Рабур кивнул, покусывая крепкими зубами кончики усов и верхнюю губу:
— А если они будут наступать слишком быстро или продвинутся слишком далеко…
— Этого не случится, — перебил Риска. — Мы им не дадим. Кроме того, они не воспользуются такой возможностью из осторожности. Не решатся двигаться слишком быстро, ведь тогда мы можем обойти их с тыла. Проще заставить нас самих выйти на них и только тогда напасть.
Они подошли к плоскому выступу скалы и уселись рядышком, глядя в сторону гор. День был ясным и солнечным, однако в стороне от входа в ущелье, в глубине Вольфстаага, долины и хребты окутывала мгла.
— Это хороший план, — наконец сказал Рабур.
— Лучший из всех, которые мы смогли придумать, — уточнил Риска. — Возможно, Бреман придумал бы еще лучше, будь он здесь.
— Он скоро придет к нам, — негромко произнес Рабур. — А с ним и эльфы. Вот тогда агрессор окажется в гораздо менее приятном положении.
Риска молча кивнул, однако думал он о своей недавней ночной встрече с Броной. Одолеть такое чудовище будет нелегко, независимо от того, какое войско выступит против него. Эта война — не простое состязание оружия и людей. Это битва магических сил. В такой войне дворфы окажутся в заведомо проигрышном положении, если не исполнится видение Бремана о талисмане.
Риска думал о том, где сейчас старик, сбылось ли какое-либо из его видений.
— Слуги Черепа постараются нас выследить, — процедил Рабур.
Риска задумался, поджав губы:
— Постараются, но Вольфстааг не будет к ним слишком благосклонен. Да и не важно, что они увидят. К тому времени, когда они разгадают наши замыслы, будет уже поздно.
Король подвинулся.
— Они явятся за тобой, — вдруг сказал он, глядя на друида. — Они знают, что ты представляешь для них самую большую опасность — единственную опасность, кроме Бремана и Тэя Трефенвида. Если тебя убьют, у нас не останется никого, чья волшебная сила могла бы защитить нас.
Риска с улыбкой пожал плечами:
— Значит, тебе нужно получше заботиться обо мне, мой король.
Северяне готовились к атаке дольше, чем рассчитывал Гефтен, но началась она неистово. Ущелье Ведьм примыкало к Восточному Анару довольно широкой частью, а потом резко сужалось, зажатое между двумя вершинами, образующими вход в Вольфстааг. Заранее предполагая, что дворфы окажут сильное сопротивление, армия Чародея-Владыки всей своей мощью ринулась в эту щель, намереваясь прорваться через нее с первой попытки. Будь их противник хуже подготовлен, это бы непременно удалось. Но дворфы годами удерживали вольфстаагские ущелья, отражая набеги гномов, и за это время кое-чему научились. В узком и труднодоступном ущелье перевес в численности не давал северянам прежнего преимущества. Дворфы не пытались перекрыть им дорогу, а обстреливали их, укрывшись на склонах. В извилистом дне ущелья были вырыты ямы-ловушки, огромные валуны, сброшенные сверху, преграждали путь. Стрелы и копья сыпались на противника дождем. Сотни нападавших были убиты во время первого штурма. Особым упорством отличались огромные могучие тролли, доспехи которых выдерживали удары смертоносного оружия, но они были тяжеловесны и медлительны и многие из них попадали в ямы или были раздавлены валунами. И все же северяне продолжали наступать.
В конце концов их удалось остановить в дальнем конце ущелья. Рабур велел выстроить частокол из бревен позади траншеи, заваленной сухим деревом, и, когда северяне пошли на штурм, приказал все поджечь. Под напором идущих сзади тролли, слишком неуклюжие, чтобы перелезть через частокол, умирали прямо на месте, обгорая до костей. Воздух наполнился воплями и зловонием горелого мяса, атака захлебнулась.
В полдень северяне снова пошли вперед, однако опять были отбиты. Еще одну атаку они предприняли к вечеру. С каждым разом дворфов оттесняли чуть-чуть дальше. Расположившись по обеим сторонам ущелья, Рабур и его сыновья командовали оборонявшимися дворфами, стараясь удержаться на месте столько, сколько представлялось разумным, а затем отступить, отдавая землю неохотно, но так, чтобы избежать лишних потерь. Рабур с Гефтеном командовали левым флангом, Вирик и Флиир — правым.
Риске предоставили право распоряжаться собой по собственному усмотрению. Закаленные в бессчетных боях дворфы сражались храбро, каждый раз сдерживая силы, превышавшие их по меньшей мере втрое. Днем крылатые охотники и существа из потустороннего мира не участвовали в атаке, так что Риске не пришлось тратить свою волшебную силу, чтобы поддержать оборону. Кроме того, победа в этой битве не входила в их план. Он состоял в том, чтобы проиграть ее, продержавшись как можно дольше.
С наступлением сумерек военные действия прекратились, и в горы снова вернулся покой. Сверху в лучах медленно тающего света опустился туман, окутав и нападавших, и оборонявшихся. По мере того как поле зрения сужалось, тишина проникала повсюду, и с гор слетали легкие ласкающие и дразнящие дуновения влажного душного воздуха. В этих прикосновениях чудилось что-то живое, невидимое и бесформенное, но столь же реальное, как наступившая полночь. Это были порождения Вольфстаага, существа, созданные волшебством, столь же древние, как само время, и такие же вечные, как человеческая душа. Дворфы знали их и относились к ним с опаской. К ним не следовало прислушиваться. Они нашептывали лживые речи, посылали обманчивые сны и видения. Внимать им значило призывать смерть. Дворфы знали это, и знание служило им защитой.
Совсем не так обстояло дело с гномами, расположившимися напротив них в передней части ущелья. Горы и те, кто обитал там, повергали несчастных в ужас. Нечестивые и суеверные, боявшиеся всякого волшебства, особенно того, что жило здесь, они предпочли бы вообще не заходить в Вольфстааг. Здешним божествам нужно было поклоняться, а духов следовало ублажать. Это была священная земля. Однако сила Чародея-Владыки и тех, кто пришел с ним, пугала их еще больше, так что они только теснее смыкали свои ряды с бесстрастными и менее впечатлительными троллями. Но и это они делали неохотно, без особого желания, и дворфы готовы были воспользоваться их страхом.
Как и предвидел Риска, армия Северной Земли предприняла новую атаку под прикрытием тьмы и тумана за несколько часов до рассвета. Захватчики подошли бесшумно, заполнив все дно ущелья, подножия его высоких склонов и хребтов, и намеревались смести дворфов за счет численного превосходства. Однако Рабур отодвинул линию обороны еще на несколько сотен ярдов в глубь ущелья от того места, где закончился вечерний бой. В промежутке между этими двумя линиями дворфы сложили срубленные ветки и сухие листья в кучи, которые оставалось только запалить. На дне ущелья в промежутках между кострами были устроены завалы из камней и прорыты траншеи. Когда северяне достигли предполагаемой линии обороны дворфов, то обнаружили, что позиции оставлены. Неужели дворфы ушли из ущелья? Отступили под покровом темноты? Вмиг сконфуженные и растерявшиеся, они топтались вокруг, пока их командиры совещались. Наконец они снова пошли вперед. Риска с помощью магии поджег костры, разбросанные по дну и склонам ущелья, и северяне вдруг оказались окутаны пеленой удушливого едкого дыма. Со слезящимися глазами, кашляя и задыхаясь от гари, они упрямо шли вперед.