противостоять им. И тогда она протянула мне этот посох. Она дала мне его сама. Почувствуй его, король эльфов, — дотронься!