Софи и ее дедушка приблизились к алтарю. Софи была счастлива, что он чувствует себя достаточно крепким для того, чтобы проводить ее в церковь. Дедушкино здоровье в самом деле значительно улучшилось. Намечающийся брак с Розано заставил его воспрянуть духом.
Она робко встретилась глазами с человеком, которого любила больше всего на свете. И с этого момента до того, как в самом конце церемонии он надел ей на палец кольцо, они почти не отрывали глаз друг от друга.
Софи чувствовала себя такой умиротворенной, что даже улыбнулась, когда Энрико в нужный момент забыл передать кольцо. На это Розано что-то едва слышно пробормотал, а его брат ответил также нечто невнятное.
Сияя от счастья, Софи подставила лицо возлюбленному. Тот откинул вуаль и нежно поцеловал ее, его глаза обещали неземное блаженство.
Теперь мы муж и жена, подумала она словно во сне. Муж и жена.
Во дворе, где они задержались, чтобы сфотографироваться, родственники и друзья Розано обступили их со всех сторон с объятиями и поцелуями. Поздравления звучали искренне, и все, казалось, от души радовались неожиданной свадьбе. Софи испытывала облегчение, оттого что друзья Розано совсем не похожи на друзей его брата.
— Ты и в самом деле темная лошадка, — капризно шепнула ей на ухо Петиция. — Значит, ты не послушалась моих советов. Что же, наслаждайся, пока можно. Но он собьется с пути. Это у них в крови. И берегись Арабеллы! Это мой тебе совет.
— Мне жаль, что ты так несчастна, — мягко проговорила Софи.
— Я? Ты с ума сошла! Я живу во дворце и трачу, сколько мне вздумается.
Софи закусила губу. Ей было грустно сознавать в этот день, что рядом кто-то страдает.
— Лодки готовы, дорогая. Позволь мне перенести тебя, — воскликнул Розано, появившись рядом.
Она засмущалась, отговариваясь тем, что ее платье слишком тяжелое, и только сильнее разожгла в нем желание сделать это. Розано осторожно усадил ее на подушки своего роскошного катера, и вскоре они уже тронулись вперед во главе торжественного кортежа. Полицейские катера, исполнявшие роль почетного эскорта, включили мигалки, в мегафоны зазвучали грозные предупреждения не в меру рьяным папарацци.
Душу Софи переполняло ликование. Она оглянулась и увидела, что за ними следует целая флотилия из моторных лодок и гондол.
— Я никогда не чувствовала себя такой счастливой, — блаженно вздохнула она.
— Подожди, пока не родится наш первенец. По спине Софи внезапно пробежал холодок.
— А что, если у меня не будет детей, Розано? — спросила она тревожно.
— Никогда не думай об этом, — пробормотал он и приник к ее губам долгим страстным поцелуем.
Но она думала… Розано очень нужен наследник, и если она не сумеет подарить ему его…
Томительная тревога не покидала Софи и омрачала даже чудесный праздник. Она благодарно принимала поздравления друзей, своих и Розано, радовалась восторгу детей, когда появились клоуны на ходулях и фокусники, глотавшие огонь. Но страх преследовал ее, как призрак.
— Привет, Фрэнк! Миссис Лесли!.. Спасибо, что вы приехали! — воскликнула она, спеша навстречу человеку, благодаря которому встретилась с Розано.
— Все правильно, Софи, — радостно произнес Фрэнк. — Я с самого начала заметил, как между вами пробежала искра.
Софи порозовела, а чета Лесли засмеялась.
— У нас было сказочное путешествие, — восхищенно воскликнула жена Фрэнка. — В Лондоне мы жили в шикарном отеле, а потом на яхте приплыли сюда вместе с остальными… Не представляю, что должны чувствовать вы! Ваш муж просто прелесть, Софи.
— Думаю, у вас все сложится отлично, — сказал Фрэнк. — Я многие годы имел возможность изучать человеческие характеры. Вот он направился к детям. Посмотрите на его лицо! Он в действительности очень мягкий человек, несмотря на властный вид.
— Я знаю, — нежно сказала Софи.
Розано явно пользовался популярностью у детей своих друзей. Софи уже успела отметить, что он держится с детьми абсолютно естественно и, несомненно, искренне их любит. И если они не смогут иметь своих детей, для него это будет двойная трагедия.
— Как это типично. Им бы только забавляться, а чувства ответственности никакого, — раздался сзади голосок Петиции. — Ты будешь толстеть и дурнеть, рожая ему одного отпрыска за другим, а он останется таким же красивым и очаровательным. Дамским любимцем.
Лицо Розано светилось счастьем. Он взял у одного из слуг бокал шампанского и обвел взглядом зал, явно кого-то отыскивая.
Софи уже собралась помахать ему рукой, когда он, видимо, заметил интересовавшее его лицо и целеустремленно двинулся сквозь толпу гостей. В противоположном от Софи направлении…
Значит, он искал вовсе не ее.
— Опять Арабелла! — цинично заметила Легация. — Можно было догадаться.
— Почему ты так решила? Я ее здесь не вижу, — снисходительно сказала Софи.
— Она только что вышла в заднюю дверь. Через секунду он выйдет следом.
Похоже было, что Летиция говорила правду. Софи нервно отпила шампанское, решив, что не позволит расстроить себя никакими намеками.
— Ты ошибаешься. Арабелла его не интересует, — спокойно сказала она, когда Розано вышел в соседний салон.
— Убедись сама. Разыщи его, и ты найдешь рядом ее, — усмехнулась Летиция.
— Я доверяю ему. Он любит меня, — возразила Софи, уже не на шутку сердясь на Летицию за ее злопыхательство.
— Он любил только одну женщину, но она умерла, — проговорила Летиция ядовито. — Второй раз он не рискнет отдать свое сердце. Его с детства учили подавлять чувства. Энрико говорил, что отец всегда наказывал их, если они проявляли свои эмоции на людях. Мать практически не занималась ими — ночи напролет танцевала на балах, а днем отсыпалась. Ни Рико, ни Зано не способны потерять голову от любви. Там, где у других мужчин сердце, у них — герб Барсини!
— Летиция, ты заблуждаешься, — раздраженно сказала Софи. — Каков бы ни был Энрико, но Розано умеет любить…
— Да, любовник он первоклассный, — фыркнула Летиция. — Успел завоевать себе репутацию.
— Я больше не стану тебя слушать! — воскликнула Софи. — И я докажу тебе, что ты ошибаешься.
Пылая гневом, она поспешила за Розано. Летиция ошибается — ее извращенный ум видит вожделение там, где его нет и в помине. Все здесь обожают Розано. Он чудесный. Он лучше всех — добрый, чуткий, трудолюбивый и… да, великолепный любовник. И он не способен на предательство.
И тем не менее колени у нее отвратительно дрожали, когда она следом за Розано покидала зал.
Она очутилась в пустом коридоре. Из-за одной из дверей доносились громкие голоса — мужской и женский. Софи похолодела.
— Ох, слава Богу, это ты, Софи! — раздался сзади голос Дженни, и Софи обернулась в замешательстве.