— Спа… спасибо за помощь, — срывающимся голосом проговорила она. — Мне пора.
Нина наклонилась, чтобы поднять с земли рюкзак. Надо скорее бежать отсюда! Хватит ей и того, что произошло: в первую же неделю пребывания в Палермо у нее украли деньги в гостинице; работа у семейства Локасто оказалась сущим адом; в результате ее выставили за дверь, осыпав оскорблениями и не заплатив.
Она не успела дотянуться до рюкзака, как незнакомец подхватил его и кинул в открытую заднюю дверцу лимузина. Туда же полетели стеклянное ожерелье, книжка в бумажном переплете, две кисточки для рисования и тюбик увлажняющего крема. Он хотел было кинуть туда же полинявшую желтую ленточку.
— Это не мое! — крикнула Нина и осеклась. Можно подумать, что она собирается сесть в этот роскошный автомобиль! — Нет, нет. — Нина сделала протестующий жест рукой в ответ на кивок незнакомца в сторону машины. — Меня ждет… приятель. Вон там, за углом на piazza. — Она покраснела от стыда, так как соврала.
Незнакомец ей, конечно, не поверил. Он, правда, ничего не сказал, лишь слегка приподнял темные брови и снова кивнул в сторону открытой дверцы автомобиля.
Здравый смысл подсказывал Нине не садиться в машину. Да и куда он ее повезет? В гостиницу, где она останавливалась до того, как попала к Локасто? Но там требуют деньги вперед, а у нее нет даже на стаканчик вина.
Нина вдруг осознала весь ужас своего положения: отца разыскать ей не удалось, домой ехать не на что. И вот она стоит на захолустной улице, бездомная и нищая, а перед ней… гангстер!
На ее лице, видно, отразилось отчаяние, потому что незнакомец сделал шаг вперед, осторожно взял Нину за руку и подвел к автомобилю.
— Не бойтесь, я не причиню вам вреда, но вам необходимо прийти в себя и принять ванну. Здесь не место для молодой английской леди, так что позвольте мне предложить вам свою помощь.
Как же ужасно она, должно быть, выглядит, удрученно подумала Нина, если он говорит о ванне. Наверное, считает ее бездомной бродяжкой и к тому же еще и глупой, раз попала в такое дурацкое положение.
— Откуда… вам известно, что я англичанка? — неуверенно спросила она.
Он с улыбкой кивнул на ее рюкзак, к которому она пришила флажок Соединенного Королевства, полагая, что это поможет ей путешествовать бесплатно на попутных машинах по Франции, а потом по Италии. Это, как ни странно, помогло — ее подвозили очень милые люди, и не только англичане.
Хотя незнакомец улыбался, Нина решила ему не доверять, учитывая все пережитое ею за последнее время. Если у молодого человека лимузин с темными стеклами, то ему, разумеется, есть что скрывать.
— Вы сядете в машину или мне оставить вас здесь на растерзание местных жителей? — спокойно осведомился он. — То, что я видел и слышал, наводит на мысль, что вам не следует одной ходить по улицам.
У Нины упало сердце. Он все видел и слышал! А может, он считает ее женщиной легкого поведения, поверив тому, что кричала синьора Локасто?
Нина воинственно подняла подбородок, но тут увидела свое отражение в автомобильном зеркале. Она выглядела ужасно: маленькая растрепанная девушка с перепачканными помидорами волосами и красным пятном на щеке от оплеухи. Вряд ли найдется желающий провести с нею ночь, и уж точно не этот мужчина. У него наверняка целый гарем наложниц либо красавица жена.
— Спасибо, но я не сяду, — твердо заявила Нина и потянулась к своим вещам, но сильные руки подхватили ее, и она очутилась на заднем сиденье. Дверца захлопну лась. Несмотря на неожиданность, Нина быстро опомнилась и, прижимая к груди рюкзак, перелезла через сиденье, намереваясь протиснуться наружу через открытую дверцу у водительского места. Ее постигло разочарование, так как она уперлась в крепкую, как железо, грудь незнакомца. — Пустите меня. Что вы делаете? — выкрикнула Нина.
— Завожу мотор, — сухо ответил он.
Нина откинулась на прохладное сиденье из белой кожи. Ей вдруг пришло в голову, что через темные стекла не видно, что делается внутри автомобиля. Можно сколько угодно размахивать кулаками, призывая на помощь, все равно ей никто не поможет.
Они очень медленно поехали по узкой улице. Нина хотела открыть дверцу и выпрыгнуть, но дверца была заперта.
Краем глаза она увидела, как искривились губы незнакомца — он все понял. Ну и что из этого?
— Куда вы меня везете? — слабым голосом спросила Нина.
— На piazza, — последовал ответ. — Доставлю вас к вашему приятелю и уеду.
Нина смущенно заерзала. Выходит, он ей поверил? Она находилась в каком-то странном состоянии, сидя в прохладном автомобиле рядом с элегантным незнакомцем.
Две недели она отбивалась от гнусных приставаний Эмилио Локасто и теперь с опаской смотрела на мужчин. Но этот человек был совершенно другим — его она не боялась, хотя и пыталась отказаться от помощи. Но почему тогда она почувствовала разочарование, когда он сказал, что довезет ее только до площади? Наверное, у нее легкое сотрясение мозга.
— Спасибо, — промямлила Нина и уставилась на дорогу.
Когда же она все-таки скосила на него глаза, то увидела, что он сидит неподвижно, словно прекрасное каменное изваяние. Сердце у нее сжалось.
Мужчина неожиданно повернулся к ней, она не успела отвести взгляд и покраснела, а он вынул из верхнего кармана пиджака шелковый платок и положил ей на колени.
— Вытритесь.
Нина послушно приложила платок к пылающему лицу. От платка исходил запах лимона, и у нее закружилась голова. Она не решилась вытереть им ободранные колени и царапину на руке.
Лимузин свернул на другую узкую улочку — за следующим поворотом должна находиться площадь.
И что тогда? Она вылезет из машины, поблагодарит и поспешно скроется в первом же переулке, как только он уедет. Но идти ей некуда.
Раньше она не отступила бы перед трудностями, но сейчас силы ее покинули. Наверное, стоило прислушаться к просьбам Джонатана и отказаться от сумасбродной затеи с поисками отца.
— Ты просто не можешь меня понять, Джонатан, — страстно спорила Нина. — Ты сделал мне предложение выйти замуж, но как я могу согласиться, когда не знаю, кто я такая?
— Это отговорка, Нина, чтобы отказать мне, — рассердился Джонатан.
— Пожалуйста, не усугубляй мое положение, — попросила она. Господи, и зачем она позволила, чтобы их отношения зашли так далеко? Ей нравился Джонатан, но выходить сейчас замуж она не собиралась. А после того, как нашла документы в письменном столе отчима, ее жизнь сделалась невероятно суматошной. Она должна узнать о своем прошлом, прежде чем думать о будущем.
— Ты Нина Паркер, и у тебя есть мать и отец. Они всю жизнь заботились о тебе, — не соглашался Джонатан. — Как ты можешь так поступить с ними, когда они уехали?
Нине стало стыдно. Да, приемные родители заботились о ней, но на любовь скупились. Она не помнила, чтобы в детстве они хоть разок обняли ее или поцеловали. Она была необходимым дополнением в их насыщенной жизни.