Опустившись на кровать рядом с Дервлой, он принялся целовать ее в шею, потом его губы скользнули ниже. Он снял с нее топ, и она коснулась ладонями его живота.
— У тебя синяки, — прошептала она, проводя пальцами по его ребрам. — Ты должен быть осторожнее! Ведь ты не залечил их.
— Нет. — Он взял Дервлу за руку и потянул ее ладонь вниз, заставляя молодую женщину коснуться его. — Ты — единственное лекарство, которое мне нужно. — Он посмотрел на ее возбужденную грудь, все еще скрытую от его глаз за кружевным лифчиком. — Девственно белый цвет, — пробормотал он, желая пошутить, и быстро расстегнул ее лифчик.
Дервла немного заволновалась, услышав его слова, но он принялся ласкать ее грудь, и она снова забыла обо всем.
Джанфранко нежно касался ее, не переставая говорить, как она совершенна. Ее тело отзывалось на каждое его прикосновение. Она едва заметила, как он снял с нее остальную одежду и внезапно принялся ласкать внутреннюю поверхность ее бедер.
— О боже, я…
— Ты чудо, — продолжал повторять он, потом принялся целовать ее живот. — Ты должна быть моей, Дервла, ты сводишь меня с ума!..
Обхватив его за шею, Дервла выгнула спину и провокационно прильнула к нему.
Она ощутила горячее дыхание Джанфранко на своей шее и почувствовала, как он входит в нее.
Дервла выгнулась и блаженно ахнула, потом обхватила Джанфранко ногами и прижалась к его покрытым капельками пота плечам.
— Это невероятно, ты… о боже… — шептала она, чувствуя движения Джанфранко.
Она выкрикивала его имя, будто заклинание, открывая для себя новый мир ощущений, неведомых прежде. Наконец оба одновременно достигли пика наслаждения, и она, обхватив лицо Джанфранко ладонями, страстно поцеловала его в губы.
— О, Джанфранко! Ты не представляешь, как я рада, что осталась!
Он выглядел в этот момент настолько потрясенным, будто его только что ударила молния. Дервла не придала этому значения. Сонно вздохнув, она удобнее устроилась в его объятиях, будучи невероятно довольной.
— Мы приехали, — шофер посмотрел на часы. — Пароход прибывает через пять минут. Хотите, чтобы я пошел с вами за Альберто?
Очнувшись от размышлений, Дервла откашлялась и ответила:
— Нет, Эдуардо, я встречу его сама.
В тот момент, когда Дервла выходила из автомобиля, Джанфранко, прилетев на вертолете, нервно смотрел на часы.
Он вспомнил, при каких обстоятельствах они с Дервлой расстались. Почему она вела себя так безрассудно? С чего это вдруг ей захотелось родить ребенка?
Внезапно в его памяти всплыло воспоминание об их первой близости.
Поняв, что соблазненная им женщина оказалась девственницей, Джанфранко долго не мог прийти в себя.
Держа Дервлу в своих объятиях, он тихо спросил тогда:
— Тебе двадцать шесть лет. Почему у тебя до сих пор не было мужчины?
С грацией, которая сводила его с ума, Дервла повернулась к нему лицом и принялась гладить его грудь, потом положила свою ногу на его колени.
— А сколько лет было тебе, когда ты впервые был с женщиной? — спросила она, наслаждаясь их близостью. — Ты такой красивый! Ты сейчас заснешь?
— Нет, я не засну, — рассмеявшись, пообещал он.
Джанфранко никогда прежде не ассоциировал секс с чем-то веселым и забавным. Тот романтичный мальчишка, каким он был когда-то, давно умер. Для него секс стал средством удовлетворения потребностей. В современном обществе нет места для разговоров по душам, эмоциональной привязанности и любви.
Каждый раз, проведя время с женщиной, Джанфранко испытывал чувство разочарования, пусть близость и была умопомрачительно страстной и желанной.
— Так сколько тебе было лет тогда? — настаивала она.
— Тебе не дает покоя история моих похождений?
Дервла вновь провела пальцем по его груди. Вот ее рука скользнула ниже. Джанфранко вздрогнул от ее прикосновения, и Дервла довольно рассмеялась.
— Мне интересно многое, что связано с тобой, — призналась она. — Мне кажется, что ты начал заниматься сексом в очень раннем возрасте.
— Мне было меньше, чем тебе сейчас… — Джанфранко старался не вспоминать, как в девятнадцать лет безумно влюбился. — Итак, почему у такой женщины, как ты, никогда не было любовника?
— Спасибо. Мне приятно это слышать. У тебя хорошие манеры.
— Манеры? Боже, что за странные вещи ты говоришь! Ты красива. — Он осторожно взял женщину за подбородок и посмотрел в ее изумрудные глаза.
Дервла не отвела взгляда, но смотрела на него с некоторым смущением. Он коснулся пальцем ее припухших от поцелуев губ, и она опустила глаза.
Джанфранко поцеловал ее веки и тихо сказал:
— Ты очень красива и желанна. Я понял это, как только увидел тебя.
Дервла лукаво взглянула на него:
— Хочешь знать, что я подумала о тебе, когда впервые увидела? — Она тряхнула головой и состроила гримасу. — Только не спрашивай, о чем я подумала после, ибо это было непростительно непрофессионально.
Джанфранко наблюдал, как она нахмурилась и помрачнела, касаясь его раны на голове.
Он взял ее за руку и поднес ее к своим губам.
— Из меня никудышная хирургическая сестра.
— То, чего ты не знала, удалось компенсировать благодаря энтузиазму.
Мгновение спустя она поняла подтекст в его словах и округлила глаза:
— Ты знаешь, что именно я имела в виду!
Дервла быстро отстранилась от Джанфранко и присела на кровати, потом схватила подушку и бросила ее на грудь Джанфранко.
Довольный тем, что ему удалось отвлечь ее от грустных размышлений, он улыбнулся, отбросил подушку и притянул Дервлу к себе.
— Тебе нужно много практиковаться, дорогая.
— Ты поможешь мне в этом? — спросила она, потом внезапно простонала. — Нет, этого нельзя делать!
— Чего? — разочарованно спросил он.
— Пациенты особенно уязвимы, — с торжественным видом произнесла она. — Иногда они слишком привязываются к тем, кто о них заботится, даже воображают себя влюбленными. — Она отвела взгляд. — Это доказано. Пользоваться слабостью другого непозволительно… и я даже не могу найти себе оправдания. Я хорошо знала, что делаю.
Несколько мгновений спустя Джанфранко понял слова Дервлы.
— Ты думаешь, что воспользовалась моей слабостью? — Он едва сдержал смех. Дервла воспринимала произошедшее слишком серьезно. — Именно я воспользовался твоей слабостью. Ведь сегодня ты была особенно расстроена из-за того, что умер твой пациент.
— Я медсестра и работаю в отделении, где лежат тяжело больные люди, которые умирают.