— Сожалею, что тебе пришлось это выдержать. Представить не мог, что Мелина выкинет такой номер, — виновато сказал Кристос, когда их глаза встретились. — Знаешь, ты замечательно справилась.
Бекка помолчала, потом рассмеялась:
— Думаешь, это была выдержка? А я считала, что у тебя связь на стороне, — она проглотила комок в горле, повернулась к мужу и увидела, что он непритворно удивлен.
— Ты думала, у меня связь? Не знаю, что и сказать.
— Это правда?
Кристос вздрогнул, как будто она его ударила.
— Правда? Так вот почему ты вечером укладывала вещи? Ты собиралась уйти от меня? Серьезно?
— Да... Нет... Не знаю...
— Я не перенесу, если потеряю тебя, — с болью произнес Кристос.
— А мне непереносимо знать, что ты мне изменяешь.
— Как ты могла так подумать?!
— Ты поэтому не занимался любовью со мной, да?
Бекка увидела красноречивые желваки на оливковых скулах, и сердце у нее упало.
— Я беспокоился за детей.
— Не оправдывайся. Я сейчас размером с небольшую гору, — Бекка удрученно взглянула на свою талию, — но еще не была такой, когда ты перестал прикасаться ко мне. Почему не сказал, что не выносишь моего вида?
— Ты действительно так думаешь?
— Я это знаю!
— Боже!
Бекка увидела, что муж смеется.
— Смешно? — вскрикнула она, серьезно подумывая ударить его.
Кристос схватил жену за плечи и почти вплотную наклонился к ней.
— Нет, взгляни на меня! — потребовал он, когда та опустила глаза.
У Бекки колотилось сердце, но она повиновалась приказу мужа.
— Я перестал прикасаться к тебе, потому что боялся.
— Не понимаю...
— Два младенца...
Бекка потеряла терпение:
— Думаешь, я сделала бы что-нибудь, что повредило бы детям? Я знаю, что у твоей мамы были трудности и все кончилось плохо. Но я не твоя мама... я вообще еще не мама... И мне нравится чувствовать себя женщиной. Но сейчас...
Тут страстная тирада выдохлась, потому что Бекке не хватило дыхания. Слезы залили ее щеки, грудь тяжело вздымалась.
— Конечно, ты женщина... родная, желанная! Для меня ты самая красивая. Речь не об этом.
На душе у Бекки стало немного легче.
— А тогда о чем?
— Знаешь, насколько возрастает материнская смертность при множественных родах? А я знаю.
— Даже при менее тщательном мониторинге я бы уже услышала об этом!
— Я всегда гордился тем, что умею держать себя в руках, но когда я касаюсь тебя...
От непристойного блеска в глазах Кристоса не только лицо, но даже шея у Бекки нежно порозовела. Она очень соскучилась по этому блеску.
— У меня сохранились лишь смутные воспоминания, — сердито призналась она. — Но ты ведь опасался только заниматься сексом... а это не значит, что ты не мог проявить любовь или оказать мне не много больше внимания, или...
— Но ты вроде бы никогда не нуждалась...
— В чем?
— Во мне.
Ошеломленная, Бекка молча смотрела на мужа. Такое ей даже в голову не приходило.
Кристос сомневается в том, что он мне нужен?
— Ты, кажется, хорошо проводила время и никогда не показывала вида, что скучаешь без меня. Иногда я даже чувствовал себя лишним.
Я и не знала, что он бывает так неуверен в себе!
— Я еще таких «ненужных» не встречала, Кристос.
— А если я потеряю контроль над собой и...
— Глупый!
Он смотрел на Бекку испуганно и вопросительно, и она объяснила:
— Кристос, ты никогда не причинишь мне вреда. Ты — пылкий любовник, но не грубый, не себялюбивый, и я никогда не буду так о тебе думать.
Кристос не успел ответить — Бекка взяла в ладони его лицо и прижалась губами к его губам. Какое-то мгновение отклика не было, но потом глубокий вдох сотряс его тело, и он очень нежно поцеловал жену в ответ.
Когда они оторвались друг от друга, то оба выглядели совершенно потрясенными.
Кристос вытер слезы со щек жены.
— Чертовски трудно было не касаться тебя, — хрипло признался он.
Бекка шмыгнула носом.
— Но ведь нам от этого не удержаться, а? Я вспыхиваю, когда касаюсь тебя.
Бекке казалось, что глубоко в глазах Кристоса полыхает пламя.
— Ничего страшного, если немного и подгоришь. — Она знойно взглянула на мужа из-под загнутых ресниц и сообщила по секрету: — Я, пожалуй, получу от этого удовольствие.
— Ты знаешь, что мой брат родился мертвым?
От страха в его глазах у Бекки сжалось сердце.
— Наши дети здоровы, Кристос. Послушай, если не веришь. Вот, вот здесь.
Он на мгновение испугался, потом строгое лицо смягчилось и расплылось в широкой мальчишеской улыбке.
— Можно?
Бекка взяла его руку и прижала к своему животу. Кристос почувствовал довольно энергичное движение и широко раскрыл глаза.
— Они все время так делают? — благоговейным шепотом спросил он.
— Довольно часто. Они, знаешь ли, бойкая пара.
У Кристоса засияли глаза, он взял руку жены и нежно прижал к губам:
— Они всегда такими останутся.
— Конечно.
— После родов мама долго болела. Я, конечно, мало что мог понять, но дети чувствуют такие вещи...
Бекка кивнула.
— И, похоже, это чувство... остается с ребенком навсегда.
Было ясно, что история матери произвела большое впечатление на Кристоса. Бекка молчала, понимая, что не стоит его торопить; она не могла прекратить страдания мужа, хотя ей очень хотелось стереть муку с любимого лица.
— После смерти... Василиса... в результате родовой травмы у мамы была послеродовая депрессия. Такие вещи не легко распознавались тогда. Брак моих родителей подвергся большим испытаниям. Мама стала сердитой и обидчивой и в своем горе дошла до того, что обвинила отца в смерти брата.
— Людям нужно кого-нибудь винить.
Кристос согласно кивнул:
— Она заявила, что у него на первом месте собственные удовольствия.
— Как же потом она жалела!
— Конечно, жалела. Эта трагедия на долгие годы омрачила их брак. И главное, после произошедшего мама больше не могла иметь детей. А если бы ты сказала такую вещь мне, то... — Кристос покачал головой.