— Не знаю, — ответила девушка.
— Ты ведь думаешь об этой поездке?
— Думаю.
— Так вот, лучше забудь о ней. И поскорее.
— Почему ты так кипятишься? — Нест замедлила шаг в тени большого дуба и посмотрела на лесовика. — О чем ты знаешь и не хочешь мне сообщить?
Деревянное личико Пика скривилось в гримасе отвращения, все тельце скрутилось в узел. Глядел он прямо перед собой.
— Ничего.
Она ждала, зная по опыту, что дело нечисто.
— Помнишь, что произошло пять лет назад? — спросил, наконец, Пик, не глядя на нее. — Как это было с Джоном Россом, твоими дедом, бабкой и твоим… Помнишь? Все это оказалось совсем иным, чем выглядело вначале. Есть вещи, о которых ты не подозреваешь. Тайны. Они могут раскрыться, прежде чем ты поймешь, в чем дело.
Он сделал паузу.
— Так же и с этим делом. Так всегда. Хранитель не может знать всего. Это не в его натуре.
Что-то от нее скрывали. Пик чувствовал это, хотя и не знал, что именно. Может, это даже причинит ей вред, но не изменит положения дел с Джоном Россом. Разве нельзя отказаться на этом основании?
Она попробовала другую тактику.
— Ариэль говорит, что отправится со мной и поможет.
Пик фыркнул.
— Ариэль — бродяжка. Какой с нее прок? Она сделана из воздуха и потерянных воспоминаний. От небытия ее отделяет один удар сердца. Что она знает о людях и их проблемах? Бродяжки случайно появляются на свет, жизнь их сродни жизни призраков, и исчезают они тоже в одночасье. В данном случае она — лишь посланник, ничего больше.
— Но она говорит, что послужит проводником. Госпожа послала ее специально для этой цели.
— Слепой ведет слепого, как говаривала твоя бабушка!
Пик ничего больше не мог сказать.
Нест свернула между деревьев, обходя сидящих на пикнике и игроков в мяч, свернула к дорожке, выходящей к задним дворам домов, стоящих у парка. В голове было тесно от размышлений и забот. Непонятно, какое принять решение.
— А ты бы пошел со мной? — внезапно спросила она.
Пик затих, весь сжавшись. Сначала ничего не сказал, потом пробормотал едва слышно:
— Ну, дело ведь в том, что я никогда не покидал парка.
Она была удивлена, хотя чему тут удивляться? Зачем бы Пику куда-либо отлучаться? Что могло заставить его покидать парк? Здесь его дом, его работа, вся его жизнь. Он имеет в виду, не произнося этого словами, что боится уйти отсюда.
Она поставила перед ним неразрешимую задачу, поняла Нест.
— Пожалуй, я поступила эгоистично, задав тебе этот вопрос, — быстро проговорила она, словно отказывая от темы. — Кто же присмотрит за парком, если тебя здесь не будет? И так уже плохо, что я надолго отлучаюсь. Но если уйдешь и ты, этим и вовсе некому будет заниматься.
Пик быстро кивнул.
— Верно. Если вообще никого не будет, это не дело. Мы ведь за все отвечаем.
— Так что забудь о моем вопросе.
Нест повернула к дому. Тени уже начали удлиняться, дни становились короче — все-таки приближалась зима. Тишина воскресного дня наполняла парк, сонный, отдыхающий. Звуки разносились на далекое расстояние. Нест слышала голоса из одного из соседних домов — обсуждали обед. Смех и крики от реки, где у обрыва играли ребятишки. Лай собаки в восточной стороне, за лесом.
— Я могу обернуться за день и вернусь назад, — проговорила она, пытаясь донести до Пика саму идею. — Вылечу самолетом, поговорю с ним и сразу назад.
Пик не отвечал. Она перешла через дорогу, а он так и не раскрыл рта.
Позже она сидела одна, уставившись на улицу сквозь приспущенные занавески, обдумывая задачу. Тучи уже закрыли небо, начал моросить дождь. Народ из парка разошелся. В домах вдоль Вудлаун-роуд зажигался свет.
— Что мне делать?
Джон Росс всегда оставался загадкой. И теперь возникла дилемма, связанная с ответственностью, которую Нест не хотелось на себя брать. Он живет в Сиэтле уже больше года, работает на человека по имени Саймон Лоуренс в месте под названием «Фреш Старт». [1] Она помнила данные и о его работодателе, и о самом местечке из доклада одного из сокурсников. «Фреш Старт» — приют для больных и бездомных женщин, организованный Лоуренсом несколько лет назад. Он также организовал «Пасс-Гоу», [2] школу для бездомных детей. И то, и другое оказались успешными организациями, а самого Лоуренса величали Волшебником Страны Оз, потому что Сиэтл известен под названием «Изумрудный Город». И теперь, значит, Росс работает там, в приюте, как сообщила Ариэль.
Нест устало повозила по полу теннисной туфлей и попыталась представить себе Росса в образе Стража Ворот у Волшебника, Великого и Ужасного.
Ох, бедняга. Что же делать?
Она сказала Ариэль, что подумает и к вечеру примет решение. Бродяжка вернется за ответом.
Она встала и пошла на кухню, чтобы приготовить себе чаю. Стоя у плиты в ожидании, когда закипит чайник, она снова просмотрела документы, связанные с продажей дома. Она и забыла о них. Вернула бумаги на стол и перестала думать о продаже дома. Это не так уж и важно по сравнению с Джоном Россом.
Стоя у витражного окна в гостиной, Нест держала в руке чашку с обжигающим чаем и наблюдала, как дождевые капли бойко барабанят по стеклу, и кукожатся листья и трава. Пожиратели в такую погоду, воодушевленные полумраком, могли держаться куда смелее. Они предпочитали ночную жизнь, но пасмурный день им тоже подходил. Нест наблюдала за ними, но не столько со страхом, сколько с любопытством, всегда полагая, что сможет когда-нибудь разрешить их загадку, узнать, кто они такие. Почти никто не знал, что это за явление. Она представляла, как они действуют, понимала их место в схеме природы. Но оставалось еще множество вопросов: как они сотворены, каким образом вызывают безумие, откуда появляются в тени. Нест помнила, как они прикасались к ней, когда отец заточил ее в пещере. Помнила свой ужас и отвращение. Как ей хотелось закричать во весь голос!
Но друзья и дедушка спасли ее, так что остались лишь воспоминания.
Может быть, теперь ее черед прийти на помощь Джону Россу.
Она нахмурилась. Сколько ни размышляй — все равно выход один. Если с Россом что-то случится, а она не вмешается — как жить после этого? Она всегда будет думать, что могла изменить ход вещей. Сомнения замучат ее. Если попытается, но ничего не выйдет — что ж, по крайней мере, попытка была. Но если ничего не сделать…
Она пила горячий чай и бесцельно смотрела в окно. Джон Росс, Рыцарь Слова. Она не могла представить его иным, чем пять лет назад. Не могла вообразить, что он изменился. Как же мог он уйти так далеко от своей горячей веры в необходимость спасения мира? Звучало слишком пафосно, но это так. Именно этим Джон и занят. Спасает мир, спасает человечество от него самого. О'олиш Аманех объяснил ей, что идет война, еще до того, как Росс подтвердил это. Мы сами себя разрушаем. Вот что сказал Два Медведя. Мы рискуем повторить судьбу синиссипи — исчезнуть без следа, и никто о нас не вспомнит.