— Софи, успокойтесь, — произнес его голос где-то над ухом. Она невольно открыла глаза и сразу пожалела об этом. Князь низко склонился над ней, участливое выражение смягчало его властное лицо.
— Не беспокойтесь, — сказал он. — Ничего плохого не случится, Софи. Вы увидите своего дедушку. Вам больше никогда не придется думать о деньгах.
— Мой дедушка! — выдохнула она прерывисто, охваченная противоречивыми чувствами. Волнение помешало ей продолжать. За все эти годы незнакомый ей человек состарился, потерял здоровье, не подозревая о ее существовании. Внезапно она заплакала, горячие слезы покатились по щекам и подбородку.
— Почему она расстроилась? — услышала Софи Шепот Фрэнка. — Я думал, она обрадуется. В конце концов, она это заслужила, — сочувственно продолжал он. — Она всем пожертвовала, чтобы заботиться об отце. Ей пришлось нелегко. И никаких развлечений, никаких поклонников, только долгие годы преданной заботы…
— Фрэнк, — поспешно перебила его Софи, — вы не понимаете. Я плачу, оттого что у меня есть дедушка, который даже не подозревал о моем существовании. Он мог умереть, так и не встретившись со мной! Как мама могла так поступить! — воскликнула она, забыв о сдержанности. — Почему она прятала меня от своей семьи? Ведь, когда она вышла замуж, ее отец уже ничем не мог ей помешать. Разве нельзя было помириться? По-моему, это жестоко… — Она замолчала, и на ее глаза снова навернулись слезы. — Мне непонятны мамины побуждения, а это так тяжело, — закончила она жалобно.
— Так выясните все. Поезжайте в Венецию, поговорите с дедушкой, — мягко предложил Розано.
— В Венецию? — изумленно повторила она, приподнимаясь на диване.
— Ну конечно, — терпеливо сказал князь. — Сам он к вам приехать не сможет, он слишком слаб. Со дня на день можно ожидать самых худших известий…
Софи закусила губу, поняв, к чему он клонит. Ее дедушке недолго осталось жить. Время не терпит. Она замялась.
— Я не могу позволить себе такую поездку…
— Можете, ведь вы богаты, — напомнил он.
— И у меня нет паспорта, — упрямо продолжала Софи, избегая думать о вещах, по поводу которых требовалось принимать срочное решение.
Она понимала, что, несмотря на желание встретиться с дедушкой, готова ухватиться за соломинку, чтобы только не пускаться в это путешествие. В ее душе боролись страх и любовь.
— Как — нет паспорта? — изумленно воскликнул Розано.
— В нем никогда не возникало необходимости, — сухо отозвалась Софи. — Мое свидетельство о рождении потеряно, и…
— Нет, оно у меня, в целости и сохранности.
И Фрэнк протянул ей свидетельство. Вот оно: мать — графиня Виолетта д'Антига! Софи уставилась на листок бумаги, но пальцы у нее дрожали так сильно, что он выскользнул из них и упал на пол. Розано нагнулся за ним, и его лицо оказалось совсем близко. Софи показалось, что ее грудь сжал железный обруч. Она глубоко вздохнула.
— Я понимаю, как вам сейчас трудно, но я вам помогу, — произнес он так тихо, что Софи подалась вперед, чтобы лучше расслышать.
Вдруг у двери, распахнутой в приемную, что-то стремительно мелькнуло, и в тот же миг Софи ослепили несколько ярких вспышек. Она испуганно вскрикнула. Розано вскочил на ноги, свирепо выкрикнул что-то по-итальянски и бросился следом за незваным гостем. Софи увидела, как Фрэнк подбежал к окну, и, ощутив неожиданный прилив сил, вскочила на ноги и присоединилась к нему. Сердце ее ушло в пятки. Внизу на улице Розано с криком дергал ручку дверцы автомобиля, который в следующую секунду сорвался с места.
— Его задавят! — еле выговорила она в ужасе и, не рассуждая, кинулась из кабинета и выбежала на улицу в тот миг, когда Розано, отброшенный от автомобиля, упал, откатился в сторону и остался лежать неподвижно на земле.
Розано находился в состоянии шока, но не вследствие падения или пережитой опасности. Он слишком часто рисковал, когда спускался с гор на лыжах или парил в воздухе на дельтаплане. Опасность уже не волновала его. Его потрясло собственное поведение. Он захотел защитить Софи от произвола прессы, от лжи и сплетен, которые наплетут о них двоих. Ее испуганный крик пробудил в нем глубокий инстинкт, требовавший защитить свою женщину.
И он повел себя безрассудно, нарушил собственные правила, поступил как последний дурак. Терзаясь из-за собственной глупости, он лежал без движения, ожидая, пока уляжется гнев и перестанут ныть ушибленные места. В голове тупо пульсировала боль. Внезапно он ощутил прикосновение ко лбу нежной руки — руки Софи. Как чудесно! Но тут же с досадой отметил, что тело мгновенно откликнулось на это прикосновение жаром, разлившимся внизу живота. К его изумлению, опьяняющее сочетание в этой женщине весталки и сирены разожгло в нем почти непреодолимое желание, более сильное, чем что-либо, испытанное за долгие годы.
Ее мечтательная улыбка сводила его с ума. Ему жадно хотелось знать, о чем она думает в те минуты, когда «отключается», и сделаться частью ее фантазий. Черт возьми! Следовало срочно взять себя в руки.
Софи пощупала ему пульс и что-то взволнованно пробормотала. Впервые в жизни он был объектом нежной заботы.
Он уловил ее запах. Ему захотелось поднять голову и откровенно вдыхать ее пьянящий аромат. Возмущенный своей несдержанностью, он глубже зарыл руки в гравий, чтобы острые камешки отвлекли его от претензий, предъявляемых плотью.
Ее ладони заскользили по его телу, проверяя, нет ли переломов. Он едва сдержался, чтобы не застонать. Жар внизу живота сделался невыносимым. Поняв, что не в состоянии обуздать реакцию тела на прикосновение ее рук, он с усилием сосредоточился на разговорах собравшейся вокруг него небольшой толпы.
Софи здесь хорошо знали и ей сочувствовали. Он слышал в голосах искреннюю симпатию, и это его радовало. Хорошая, скромная женщина сумеет растопить сердце больного Альберто д'Антига. Старик успокоится, зная, что родовое имя остается в хороших руках.
Если, конечно, какой-нибудь охотник за деньгами не заморочит ей голову!
Розано угрюмо сдвинул брови. Этого не должно случиться! Она станет страдать или, хуже того, опустится до… Он сжал зубы. Снова в нем пробуждался первобытный человек, готовый схватиться за дубину и проломить череп любому, кто обидит его женщину. Интересно, Виолетта тоже вызывала в мужчинах подобную реакцию?
Ее легкие пальцы легли ему на лоб. Он услышал, как она тихо окликает его, о чем-то просит. У нее трогательно задрожал голос, и это снова подвергло жестокому испытанию его самообладание.
— Пожалуйста, откройте глаза, — сказала она.
Он задержал дыхание. В голову пришла фантастическая мысль, и мозг бешено заработал. Розано медленно выдохнул воздух. Он получил ответ на все свои вопросы. Ощутив его дыхание, Софи облегченно расслабилась, а Розано мгновенно решил ее — и свою — судьбу. Он женится на ней.
Он тотчас пришел к выводу, что это великолепное решение. Им] овладело странное волнение, от которого захватывало дух. На настоящую любовь он неспособен, но из нее получится идеальная жена.