Book.

Именно Дерек О'Брайн приветствовал их пер­вым — компаньон и явно близкий друг Данте. Дерека сопровождала жена.

— Здравствуйте, вы, вероятно, Алиса.

Кивнув и робко улыбнувшись, Алиса пожала женщине руку.

— Извините, а вы?..

— Патрисия О'Брайн, жена Дерека. Я так поня­ла, вы недавно познакомились с Данте. Он попро­сил меня подойти к вам, чтоб вы не скучали.

Но это уж вряд ли, подумала Алиса. Данте, окруженный толпой, казалось, совершенно поза­был о ней.

— Вы очень добры.

— Вижу, что, несмотря на приглашение, жена Бушенона не приехала — должно быть, опасалась не вписаться в компанию... — собеседница лукаво покачала головой. — А мой муж шагу ступить без меня не может.

Она с любовью взглянула через зал на мужа, и Алиса почувствовала зависть. Она торопливо глот­нула вина. Что с ней такое? Сейчас ей казалось: ее чем-то обделили.

Затылок закололо, она обернулась. Данте смо­трел на нее, жестом подзывая к себе. Патрисия замахала на нее — иди, мол.

Данте обнял ее с видом собственника. Алиса подумала, что предпочла бы остаться на заднем плане, чем в центре орбиты этого человека. Под направленными на нее взглядами она чувствовала себя товаром, выставленным на витрину.

— Прошу внимания, позвольте представить вам Алису Паркер...

Алиса улыбалась и кивала подходящим к ним людям. Кое-кто поглядывал на них удивленно, как будто люди недоумевали, почему Данте вдруг появился со спутницей. На долю секунды она ощу­тила единение с ним, словно они противостоят чему-то вместе. Его рука лежала у нее на спине, рассылая по всему телу электрические искры.

Их пригласили к столу, и Данте вынужден был отпустить Алису, хоть и не хотелось. После того, как он извлек ее на всеобщее обозрение, она растерялась, но быстро взяла себя в руки, начав разговаривать с гостями. Оживленная беседа, иду­щая рядом, порой даже отвлекала Данте от соб­ственных переговоров. И еще он поймал себя на желании не отпускать ее от себя — глупом и ничем необъяснимом.

После обеда подошла Патрисия О'Брайн, тихо заметила:

— Она кажется милой девушкой.

Он этого не ожидал. Не знал, чего ожидал, но не этого. Сидела Алиса через несколько мест от него, рядом с Дереком, который явно был сражен. И, хотя Дерек был двадцатью годами старше его, Данте мучило желание оттащить Алису подальше, поместить вне зоны досягаемости кого бы то ни было. Он заставил себя отвернуться.

Сидящий рядом с Данте помощник спешил поделиться добытой информацией, но чем дальше, тем больше раздражал Данте его скрипучий голос.

Алиса благодарила судьбу за место рядом с таким весельчаком, как Дерек О'Брайн, всю доро­гу смешившим соседей забавными историями.

— Хм... Алиса, если не ошибаюсь? — Молодой американец, сидящий по другую сторону от нее, упорно пялился в вырез ее платья, хотя смотреть там особо было не на что. Алиса едва не начала извиняться. — И что такая прелестная девушка, как вы, делает в такой скучной компании?

— Я — Алиса осознала, что вопрос пришелся на минуту неожиданно выдавшегося молчания и все сидящие за столом прислушиваются. — Я здесь по приглашению Данте. — Она послала тому взгляд, наполненный, как она надеялась, обожани­ем, но Данте не спешил радоваться, смотрел почти угрюмо.

— А чем именно вы занимаетесь? Делаете карьеру?

У Алисы волосы стали дыбом. В том, как это было сказало, чувствовалось: от нее никак не ждут, что она работает. Что угодно, только не это.

— Да, — с достоинством отвечала она, — я ква­лифицированная медсестра и акушерка.

К ее удивлению, заговорил Данте:

— Алиса недавно вернулась после года, прове­денного в Африке.

Гости снова заговорили, и Алиса обнаружила, что отвечает на вопросы. Данте с удивлением узнал, где именно ей пришлось работать. В какой-то момент Алиса поймала заговорщицкий взгляд Патрисии. Та подмигнула, словно говоря: отлично проделано. И Алиса ощутила почти триумф. Слов­но прошла некий тест.

Вечером Алиса и Данте поднялись по лестнице к спальням, которые были немного в стороне от спа­лен других гостей. Алиса остановилась у своей двери, пытаясь унять дрожь в коленях. Что, если он?..

— Лихо ты расправилась с Бушеноном. А он довольно сложный экземпляр.

Она попыталась рассмотреть выражение его лица, но оно было скрыто в тени. Ладно, хоть он вроде не настроен ее насиловать. Само спокой­ствие и невозмутимость. И почему она боялась?

Бушенон перехватил ее сразу после обеда. Данте, несмотря на все старания, не успел вкли­ниться в их разговор. Но когда он подошел, Буше­нон от души хохотал и, похоже, находил Алису бес­подобной. Забавно, и этого она сумела очаровать.

— Знаешь, Том мне сказал, что его жена тоже училась на медсестру, так что у нас много общего.

Данте поднял брови. Том? Кто бы мог подумать? Он вспомнил, какой веселой она была и как резко замкнулась, когда он к ним подошел.

— Только не позволяй ему размечтаться, что у тебя есть что ему предложить, кроме заниматель­ной беседы.

Улыбка сошла с ее лица.

— Боже упаси. Вероятно, твоя партнерша не должна быть годна ни на что, кроме как выполнять чисто декоративные функции.

Выбросив вперед руку, он захватил ладонью ее затылок, запустил пальцы в волосы.

— Ну-ну, Алиса, не будем ссориться.

Алиса дернулась. Она ненавидит его. Неистовая буря чувств, бушующая в ее душе, — его вина.

— Пусти, ты будишь во мне все самое худшее.

— Не знал, что ты работала в зоне военных дей­ствий.

— Ты не спрашивал. — Он открыл рот, и она поторопилась добавить:— И, если не возражаешь, мне не хотелось бы это обсуждать.

Он отступил на шаг назад.

— Мы будем проводить встречи на вилле Монастеро в Варение, прямо за озером. Каждый день лодки будут отвозить нас туда и обратно. А вы с Патрисией подъезжайте к ленчу. Завтра — един­ственный день, когда будем работать допоздна, а остальные вечера свободны. Лодка будет в твоем распоряжении.

— Хорошо.

— Спокойной ночи, Алиса.

— Спокойной ночи, — слабо ответила она и про­следила, как он удаляется к себе, не оглянувшись. Черт его побери. Ей казалось, что ее специально убаюкивают ложным чувством безопасности.

Этой ночью, зная, что он лежит всего в несколь­ких футах от нее, возможно обнаженный, Алиса едва ли сомкнула глаза. А утром вначале убеди­лась, что компания гостей во главе с хозяином погрузилась в лодки и отбыла. Лишь тогда она сошла вниз. Померещилось ей или он на самом деле взглянул на ее окно, когда лодка отчаливала?