– Ничего такого мы не говорим, – обиженно возразил Арчи, – просто надо не только воевать, но еще и думать головой. Тогда все получится как надо.

– Во-во, – буркнул Керк, – то Язон нам голову морочил, что надо жить в мире и дружбе со всеми шипокрылами, теперь ты… Да, слушай, – он вдруг вспомнил. – А что ты думаешь, по поводу вчерашнего сообщения, принятого по телепатической связи?

– Думаю, что это вполне серьезно. Мы узнали очень важную информацию о Язоне и Мете, о флибустьерах, об их безумной Джемейке, о самом Моргане. Главное, теперь уже нет сомнений, что Язон и Мета вернутся. И в принципе, мы даже сами можем к ним полететь.

– А что если это просто чья-то мистификация? – предположил Керк. – Ведь такой связью никто никогда не пользовался. Я облетел много миров за свою жизнь и нигде подобного не встречал.

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – задумчиво проговоил Арчи.

– Это что, стихи? – почти испуганно уточнил Керк.

Наверно, больше всего перепугало пиррянина то, что он сам вспомнил такое слово – стихи.

– Ага, – кивнул Арчи. – Это Шекспир. На Юктисе его в школе проходят.

– Но ты не ответил на мой вопрос, – напомнил Керк.

– Ну, видишь ли, очень глупо считать, что чего-то нет, если ты с этим просто не встречался…

Пистолет Керка уже смотрел Арчи прямо в грудь. Еще бы – фактически назвать глупцом первого человека на планете!

– Ай, ну извини! Я все никак не привыкну, что любое критическое высказывание – это для вас уже проявление агрессии. Я просто хотел сказать, что вот, например, Миди с детства пользуется подобной связью. Однако аналогичных ей абонентов во вселенной совсем не много, вот и не знает почти никто про телепатическую дальнюю связь.

– Постой, – вскинулся Керк, – а почему же она раньше скрывала свои способности?

– А почему никто до сих пор не знает о твоем бессмертии? – вопросом на вопрос ответил Арчи.

И снова пистолет прыгнул в ладонь Керка, но это уже скорее просто от неожиданности, и он быстро спрятал назад в кобуру любимую блестящую игрушку.

– Миди читает мысли? – догадался Керк.

– Легко, – сказал Арчи и прикрыл глаза, с удовольствием подставляя лицо солнцу, будто отдыхающий на пляже. Кожа у Арчи, как у всех людей его планеты, была очень светлой, почти белой, и загорать подолгу врачи юктисианцам запрещали.

– А сумеет твоя Миди прочесть какие-нибудь мысли, которые помогут нам победить Пирр? Ну, скажем, мысли дюжиногов.

– Боюсь, что у этих моллюсков мысли совсем не интересные, но в принципе, сама идея… Керк, а ты молодец! Я как-то еще не думал об этом.

– Вот видишь, – сказал Керк злорадно. – А еще стихи мне тут читал. Ученый!..

Большой исследовательский корабль «Вонг» уже показался на горизонте. Теперь они быстро сближались, и с высокой палубы им приветственно махали флажками. Что ж, сплавали-то, в общем, не зря, будет о чем рассказать.

Керк вдруг вспомнил, что давно собирался спросить об одной вещи.

– Арчи, а твоя фамилия – Стовер – имеет какое-то отношение к планете Стовера? Помнится, Язон кормил нас байками про тамошних совершенно безобидных мимикрирующих пауков. Грозился завести их на Пирр в качестве большого воспитательного эксперимента: дескать, привыкайте, ребята, бывают твари с виду страшные, но безопасные на самом деле.

– Слышал я про таких пауков, Керк. А вообще, если наша семейная легенда соответствует исторической правде, планету действительно назвали в честь моего прапрадеда Ника Стовера, который ее и открыл. Но сам я не был там никогда. Все как-то ни к чему было. А теперь, говорят, из любимого места для охотников со всей галактики ее по инициативе экологов превратили в огромный музей-заповедник. Там ведь водится почти полмиллиона видов животных – больше, чем где-нибудь в галактике.

