А не сумасшедший ли он, насторожился Мэтью. Его поведение здорово смахивает на безумие…
Но Торрес тут же невозмутимо отсчитал Мэтью сдачу и угодливо улыбнулся ему. Как будто он вовсе не умолял его только что вернуться домой и не угрожал таинственными змеями.
Мэтью распрощался с хозяином и с тяжелым сердцем отправился к машине, где уже сидела Кэролайн. Она принарядилась и выглядела весьма соблазнительно, что бы там ей самой ни казалось.
– Ты прелестна, – шепнул ей Мэтью, усаживаясь за руль.
Кэрри зарделась.
– Ты так давно не говорил мне этого, – так же шепотом ответила она и, не удержавшись, взглянула в зеркальце заднего вида.
Она неисправима, грустно подумал Мэтью. Зачем я только все это затеял?
Он очень мил сегодня, весело подумала Кэролайн. Кажется, все это я проделала не зря!
Они не проехали по пыльной дороге и трех миль, как Кэрри потребовала сделать остановку.
– Я больше не могу, – раскапризничалась она. – Мне необходимо немного размяться.
– Но, Кэрри, мы ведь так мало проехали…
– Ну и что. Я уже устала. Не забывай, что мы, женщины, совсем не так выносливы, как мужчины.
Мэтью мог бы поспорить с ней об этом, но счел неразумным напоминать невесте, как она однажды целый день провела, сидя у самого дорогого и модного парикмахера города. На пустынной заброшенной дороге в самом сердце Мексики такой разговор был бы, по меньшей мере, неуместен.
Мэтью вышел из машины вслед за Кэролайн. Засунул руку в карман, вытащил оттуда пачку сигарет, чиркнул спичкой, закурил. Лили Соммерс ни за что не узнала бы своего воспитанного мальчика в этот момент. Сейчас Мэтью походил на своих предков-золотоискателей, которые жевали табак, сквернословили и дрались в дымных кабаках из-за выпивки и женщин.
Кэрри оглядела жениха так, как будто видела в первый раз. Узкие потертые джинсы ловко сидели на его бедрах, клетчатая рубашка была ему удивительно к лицу. Она знала, что где-то на заднем сиденье валяется старая ковбойская шляпа, которая ужасно идет ему. Темные волосы, темные глаза, дочерна загоревшая кожа лица и шеи – все делало его похожим на коренного жителя этих краев. За это время загар настолько прочно въелся в его лицо, что нельзя было и предположить, что меньше чем две недели назад этот парень был абсолютно белокож.
Кэролайн почувствовала неловкость. Мэтью настолько органично сочетался с природой, окружавшей их, как будто он всю жизнь прожил в этой пустынной прерии, объезжал лошадей, любил смуглых мексиканских девушек…
О себе она не могла сказать ничего подобного. И сейчас, точно так же, как неделю назад, она ненавидела эту раскаленную страну, песок, колючие заросли кустарников и постоянную жажду. Как Мэтью может нравиться все это? – невольно задумалась Кэролайн. Какие мы с ним разные…
– Поехали? – прервал он ее размышления. Кэрри кивнула и села в машину. Нигде нет спасения от этой жары. Да еще этот стойкий запах его сигарет. Как это она не заметила, что он начал курить?
– Что бы сказала твоя мамочка, если бы увидела тебя курящим? – не удержалась она от язвительного замечания.
Руки Мэтью на руле чуть дрогнули.
– Что бы ты ни думала, Кэрри, я всегда принимал решения сам, – спокойно ответил он.
– Неужели? – Она вложила в это коротенькое слово все ехидство, на которое была способна. – Тогда почему же ты закурил только после отъезда из Америки?
Мэтью не мог не признать, что Кэролайн права, но, тем не менее, ее вопросы раздражали его.
– А тебе какое дело? – довольно резко спросил он невесту и тут же пожалел об этом, потому что Кэрри обиделась.
– Ты стал очень груб со мной с тех пор, как мы здесь, – заявила она, надув губки. – Ведь я не виновата в том, что ты вынужден ехать в этот Чихнатель…
– Чихаутиль, – невозмутимо поправил ее Мэтью. Его немало позабавило то, как ловко Кэрри перевернула все с ног на голову. Словно она всего лишь делит с ним тяготы неприятного им обоим путешествия. – Я не просил тебя ехать со мной, – добавил он после небольшой паузы.
Это было уже слишком. Кэролайн принялась судорожно рыться в сумочке и, найдя там носовой платок не первой свежести, зарыдала во весь голос, уткнувшись в него носом.
Как и следовало ожидать, Мэтью немедленно пожалел о сказанном. Когда же я научусь держать язык за зубами, пробормотал он про себя.
– Кэрри, прости меня.
Безрезультатно.
– Кэрри, ты знаешь, что я не это имел в виду.
А что же ты имел в виду? – ехидно спросил он сам себя.
– Кэрри, прошу тебя!
Так продолжалось минут двадцать, и Мэтью уже почти полностью истощил свои запасы нежных слов и извинений. Но все когда-нибудь подходит к концу. Устала плакать и Кэролайн.
– Ты больше не будешь так со мной обращаться? – проворковала она, влюбленно глядя на мужественный профиль своего жениха.
– Никогда, – отчеканил Мэтью и улыбнулся Кэролайн во весь рот.
Мысленно он проклинал себя за то, что не может прямо сейчас сказать ей, что считает ошибкой не только их совместное путешествие, но и помолвку…
Внезапно что-то привлекло его внимание.
– Кэрри, а это что такое? – Что?
– У тебя на коленях. – Мэтью кивнул головой в сторону заинтересовавшего его предмета. Он выпал из сумочки Кэролайн, когда она искала там носовой платок.
– А, это. Посмотри. Прелесть, правда? Кэрри ткнула ему под нос симпатичную расшитую бисером вещицу.
– Нет, ты посмотри, – недовольно повторила она, видя, что Мэтью не отрывает глаз от дороги.
– Подожди, дорогая, – рассмеялся он. – Не забывай, я за рулем. Сейчас миную этот поворот и посмотрю. А пока расскажи мне, что это и откуда она. Раньше я ничего подобного у тебя не видел…
Мэтью мог поклясться, что знает каждую вещь из гардероба Кэролайн, так как все для этого путешествия было куплено на его деньги и с его участием. Кэролайн уверенная, что совместный поход по магазинам донельзя сближает мужчину и женщину, всюду таскала с собой Мэтью.
– Это кошелек или сумочка, – ответила она, польщенная вниманием Мэтью. – Она очень прочная и не такая маленькая, как кажется на первый взгляд. И очень красивая. Я купила ее у какой-то нищенки, которая каждый день ошивалась у отеля Торреса.
– Понятно. – Мэтью был доволен, что Кэролайн говорит о чем-то, что действительно интересует ее, и не донимает его слезами. – Я рад, что тебе нравится…
– Да, безумно, и стоит сущие пустяки… Всего пятнадцать долларов.
Мэтью стоило большого труда не расхохотаться. Когда-то Кэролайн Фолкнер не считала пятнадцать долларов такой уж маленькой суммой…
– Знаешь, Кэрри, по-моему, нищенка обманула тебя. Обычно за такие вещи просят доллар-два, не больше…