— Он на год младше меня, — угрюмо бросил Этьен, — она сама мне сказала, что ему тридцать пять лет. Не могу поверить, что моя мать настолько глупа, чтобы связаться со странствующим пляжным бездельником.
— Он очень эффектно выглядит. — Что-то толкало Анну возражать Этьену. — С чего ты взял, что он пляжный бездельник?
— Я знаю таких, — сказал он, усмехнувшись.
— Чепуха! — решительно воскликнула Анна, встретив хмурый взгляд Этьена. — Почему-то мне кажется, тебя бы не удивило, если бы твой отец женился на двадцатилетней девушке.
— Я был бы очень шокирован такой разницей в возрасте. Но уже десять лет, как он в могиле, — насупившись, проворчал Этьен. — Мне показалось, ты слишком горячо защищаешь мамину игрушку. Не в этом ли причина того, что ночью дверь твоей спальни оказалась запертой? Ты просто не хотела, чтобы я помешал вам.
— Прекрати! Неужели ты всерьез думаешь, что я пригласила Дрю в свою спальню? — ядовито бросила Анна.
— Подобные типы не нуждаются в приглашениях.
— Этьен, можно подумать, ты ревнуешь, — упрекнула его Анна с затаенной радостью.
— У любого человека возникли бы подозрения, если бы он обнаружил в спальне своей жены полуголого мужчину, — не выдержал Этьен.
— Но я фактически не являюсь твоей женой, — отрезала она.
— Что вскорости можно будет исправить. — Этьен бросил взгляд в ее сторону. — Мне кажется, мы оба этого хотим.
Он протянул руку и дотронулся до ее щеки. Прикосновение его пальцев обожгло Анне кожу.
— У тебя такой вид, как будто я сделал тебе неприличное предложение. Мы женаты. Нет ничего более естественного для нас, чем делить постель.
Показное спокойствие не могло скрыть напряжения всего его тела, взгляд был сосредоточен.
Анна следовала избранному курсу, хотя ее сердце выбивало сумасшедшую дробь:
— Дом большой. В нем много спальных мест.
— Это все одинокие ложа, Анна. Разве тебе не скучно одной в такой широкой постели? Зачем приглашать в нее кого-то еще, когда рядом есть я?
Глядя на него, слыша призывное мурлыканье, свойственное диким хищникам, она решила отказать, хотя это было выше ее сил. Он и являлся настоящим хищником, хотя и без когтей и острых зубов. Те, к кому он подкрадывался, были обречены.
— Иногда меня действительно одолевает одиночество, — ответила она слабым голосом, — но я привыкла.
Анне страстно захотелось потереться щекой о его ладонь. Она закрыла глаза, представляя, какое наслаждение получит, если сделает это. Едва ли подобную ласку можно назвать безумно романтичной формой обольщения, тем не менее Анна буквально томилась по этому прикосновению.
Она поняла, что часто достигала той черты, за которой уже не заботилась о побудительных причинах своих поступков. Перспектива дойти до предела, когда мысли отключаются, заставила Анну собрать волю в кулак.
— Как ты помнишь, постель не входила в условия такой сделки. — Она создала некоторое подобие обороны. Интересно, как долго он с его темпераментом будет противостоять ее слабым возражениям?
— Но это и не исключалось. Обстоятельства меняются… Ты могла влюбиться, да и я живой человек…
Этьен не понимал, как ранит его усмешка. Анна не на шутку рассердилась.
— Тебе никто не говорил, что ты манипулятор? — хрипло спросила она.
— Ты действительно изменилась! Пару недель назад ты бы мне такого не сказала! — отметил он.
Казалось, брошенные ею слова совершенно не задели Этьена.
— Наверное, не сказала бы, но я так думала, — призналась Анна. — В то время мы с тобой вообще не разговаривали о сексе…
— Не разговаривали и не целовались, — уточнил он, усмехаясь.
Значит, их отношения изменились.
— Ты прекрасно знаешь, что испытывала любовное томление, когда мы с тобой сегодня танцевали. Ты не могла скрыть удовольствия. — Этьен наклонился к Анне и последние слова промурлыкал прямо в ухо. — Ты была возбуждена. — Этьен зажал ее лицо между ладонями. — Тебе это нравилось.
— Да, — согласилась она.
От избытка чувств в ее глазах блеснули слезы, она приняла вызов, заключенный во взгляде Этьена. Его лицо было так близко, что Анна могла различить мелкие морщинки, расходившиеся от уголков глаз, золотистые кончики темных ресниц и тонкую серебристую линию шрама под левым глазом.
— Наш брак остался только на бумаге, жили мы врозь. — Этьен нежно водил пальцем по контуру ее чуть приоткрытых губ. — Почему так должно продолжаться?
Он слегка надавил ей руками на плечи и, не встретив сопротивления, откинул ее на мягкие подушки. Опершись на локоть, он расположился рядом с ней.
— Твои гормоны бурлят. Не пытайся отрицать. Я узнаю эти симптомы, возможно, потому, что мои гормоны тоже бунтуют, — добавил он.
У Этьена бунтуют гормоны! Такая мысль нравилась Анне.
— Анна, мы ничего не теряем, — продолжал он хриплым голосом. — Мы лишь приобретем новые чувства, которые укрепят то, что у нас уже есть. Мы создаем трудности, когда ищем исполнения своих желаний вне нашего дома. Нам лучше быть вместе, — сказал он, читая в ее глазах несогласие.
Фактор выгоды сыграл отрицательную роль, Анна только укрепилась в избранной тактике для противостояния неизбежному.
— Ты говоришь так, будто у меня не больше выбора, чем у животного, приведенного на случку, — возмутилась она, уязвленная собственным сравнением.
— Примитивные инстинкты находятся близко к поверхности, как бы мы все ни пытались отрицать это. Мы можем облекать их в разные утонченные формы, чтобы нам приятно было об этом думать. Не стоит недооценивать первобытное влечение, — нравоучительным тоном произнес Этьен.
— Не могу представить, чтобы ты потерял над собой контроль, — искренне улыбнулась Анна. Сама мысль об этом наполнила все ее тело пульсацией приятного волнения. — Ты такой дисциплинированный.
Если она прикоснется губами к его груди, достаточно ли будет этого, чтобы возбудить его? Или потребуется нечто большее? Анна прикусила зубами полную губу и с огромным любопытством заглянула ему в лицо. Ее фантазия разыгралась до предела.
— Если будешь продолжать так смотреть на меня, то я за себя не ручаюсь. — Дыхание Этьена участилось, грудь вздымалась. — Ты хочешь меня?
— Да! Да! Да! — Ее голос становился все глуше, она все теснее прижималась лицом к его груди.
На его напряженном лице появилось удовлетворенное выражение, прежде чем его руки заключили ее в объятия.
По телу Этьена пробежала сильная дрожь, когда кончик ее языка коснулся разгоряченной кожи его груди. Анне показалось, что ему неприятно, она остановилась и торопливо подняла голову. Ее смущала собственная неосведомленность в интимных вопросах. Она виновато поглядела на Этьена, его глаза излучали не только желание, но также радость и тепло.