Сильный голос стих, раздражение исчезло из него, но в коротком смешке вновь послышалась скрытая издевка.
— Кроме того, — прорычало существо, разжимая железные пальцы, отчего Флик шлепнулся на землю, — я могу оказаться лучшим другом, чем ты думаешь.
Фигура отступила на шаг и Флик выпрямился, тщательно растирая запястья, чтобы восстановить ток крови в онемевших руках. Ему хотелось бежать, но он не сомневался, что незнакомец снова схватит его и на этот раз прикончит не медля. Он осторожно наклонился и подобрал упавший кинжал, вновь повесив его себе на пояс.
Теперь Флик мог лучше рассмотреть незнакомца. Быстрым взглядом он определил, что это действительно человек, хотя такого гиганта Флик в жизни не встречал. В нем было не менее семи футов, но сложен он был крайне гармонично, хотя это трудно было утверждать с уверенностью, ибо его высокую фигуру закрывал ниспадающий черный плащ с широким капюшоном, надвинутым на самые глаза. Его темное лицо было удлиненным, с резкими чертами, и походило на неровную скалу. Глубоко посаженные глаза почти полностью скрывались под густыми бровями, сросшимися над длинным плоским носом. В короткой черной бородке прятался широкий рот, казавшийся просто черточкой на его лице — вечно неподвижной черточкой. В общем, этот человек, черный и громадный, производил пугающее впечатление, и Флик с трудом подавил растущее в нем желание броситься опрометью к границе леса. Он прямо взглянул в глубокие жесткие глаза незнакомца, хотя для этого ему пришлось приложить некоторое усилие, и выдавил слабую улыбку.
— Я думал, ты разбойник, — запинаясь, пробормотал он.
— Ты ошибся, — послышалось тихое возражение. Затем голос немного смягчился. — Ты должен уметь отличать друга от врага. Временами от этого может зависеть твоя жизнь. А теперь скажи мне свое имя.
— Флик Омсфорд. — Флик помедлил, а затем продолжил чуть более уверенным тоном.
— Моего отца зовут Курзад Омсфорд. Он содержит гостиницу в Тенистом Доле, это в миле-двух отсюда. Там вы найдете еду и кров.
— Ага, Тенистый Дол, — неожиданно воскликнул незнакомец. — Да, туда я и направляюсь. — Он помедлил, словно обдумывая сказанное. Флик напряженно наблюдал, как тот потирает неровное лицо искривленными пальцами и разглядывает долинное пастбище, начинающееся за краем леса. Отвернувшись, он заговорил снова.
— У тебя‡ есть брат. — Это не было вопросом; это было простое утверждение. Эти слова прозвучали так отрешенно и равнодушно, словно высокого незнакомца вообще не интересовал ответ на них, и Флик едва их расслышал. Затем, внезапно поняв значение услышанной фразы, он встрепенулся и бросил на незнакомца быстрый взгляд.
— Откуда?..
— Ну как же? — сказал тот. — Разве у юного парня из долины, вроде тебя, не может быть брата?
Флик машинально кивнул, не понимая смысла сказанного собеседником, но его заинтересовало, что тому известно о Тенистом Доле. Незнакомец вопросительно смотрел на него, очевидно, ожидая, что мальчик поведет его к обещанному крову и еде. Флик быстро повернулся в поисках брошенной в спешке сумки, нашел ее и перекинул через плечо, вновь взглянув на возвышающуюся над ним фигуру.
— Нам сюда, — указал он дорогу, и они отправились в путь.
Они выбрались из густого леса и двинулись между невысоких холмов, вдоль которых им предстояло идти до Тенистого Дола, лежащего в самом конце долины. Вне леса ночь была светлой; над головой висел белый шар полной луны, ее сияние хорошо освещало долину и тропу, по которой шагали двое путников. Сама тропа здесь превратилась в едва заметную линию, петляющую по поросшим травой холмам и различимую лишь по редким промытым дождем бороздкам и участкам твердой утоптанной земли среди густой зелени. Ветер окреп и его резкие порывы, налетая на путников, развевали их одежды, заставляя слегка пригибать головы, чтобы защитить глаза. По пути никто из них не проронил ни слова, сосредоточившись на лежащей впереди местности, ибо с каждой оставшейся за спиной вершиной впереди возникали все новые холмы и ложбинки. Кроме шума ветра, ничто не нарушало тишину ночи. Флик напряженно вслушивался и один раз ему показалось, что далеко к северу он уловил резкий крик, но в то же мгновение он стих и больше не повторялся. Казалось, незнакомца тишина нисколько не угнетала. Его взгляд был устремлен на постоянно петляющую и теряющуюся тропу. Он не поднимал глаз и не смотрел на юного проводника в ожидании указаний. Казалось, он и сам прекрасно знал, куда направляется юноша, и уверенно шагал рядом с ним.
