— Ну как, вы уже все обдумали. Ваше Величество? — поинтересовался Щелчок.
— Да, вы уже решили, когда мы уходим, Ваше Величество? — спросил Пьянчужка. Бен вздохнул.
— Я как раз думаю об этом, — заявил он. Шли часы. Ночь кончалась, и скальные тролли начали готовиться ко сну. Несколько из них остались приглядывать за загонами и сторожевыми огнями, а все остальные попрятались в своих землянках. Советник с Абернети задремали. Большинство пленных гномов последовали их примеру. Щелчок и Пьянчужка свернулись калачиком у ног Бена. Только он и кобольды не смыкали глаз. Сельдерей и Сапожок лежали на боку, не в силах принять менее унизительное положение. Они не сводили с Бена своих узких глазенок; их белые зубы поблескивали, когда они безумно скалились, улыбаясь своему повелителю. Бен улыбнулся им в ответ раз или два. Они были такими отважными маленькими тварями. Он восхищался ими и жалел о том, что они попали в беду вместе с ним.
Уже почти совсем рассвело, когда Бен почувствовал, что кто-то легонько касается его лица. Он уже задремал и, просыпаясь, в испуге вздрогнул. Туман и дым стелились по земле, как покрывало. Тени и блики догоравших костров гонялись друг за другом, словно толпы красных и черных призраков. Наступало промозглое утро.
— Бен!
Он оглянулся и увидел Ивицу. Она притаилась за столбом, к которому он был прикован. Ее хрупкое тело скрывал бесформенный балахон землистого цвета; лица и волос не было видно из-под капюшона. Бен зажмурился, не в силах поверить в появление девушки. Он счел это продолжением своего смутного, беспокойного сна.
— Бен, — повторила она, из-под капюшона глядя на него огромными глазами цвета морской волны. — Ты не ранен?
Он тупо кивнул. Она на самом деле была здесь.
— Как ты нашла меня? — прошептал он.
— Я шла за тобой, — ответила она, придвигаясь ближе. Ее лицо оказалось в нескольких дюймах от Бена, и тень капюшона уже не могла скрыть ее восхитительных черт. Она была невероятно красива. — Я же сказала, что принадлежу тебе, Бен. Ты не поверил мне?
— Об этом не могло быть и речи, Ивица, — устало сказал Бен. — Ты не можешь быть моей. Никто не может принадлежать мне.
Девушка решительно покачала головой:
— Но это было предопределено много лет назад, Бен. Почему ты не можешь понять этого?
Он почувствовал, как его охватывает беспомощность. Он вспомнил, как обнаженная девушка стояла по колено в воде, вспомнил, как она превратилась в корявое дерево на лесной поляне. Она и притягивала, и отталкивала одновременно, и он никак не мог примириться со своими смешанными чувствами.
— Зачем ты пришла? — растерянно спросил он.
— Чтобы освободить тебя, — тотчас же ответила Ивица. Она вытащила из складок своего плаща связку железных ключей. — Ты должен был попросить меня у моего отца, Бен. Если бы ты попросил, он дал бы свое согласие. Но ты не сделал этого, и потому мне пришлось самовольно покинуть мой народ. Теперь я не смогу вернуться.
— Это еще почему?
Девушка начала подбирать ключи к оковам Бена.
— Никто не имеет права без позволения покинуть Озерный край. Вечное изгнание служит наказанием провинившемуся.
— Изгнание? Но ведь ты его дочь!
— Уже нет, Бен.
— Значит, ты не должна была приходить, черт побери! Ты не должна была бросать своего отца, если знала, что такое случится!
Ее взгляд был спокоен.
— У меня не было выбора.
Третий ключ подошел, и цепи упали. Бен смотрел на сильфиду зло и растерянно, а потом в отчаянии. Она ускользнула прочь и занялась оковами советника, Абернети и кобольдов. Она освободила их всех. Небо на востоке, над вершинами гор, начало розоветь. Скоро тролли проснутся.
Ивица снова подошла к Бену:
— Нам нужно поскорее уходить.
— Но как сделать это незаметно? — спросил он.
— Люди Озерного края умеют быть невидимыми, если пожелают. Я пробралась в ущелье после полуночи и похитила ключи у стражника. Ворота открыты, а цепи, пропущенные в их кольца, не скованы замками. Но мы должны немедленно бежать; моя уловка вскоре раскроется.
Девушка протянула Бену связку ключей, и он взял их. Невольно коснулся пальцев Ивицы. Замешкался, вдруг подумав о том, как она рисковала собой, отправившись вслед за ним. Наверное, она преследовала его с тех пор, как он покинул Озерный край. И все это время она следила за ним.
Он порывисто обнял девушку и прижал ее к себе.
— Спасибо тебе, Ивица, — прошептал он. Руки девушки овили тело Бена, и она прижала его к себе. Бен ощутил, как тепло ее тела разжигает в нем пламя, и он оказался в плену небывалого наслаждения.
— Ваше Величество! — Советник яростно дернул его за руку.
Бен отпустил Ивицу и поспешно огляделся по сторонам. Кыш-гномы заворочались; они протирали заспанные глазки и расправляли мохнатые лапки. Некоторые уже проснулись.
— Пора уходить. Ваше Величество? — сонно спросил Щелчок, приподнимаясь с земли.
— Да, пора. Ваше Величество? — подхватил, вставая, Пьянчужка.
Бен уставился на гномов и вспомнил о том, что из-за них он оказался здесь.
Абернети подбежал к нему:
— Ваше Величество, нам даже впятером трудно будет пробраться незамеченными. А уж потащить с собой кучу гномов…
Бен снова огляделся. Дым и туман начали рассеиваться. Небо светлело. Из землянок троллей доносились звуки, свидетельствующие о том, что их обитатели пробуждаются. Через несколько минут вся округа будет на ногах.
Бен посмотрел на обеспокоенные лица Щелчка и Пьянчужки.
— Идут все, — спокойно сказал он.
— Ваше Величество! — возмущенно воскликнул Абернети.
— Советник! — тихо позвал Бен, не обращая внимания на писца. Колдун подошел ближе. — Нам нужно отвлечь троллей.
Колдун побледнел. Совиное лицо сморщилось, как сдувшийся шар.
— Ваше Величество, я уже однажды подвел вас…
— Так постарайтесь не сделать этого снова, — перебил его Бен. — Нужно совершить диверсию — как только мы выйдем за ворота загона. Сделайте что-нибудь, чтобы отвлечь внимание троллей. Взорвите одну из их печек или обрушьте на них гору. Что угодно, только сделайте!
Он схватил Ивицу за руку и побежал к выходу. Впереди понеслись Сельдерей с Сапожком, расчищая путь. Мохнатые существа еле успевали уворачиваться от них.
Бен заметил, как тощая, бесформенная тень приближается к воротам загона.
— Сапожок! — тихонько крикнул он. Кобольд стремительно подскочил к воротам и выдернул цепь из колец. Он набросился на ошеломленного тролля, пока тот не успел понять, в чем дело, и оглушил его.