– А у нас сколько? – спросил Керк.

– Вот этого еще никому не удавалось сосчитать. Ты же знаешь, мутация за мутацией идет. Но думаю, что все-таки меньше…

Катер подошел уже так близко к кораблю, что было совершенно не понятно, зачем вызывать Керка по экстренной радиосвязи. Однако сигнал запиликал и Керк отозвался:

– Что-то случилось?

– Да, – ответил Стэн. – Новая знакомая Язона юная Долли Сейн снова вошла в контакт с нашей Миди. Через полчаса, примерно, она постарается сделать так, чтобы на связь вышел непосредственно Язон динАльт.

– Не понимаю, – сказал Керк.

– Я тоже пока не понимаю, – согласился Стэн. – Но Язон просил тебя лично присутствовать при разговоре.

– Ну, и какие проблемы? – осведомился Керк, уже всходя на борт корабля и обращаясь к Стэну лично.

– Проблемы такие, что надо срочно вылетать в город, здесь помехи будут слишком большими.

– Полетели, – не возражал Керк. – По морю я уже сегодня достаточно накатался.

Стэн оглядел его черные от копоти руки и вдруг сказал:

– Э! Да у тебя присоска на руке осталась.

– Какая гадость, – прорычал Керк, и хотел оторвать уютно пристроившийся кусок щупальца.

– Не стоит, – посоветовал Арчи. – Пусть этим займется Тека. И лучше прямо по дороге. Лично мне очень не нравится мертвое щупальце, которое так крепко держится за человеческую кожу. То есть, насколько я могу судить, оно просто не совсем мертвое. А это уже представляет интерес и для самого Бруччо.

– Ладно, полетели, – махнул рукой Керк.

И вдруг добавил:

– Однако эта мерзость жжется! Как же я раньше не заметил?

– Разговор был интересный, – улыбнулся Арчи Стовер.

Глава 2

Миди, прикрыв глаза полулежала в специально для нее принесенном кресле. Подобную конструкцию, так называемое биокресло, использовали в адаптационный период для тяжело раненых, которым требовался абсолютный покой и комфорт. Примерно то же самое требовалось сейчас Миди для максимальной концентрации внимания и наиболее эффективного использования всей ее телепатической энергии. Стэн вертелся возле пси-проектора, колдуя с верньерами его регуляторов для достижения максимально точной настройки на биополе Миди. Ошибиться очень не хотелось. Ведь две девушки по разные стороны галактики задумали весьма смелый и потому сложный эксперимент. В надежде на достаточно развитые телепатические способности Язона они решили рискнуть транслировать на Пирр непосредственно его мысли, выступая одна в качестве усилителя-передатчика, а другая – в качестве усилителя-приемника. В результате все получилось, только совсем не так, как они думали.

Сначала привычным уже способом наладили стабильную связь. Миди субъективно воспринимала это как возникновение в пространстве идеально прямого с блестящими гладкими стенами туннеля, называемого ею телекоридором. А после этого Долли попросила Язона просто «говорить в нее, как в микрофон», а точнее как в камеру, потому что зрительный контакт – глаза в глаза – оказался строго необходим. И девушка необычайно легко начала передавать на умопомрачительное расстояние не мысли Язона, даже не звуки и слова, а всю целиком воспринимаемую ею говорящую картинку. В точности так же, как до этого она передавала собственные мысли. Принимавшая сигнал Миди, дорисовывала уже слегка размытый световыми годами образ Язона с помощью своих личных воспоминаний. И в итоге, когда Стэн с помощью пси-проектора выдал на большой экран четкое, цветное и подвижное изображение Язона, ни голос, ни лицо его не подверглись сколько-нибудь заметным искажениям.