– Нравится! Честное слово, нравится! – вскричала Ирка и поглядела на Таньку испуганно – меньше всего она хотела ее обидеть, да еще в праздник! – Правда, Танька, мне страшно нравится, что ты такая умная и столько всего знаешь! Я горжусь, что ты моя подруга! И Богданом горжусь тоже!
– Ну и мы гордимся, что ты наша подруга – потому что ты действительно круче всех! – легко кивнула Танька. – А что касается змея… Ирка, ты же девочка – неужели тебя никогда не хочется быть маленькой, слабой и чтоб тебя спасал и защищал прекрасный принц?
Принц! Ирка хмыкнула. Ц-царевич ползучий!
– Просто ты ведьма и оборотень – поэтому спина, за которой ты сможешь спрятаться, должна быть ну о-очень широкой! А еще желательно крылатой и бронированной! – рассудительно закончила Танька.
– Пока что он развернулся ко мне своей широкой, крылатой, бронированной спиной – и отвалил! – пробурчала Ирка. В кармане купленной на новогодней распродаже новенькой куртки зазвонил телефон.
– Ну, з Новым годом тебя, внученька, и шоб значит, все було добре, – сказал в трубке бабкин голос. И привычным склочным тоном она добавила: – И шоб до утра не сидели – подзвоню, проверю! И ще той… – она замялась, – за дружками своими новыми того… приглядывай! Шоб не сперли чего!
– За какими еще… – начала Ирка и сообразила: – Соседка настучала! – тот-то она на Ирку последние дни торжествующе поглядывала. А кабыздох явно сочувствовал.
– Не настучала, а про-ин-фор-ми-ро-ва-ла, – строго поправила бабка. – Бо я ж твоя бабка – повынна я знаты, що в моей хате деется?
– Успокойся, бабушка, я никого чужого не приглашала – тут только Танька и Богдан, – раздраженно буркнула Ирка.
Бабка вздохнула в трубке и неожиданно выдала:
– А и пригласила бы – шо такого? Твое дело молодое, – и, прежде чем Ирка очухалась, добавила: – Только послухай стару бабку, дытына, бо я всяких мужиков повидала – и деда твоего, покойника, и папашу – кобеля поганого…
Ирка подозрительно скосила глаза на трубку – иногда ей казалось, что бабка знает много больше, чем следует…
– Будешь парня выбирать – бери чего попроще, попонятнее! А то все эти гарные да необыкновенные – фьють, и улетели!
В трубке повисла тишина – а потом где-то там, по ту сторону, хлопнула дверь… и мужской голос едва слышно позвал: «Дорогая, ну где же вы – я вас жду!»
– Ой! – переполошилась в динамике бабка. – Бежать треба… Бо Костянтын Костянтыныч зовет! Знаешь, Яринка, – доверительно, как подружке, прошептала бабка, – вин такый необыкновенный! – и короткие гудки.
Ирка захлопнула мобилку:
– Похоже, бабка нашла себе в санатории какого-то необыкновенного дедка, – обалдело сообщила она Таньке. – А мне советует брать чего попроще.
– Ну бери, – согласилась Танька. – Вон идет.
Ирка вскинула голову… В распахнутой калитке стоял Андрей.
– Ну… Я пойду… Все-таки поищу зелье… – и Танька побежала через сад.
Андрей подошел ближе. Они с Иркой замерли в падающей из окна полосе желтого света, и темные тени у их ног сошлись так близко, что казалось – обнимаются. За оконным стеклом мелькнула любопытная физиономия Богдана, и Ирка торопливо попятилась прочь.
– Это… – Андрей нервно провел рукой по постриженным волосам. – Отец обещал дать денег на ремонт спортзала, так что у директрисы претензий нет! Хотя никто так и не понял, откуда вода взялась: все трубы целые!
– Хорошо, – ровным тоном ответила Ирка, и было непонятно, что именно хорошо – что зал отремонтируют или что никто не понял, откуда взялась вода.
– Да… – рассеянно обронил Андрей и вдруг, как в омут головой, выпалил: – Я совсем не то пришел тебе сказать! Я не просто так хотел с тобой встречаться!
Отлично. Этому-то что от нее надо? Если опять убить – она категорически против! Ирка попятилась еще больше, на всякий случай аккуратно выпуская когти.
– Меня жаба задавила, что у какой-то семиклассницы – целых два парня, я боялся, ты меня отошьешь и вся школа ржать начнет… – заикаясь на каждом слове, начал объяснять Андрей.
– И это все? – невольно вырвалось у Ирки. Фу-ух, какое облегчение, хоть в Новый год драться не придется! – Не переживай, я знаю – меня Людка на дискаре просветила!
– Людка! – злобно пробормотал Андрей. – Ей бы еще на языке прыщи, не только на морде.
«Можно устроить», – подумала Ирка.
– Короче! – решительно рубанул Андрей. – Может, я сперва фигней страдал, а теперь понял – ты мне правда нравишься! Ты классная. И симпатичная. В общем, как говорят в кино – давай начнем все сначала! Вот… Это тебе… С Новым годом!
И он протянул ей тоненькую серебряную цепочку, на которой болтался грубовато сделанный кулончик-розочка.
– Я не могу взять, – смутилась Ирка. – У меня для тебя подарка нет, и неприлично как-то…
– Обратно я его забирать точно не буду, – буркнул Андрей и вдруг, размахнувшись, швырнул кулон в ближайшую лужу. Хрупнул лед и булькнуло.
– Сдурел? – невольно вырвалось у Ирки.
– Может, и сдурел! – рявкнул Андрей, круто повернулся и пошел к калитке. – Надумаешь – позвони, – бросил он через плечо. – В кино сходим. Или еще куда. – Калитка захлопнулась.
Ирка пожала плечами – интересно, парни все такие истеричные, хоть люди, хоть змеи, или конкретно она так на них действует? Подсвечивая мобилкой и на каждом шагу рискуя провалиться в очередную лужу, она пошла по саду – надо достать подарок и вернуть. Ага, вот оно – сквозь проломленный ледок что-то блеснуло. Ирка присела на корточки и, морщась от холода, сунула руку в воду – льдинки тыкались ей в ладонь, как любопытные рыбки. Тонкие звенья цепочки скользнули между пальцами, вода потекла с кулона… Ирка почувствовала, что у нее перехватывает дыхание!
Цепочка тускло блеснула в лунном свете, но почему-то Ирка была совершенно уверена, что это не серебро, а самая настоящая платина! А на цепочке, раскачиваясь, точно в полете, болтался крохотный, изящно выделанный до мельчайшей чешуйки дракончик цвета стали с увенчанной короной-гребнем головой. И вставленные на месте глаз камешки – то голубые, как море летом, то серые, как зимняя река, а то черные, будто штормовая ночь, казалось, глядели прямо на Ирку.
Позади скрипнул снег, Ирка круто обернулась, сжимая кулон в кулаке.
– Ты не понимаешь, какая ты счастливая! – с силой сказала Танька, агрессивно взмахивая пучком странной, голубоватого цвета травы. – У тебя сразу два парня, если, конечно, не считать еще и Спиридона! Чувства всякие, переживания! Даже если ничего не выйдет – будет что вспомнить! Не то что у меня – все определено уже в двенадцать лет! – она с досадой поглядела на светящиеся окна дома, где остался Богдан.
– Найди себе другого, – чувствуя себя предательницей по отношению к Богдану, выдавила Ирка.
– Ты что? – возмутилась Танька. – Я же не могу так его обидеть! Вот по-другому – могу, – подумав, добавила она.