Через некоторое время Флику стало трудно идти в ногу со своим рослым спутником, идущим по тропе размашистым шагом, отчего Флику казалось, что сам он семенит. Временами ему приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от незнакомца. Пару раз тот бросал взгляд на своего невысокого попутчика и, видя его трудное положение, переходил на более спокойный шаг. Наконец южные склоны долины показались уже совсем рядом и холмы начали переходить в заросшее кустарником поле, что означало близость новых лесов. Здесь местность шла слегка под уклон. Вскоре Флик заметил несколько знакомых примет и понял, что близок к окраинам Тенистого Дола. Он невольно ощутил заметное облегчение. Совсем рядом с ним — родная деревня и уютный дом.
За все короткое путешествие незнакомец не проронил ни единого слова, а Флику не хотелось начинать разговор первым. Он пробовал на ходу бросать на великана изучающие взгляды, при этом стараясь не выдавать свой интерес к нему. Его боязнь легко можно было понять. Удлиненное неровное лицо, оттененное узкой черной бородкой, напоминало ему страшных колдунов, о которых рассказывали ему перед янтарно сияющим вечерним костром строгие старейшины, когда Флик был еще совсем мал. Самыми страшными были глаза незнакомца — они походили на глубокие темные пещеры под кустистыми бровями. Флик не мог рассмотреть всего, что скрывала черная тень капюшона. Резкие черты лица его спутника казались высеченными из камня, а его взгляд был прикован к лежащей впереди тропе. Разглядывая непроницаемый лик, юноша вдруг обратил внимание на то, что незнакомец так ни разу и не упомянул своего имени.
Путники вышли на окраину Дола, где тропа, теперь уже четко различимая, вилась сквозь густые заросли кустарника, скрывающие идущих по ней людей. Высокий незнакомец внезапно остановился и неподвижно замер, наклонив голову и внимательно вслушиваясь. Флик встал рядом с ним и молча ждал, тоже прислушиваясь, но ничего не замечая. Казалось, бесконечно долгое время они простояли неподвижно, а затем великан встревожено повернулся к своему маленькому спутнику.
— Скорее! Прячься там, в кустах. Давай, беги! — Он толкнул Флика вперед, чуть не подкинув его в воздух, и быстро побежал к высоким кустам. Флик в страхе помчался к укрытию, сумка бешено моталась у него за спиной, и металлические инструменты в ней звенели. Незнакомец метнулся к нему и, вырвав сумку, засунул ее под свой длинный плащ.
— Тише! — прошептал он. — Беги. Ни звука. — Они быстро помчались к темной стене кустов в пятидесяти футах впереди. Великан торопливо протащил Флика сквозь листья и ветки, хлеставшие по лицу, и глубоко втолкнул его в середину огромного куста, где они оба замерли, тяжело дыша. Флик взглянул на своего спутника и заметил, что тот не рассматривает сквозь кусты окружающую местность, а вглядывается, запрокинув голову, в клочки ночного неба, видимые сквозь листву. Флик тоже напряженно вглядывался в темноту, но ничего опасного в небе не замечал, и лишь вечные звезды подмигивали ему. Шли минуты; один раз он попытался заговорить, но сильные руки незнакомца тут же заставили его смолкнуть, резко, предостерегающе встряхнув за плечи. Флик все еще стоял, всматриваясь в ночь и прислушиваясь к звукам, которые могли бы означать опасность. Но он ничего не слышал, кроме своего тяжелого дыхания и тихого шелеста веток, колышущихся на ветру.