— Они еще далеко, как вы полагаете? — спросил он между двумя судорожными вздохами.
Эдит снова посветила вниз.
— Тремя этажами ниже, — тихо ответила она.
Бишоп схватился за перила и рывком поднял себя на ноги.
— Помогите мне, — сказал он, снова нагибаясь к Кьюлеку.
— Нет. — Кьюлек открыл глаза и привстал. — Я попробую идти сам. Только поставьте меня на ноги.
Способность последних часов — впадать в бессознательное состояние и выходить из него — почему-то беспокоила Бишопа больше, чем если бы слепец оставался вовсе без сознания. Когда Кьюлека подняли, он громко застонал и схватился за живот. Тело, казалось, его совсем потеряло способность гнуться.
— Все будет хорошо, — тем не менее заверил он Джессику. Его дрожащая рука легла на плечо Бишопа. — Вы только слегка меня поддерживайте, — попросил он.
Бишоп помог слепцу обхватить себя за шею, и они завернули на следующий марш. Начав восхождение, Бишоп заметил, что старик на каждом шагу все больше морщится от боли.
— Уже недалеко, Джейкоб. Мы почти у цели.
Кьюлек не нашел в себе сил ответить. И вдруг, непонятно откуда, раздался голос:
— БРОСЬ ЕГО, БИШОП. ОН ТЕБЕ НИ К ЧЕМУ.
Услышав эти слова, все трое остолбенели. Голос был женский, знакомый, и Бишоп понял, что он принадлежит той, высокой, которую звали Лиллиан.
— Он умирает, разве ты не видишь? — Эти слова она не выкрикнула, а произнесла свистящим шепотом, но ее шипение эхом прокатилось по лестнице. — Стоит ли осложнять свою жизнь из-за мертвеца? Брось его, иначе от нас не уйдешь. Ты нам не нужен, Бишоп, — нужен только он.
Бишоп вперился в черноту и понял, что Тьма уже здесь, что она проникла в ночной воздух, как невидимый глазу паразит. Он чувствовал ее холодное прикосновение, превращавшее капельки пота на лбу и щеках в крошечные ледяные шарики.
— Брось его. Брось его, — звучало у него в голове на разные голоса. — Он тебе ни к чему. Обуза. Мертвый груз. Ты погибнешь, если будешь его тащить и дальше.
Бишоп сильнее сжал поручень. Без Кьюлека он дойдет. Доберется до крыши. Там его не достанут. Он отобьется.
— Не слушайте, Крис. — Эдит резко направила фонарик ему в глаза. — Я слышу их голоса. Они хотят, чтобы я им помогала. Неужели вы не понимаете? Это же Тьма. Эти голоса хотят нас запутать. Мы не должны поддаваться, Крис.
— Я тоже их слышу, — сказала Джессика. — Они хотят, чтобы я вас застрелила, Крис. Они все время повторяют, что вы втянете моего отца в еще большую беду.
— БИШОП, ЕЩЕ НЕ ПОЗДНО — ТЫ МОЖЕШЬ ПРИМКНУТЬ К НАМ! — снова прокричала высокая. — ТЫ МОЖЕШЬ СТАТЬ ТАКИМ ЖЕ, КАК МЫ!
— Не светите мне в глаза, Эдит, — попросил Бишоп, отворачиваясь от лестничного колодца.
Обе женщины с облегчением вздохнули, и они возобновили свое изнурительное восхождение. Шаги внизу участились и стали громче. Приподняв раненого над ступеньками, Бишоп последним усилием воли увеличил скорость. Они добрались до площадки, завернули и начали подъем по следующему маршу. Топот все приближался; преследователи теперь бежали, подгоняя себя хриплыми звериными воплями и то и дело выскакивая из тьмы, как чудища из преисподней. Всего один этаж отделял их от той площадки, которую только что покинул Бишоп.
