– Виноват, – тихо прошептала Ирка.
Парень поглядел на нее исподлобья – в свете луны лицо его стало бледным и рыхлым, как вываленный в миску творог. И с этого творожного лица вместо глаз таращились точно выдавленные пальцами дыры. Расползлась бесформенная щель рта, и Спиридон, теперь уже окончательно Спиридон, прогудел:
– Ты тоже с другим плясала! Я ви-идел… А я тебе сумку с харчами поднес, елку подарил, вешалку починил… Все вы, ведьмы, одинаковые, давить вас надо! – и, медленно проступая из пустоты, в руках у него возник широкий нож.
– Мы-то думали, тебя заколдовали, – пробормотала Танька, невольно пятясь. – А оказывается, Ганне Николаевне с тобой просто повезло.
Длинная тонкая струя воды, точно выпущенная из водяного пистолета, упала на сверкающее под луной лезвие тесака и сковало его толстенной ледяной коркой.
Ирка крутанулась, как юла… и чуть не всхлипнула от облегчения. На краю аллеи, недовольно хмурясь и старательно не глядя на Ирку, стоял Айт. Рука у него была перевязана и висела на ремне, но в остальном он выглядел вполне по-человечески: знакомая черная байкерская куртка, стянутые кожаным шнурком волосы. Хотя Ирка вдруг поняла, что совсем не против именно сейчас увидеть его в облике крылатого змея.
– К-как… Как твоя рука… То есть… Крыло? – неловко пробормотала Ирка.
Айт сделал вид, что не просто ее не слышит, а даже не подозревает о ее существовании, и демонстративно повернулся к Таньке:
– Скажи, пожалуйста, ты и твоя подружка… – по-прежнему ни единого взгляда в сторону Ирки, – какие-то особенные, редкой породы кретинки? Потому что даже обычные кретинки сообразили бы, что эта ваша киевская ведьма не будет с вами драться, а натравит свое чудище! – высокомерным кивком он указал на Спиридона.
– Так я поэтому дуэль здесь и назначила! – при взгляде на Айта Танька рассиялась улыбкой и быстрым торопливым движением поправила прическу. – Чтоб, если ты снова захочешь Ирку спасти, не бегать… в смысле, не летать – не искать!
– Я не с-собирался с-спасать твою Ирку! – злобно прошипел Айт – от стараний ни в коем случае даже не покоситься в Иркину сторону у него аж мышцы на шее натянулись.
– Ну, если бы ты не встречался с моей лучшей подругой, я была бы совсем не против, чтоб ты еще разочек спас меня! – кокетливо поглядывая на Айта из-под ресниц, сообщила Танька и тут же ощутимо ткнула Ирку кулаком в бок. – Ты что, совсем дура – он же классный! Как мы вообще могли подумать, что он – Спиридон?
– Она думала, что я – вот эта деревенщина? – немедленно возмутился Айт.
– Ой, мы все так думали, потому что как Спиридон исчезал, так ты появлялся, мы ж не знали, что ты Ирку защищаешь, – перепуганно затарахтела Танька.
– Может, я и деревенщина, а ты – нелюдь змейская, тварь иномирская, погань чешуйчатая! – влез оскорбленный Спиридон.
Лицо Айта немедленно закаменело:
– А вот это, значит, воплощение человечности – с ножичком! Что ж, вполне типично для рода людского! – и он окинул долгим, наглым, бесконечно презрительным взглядом… почему-то не Спиридона, а Ирку!
Такого Ирка уже стерпеть не могла:
– Ну и кто из нас после этого расист?
– Люди, а может, вы не будете ссориться? – переводя жалобный взгляд с одного на другую, проныла Танька.
– Я – не человек, – отворачиваясь, оскорбленно обронил Айт.
– И мы не ссоримся, – точно так же отворачиваясь, бросила Ирка.
– Потому что мы никогда и не дружили! – не глядя на нее, сказал, как гвоздь вбил, Айт.
Ирка судорожно заморгала, стряхивая с ресниц непонятно откуда взявшиеся слезы – да что за глупости, она и не думает плакать… и недовольно уставилась в невесть откуда взявшуюся Ганну Николаевну и неловко переминающуюся у нее за спиной Оксану Тарасовну. Приперлись, как всегда, не вовремя… Ах да, у них же вроде тут дуэль…
– Если вы не друзья – почему ты все время стоишь у меня на пути, змей? – как любопытная сорока, склонив голову к плечу, протараторила Ганна Николаевна.
Айт небрежно глянул в ее сторону:
– Потому что на то моя воля, – ответил он.
Слова, в устах другого казавшиеся напыщенными и смешными, прозвучали у него естественно, как непреложная истина. Ирка поглядела на него почти со страхом, только сейчас начиная понимать, что вот этот ощетинившийся и ехидный мальчишка, лихой воинственный дракончик – на самом деле действительно Великий Дракон Вод! И пробиться родником в пустыне – его воля, и накрыть волной прибрежный город – тоже его воля! И многое, так многое в этом мире и в других случается по воле его! И от охватившего ее страха она дерзко рявкнула:
– Он просто отсюда без меня выбраться не может – вот и старается, чтоб я была жива-здорова!
– Так давайте я отправлю домой уважаемого змея! – немедленно засуетилась Ганна Николаевна. – Я получила дар перемещения от одной шаманки из Зимбабве…
– Тебе, ведьма… – пренебрежительно скривил губы Айт, – я даже хвост заносить бы не доверил, не то что… – он круто повернулся к Ирке. – А ты! Дерись на своей дуэли! Очень надеюсь, что тебя прибьют!
– Обязательно! – радостно вскинулась Ганна Николаевна, кивая…
– Ты хуже всех прочих ведьм – ты со змеем хороводишься! – прошипел Спиридон, кидаясь на Ирку…
Вокруг него с тихим мелодичным звоном сомкнулась прозрачная ледяная сфера. Девчонки видели, как заключенная внутри черная муть ударилась в стену и начала просачиваться наружу. Чтобы ее тут же накрыло новой сферой. И еще одной… и еще… По аллее сквера, увеличиваясь еще и еще от все время налипающего сверху льда и снега, катался туда-сюда громадный белый ком!
– Дуэль, а не убийство, – одаривая киевскую ведьму очередным презрительным взглядом, бросил Дракон Вод.
– Ладно! Ладно! – злобно-испуганно взвизгнула Ганна Николаевна. – Я все равно убью девчонку! А ты, змей подколодный, останешься в здешнем мире навсегда, понял?
Айт только пожал плечами и небрежно прислонился к стволу дерева, вроде готовый развлечь себя дуэлью ведьм, но Ирка видела, как он все время поглядывает на спеленатого в коконе снега Спиридона.
– Ирка-а! – простонала Танька. – Ты таки дура-а! Ты ему хамишь, а он тебя все равно спасает! Да таких парней – один на весь мир! Нет, на два мира!
По виску Айта шустро, как мышь от кота, пробежала капелька пота, взгляд стал напряженным. Да ведь ему же тяжело, и он, конечно, как всегда, не скажет, даже вида не подаст, гордость дурацкая!
– Быстро деремся! – обеспокоенно поглядывая на парня, крутанулась на каблуках Ирка.
– Я давно тебя жду-у! – Ганна Николаевна стояла на заснеженном пятачке широкого газона.
Ирка вихрем метнулась на другой конец газона.
– Если почувствуешь, что она пытается читать твои мысли… – ловя ее за рукав, сказала Танька и сунула ей что-то в руки, – …гляди сюда и решай!