Дженнифер чуть не плакала. Она собственноручно разрушила свою жизнь, чтобы вернуть Дэниелу любимую женщину, а ее жертва оказалась напрасной. Элизабет лишила ее единственного утешения – сознавать, что она поступила правильно.
Ей просто обязаны присудить звание самой большой неудачницы года.
Работала Дженнифер как в полусне. На поздравления и улыбки отвечала невнятно, путала слова, ни с кем не хотела разговаривать и предпочитала забиться в свой уголок и никого не видеть. Праздничная новогодняя атмосфера была ей противна: наивное ожидание чудес вперемешку с цветными гирляндами и искрящимся дождиком, гигантскими шарами и еловыми лапами, сияющие глаза людей, бойкая торговля в магазинах…
Веселье для всех, кроме нее.
С каким удовольствием она заперлась бы дома и просидела бы всю ночь одна. Не нужно было бы имитировать радость и поддерживать разговор, принимать пожелания любви и подсознательно надеяться на чудо! Но послушание, впитанное с молоком матери, заставило Дженнифер в пять часов уйти с работы и отстоять предновогоднюю очередь в центральном супермаркете Барривиля.
Тоненькие белые пакеты, доверху набитые фруктами и соками, больно оттягивали руки, но Дженнифер все равно решилась пройти пешком до дома родителей. Она опустила голову, разглядывая скользкий тротуар, и не видела, что улица сверкает яркими гирляндами, а на лицах прохожих – искренние улыбки. Город был полон новогоднего блеска и веселья, а Дженнифер думала о замерзших руках и жалела о том, что ее машина по-прежнему в ремонте.
Когда до дома оставалось всего два квартала, Дженнифер неосторожно наступила на ледяной бугорок и поскользнулась. Не будь она полностью поглощена мрачными мыслями, она бы удержалась на ногах, но сейчас малейшего толчка было достаточно, чтобы Дженнифер неловко взмахнула руками, выпуская сумки, и шлепнулась на спину.
Как в замедленном действии Дженнифер увидела, что у одной из сумок прорвалось дно и сочно-оранжевые апельсины покатились как мячики вниз по улице, призывая к безудержному веселью. Из второй сумки вывалились пакеты с соком и брикеты мороженого, а банка с маринованными овощами, о которой миссис Купер предупреждала специально, судя по грохоту, была разбита.
О более эффектном завершении дня полной неудачницы можно было только мечтать.
К Дженнифер подбежали две женщины и принялись, ахая и охая, поднимать ее с земли. И в этот самый момент они услышали на проезжей части резкий визг тормозов. Все трое невольно повернули головы, подсознательно ожидая услышать глухой удар.
Но, к счастью, никакой аварии не было. На противоположной стороне дороги остановилась большая черная машина, из которой быстро выпрыгнул молодой человек в темной куртке. Он бросился через дорогу, чуть ли не под колеса других машин, которые недовольно гудели ему вслед.
Дженнифер не верила своим глазам. К тому месту, где она лежала вместе со своими злосчастными апельсинами и мороженым, сломя голову бежал Дэниел.
– С вами все в порядке? – выпалил он, бросаясь перед Дженнифер на колени.
Сердобольные женщины понимающе переглянулись и ретировались.
– Да, – прошептала Дженнифер.
Она моментально забыла и про боль в спине, и про рассыпавшиеся испорченные продукты.
– Я увидел, как вы упали, и решил подойти…
Дженнифер невольно перевела глаза на его джип, мигающий фарами на противоположной стороне улицы. Потом посмотрела на Дэниела, одновременно узнавая и не узнавая его. Серьезный муж Элизабет и ее собственный муж, любящий, страстный, заботливый, слились в единое целое в мужчине, который помог ей подняться и теперь собирал раскатившиеся апельсины.
Дженнифер села на корточки и складывала сок и мороженое обратно в пакет, чувствуя себя по-глупому счастливой только оттого, что видит его…
– Я провожу вас, – сказал Дэниел, когда продукты были благополучно собраны.
– Да мне тут близко, – пробормотала Дженнифер. – И новую банку с овощами купить надо…
– Отлично. Значит, вначале забежим в супермаркет, а потом к вам.
– Но уже половина восьмого, – честно предупредила Дженнифер. – Разве вам не нужно домой?
Дэниел помрачнел, и Дженнифер прикусила язык. Неужели трудно согласиться с ним и провести лишние двадцать минут в его обществе?
– Так уж получилось, что домой я сегодня не тороплюсь. Элизабет разве не рассказывала вам последние новости? Мне казалось, она обзвонила полгорода…
– Рассказывала, – кивнула Дженнифер.
– Я решил, что принимать гостей в отсутствие хозяйки дома неприлично, и без зазрения совести отменил праздник. Гостям Элизабет придется поломать мозги, чтобы придумать, как встретить Новый год!
Дженнифер рассмеялась.
– Но если я вам мешаю, вы так и скажите, – посерьезнел Дэниел. – Я навязываться не буду.
И вдруг Дженнифер услышала, как будто кто-то негромко шепчет ей на ухо: «А вот и твой шанс. Не упусти его».
– Вы совершенно мне не мешаете, – сказала она.
И увидела, как ее улыбка зажгла ответный огонь в его глазах.
Овощи были куплены без проблем, а к ним еще ананасы, огромный торт-мороженое и французское шампанское. Дженнифер шутливо протестовала, когда Дэниел складывал все новые продукты в корзину, но он заставил ее замолчать одной-единственной фразой.
– Что, если сегодня я изменю собственным правилам и попробую навязаться к вам в гости? Мне же нужно сделать свой вклад.
Что Дженнифер могла ответить? Что она готова отказаться от любых гостей, лишь бы провести время наедине с Дэниелом? Или что она даже мечтать не смела о том, чтобы встречать Новый год с ним?
– Мы все будем вам рады, – просто сказала она. – Но, боюсь, вам будет у нас скучно. Там будут только мои родственники…
– Ваш жених? – мимолетом спросил Дэниел, делая вид, что внимательно рассматривает этикетку. – То есть друг… Элизабет мне о ком-то рассказывала…
– Нет, – рассмеялась Дженнифер. – У меня нет ни жениха, ни друга. Элизабет ошиблась. На празднике я буду в гордом одиночестве.
Дэниел просиял.
– Значит, мне точно у вас понравится.
Дэниел пошел дальше мимо рядов, заставленных разноцветными баночками, а Дженнифер ошарашенно смотрела ему вслед.
Он готов отказаться от праздника в своем доме ради скучного застолья с ее родственниками?
Она догнала его около кондитерского отдела.
– Дэниел, вы хоть представляете, на что себя обрекаете? Мама вывалит вам на голову всю историю нашей семьи, а дети будут шуметь так, что голова заболит.
– В Новый год голова болит не только от детей, – подмигнул ей Дэниел. – Лучше подскажите, что еще купить. Я вовсе не хочу быть обузой и нанести урон вашему праздничному столу.