От страха Джессика почувствовала неимоверную слабость в ногах. То и дело прислоняясь спиной к стене, она медленно продолжала подниматься, направляя зажатый в вытянутых руках пистолет в сторону шумящей толпы, которая подступала все ближе и ближе. Из открытых дверей сверху повеяло холодом с улицы, послышались голоса, и света стало еще больше.
— Кто это там внизу? — грубо спросил чей-то голос.
— Смотри, Харри, тут кто-то есть! Несколько фонарей ярко осветили Джессику.
— Боже, у нее пистолет в руках!
Эдит, уже скрывшаяся за поворотом лестницы, быстро спустилась на несколько ступенек и направила свой фонарик в сторону, откуда доносились голоса.
Столпившиеся на верхней площадке мужчины и женщины с удивлением смотрели на Джессику. Очевидно, это были соседи, решившие для безопасности собраться вместе, когда отключили электричество.
— Уходите! — крикнула Эдит. — Если хотите уцелеть, разойдитесь по своим домам и хорошенько запритесь.
— Сначала объясните, что здесь происходит, мадам, — сказал какой-то мужчина. Его мощный фонарь отбрасывал широкий нечеткий конус света. — Почему у этой девушки в руках пистолет?
— Они наверняка имеют отношение к аварии, — высказал предположение кто-то.
Бишоп стоял рядом с Эдит, но вне поля зрения этих людей.
— Посветите вниз, Эдит, — шепнул он. — Покажите им эту толпу.
Медиум нагнулась над перилами и направила фонарь вниз. Луч света вырвал из темноты притаившихся существ.
— Ого, сколько их там! — Все направили фонарики вниз, и преследователи, застонав, словно от боли, стали прикрывать глаза.
— Господи, да они забили всю лестницу дома!
Какой-то скорчившийся от света человек втянул голову в плечи и полез вперед. За ним последовал другой.
— Они поднимаются! — воскликнула какая-то женщина, сидящая наверху.
Мужчина с ярким фонарем спустился на несколько ступенек и остановил ползущего мощным ударом тяжелого ботинка.
— Мне это все надоело! — только и сказал он.
Но все силы ада, казалось, вырвались на свободу. Приостановленные светом одержимые, издавая безумные вопли и прикрывая глаза руками, хлынули вперед и навалились на человека, безрассудно осмелившегося бросить им вызов. Все бросились ему на выручку, на всех этажах замелькали фонари; жильцы, как по сигналу, отважились наконец покинуть свои квартиры — любопытство пересилило осторожность. Увидев на лестнице толпу, многие снова попрятались, но и многие решили, что с них хватит: если власти бессильны предпринять что-либо против этого нашествия, то они постоят сами за себя. Если бы кое-кто из жильцов не подчинился ранее Тьме, пока все они сидели без света, шансов на победу в этой жестокой битве оставалось бы куда больше. Но жители этого дома были не в состоянии сразу определить, кто их союзник, а кто враг.
Бишоп схватил Эдит за руку:
— Поторопите Джессику — надо идти дальше.
Медиум ничего не возразила, так как понимала, что он задумал: крыша, если только они успеют до нее добраться, — самое безопасное место. Она взяла Джессику за руку и потащила ее наверх, догоняя Бишопа и Кьюлека. Они достигли следующего этажа, и стоявшие там люди с удивлением посмотрели на них.
— Запритесь в своих квартирах до приезда полиции, — в который раз призывал их Бишоп. — И не связывайтесь с этой толпой — их слишком много.
Они посмотрели на Бишопа так, словно он сам был безумцем, и переключили внимание на неразбериху звуков и огней, мелькающих внизу. Он не стал выяснять, вняли они его совету или нет, и продолжил свой путь наверх, несколько придя в себя от холодного воздуха, проникающего в открытые двери на крышу. Дрожа всем телом, Кьюлек тоже пытался ему помогать, но спотыкался на каждой ступеньке.