— С тобой все в порядке?
Лежащая рядом с ним Бет кивнула, глядя широко распахнутыми глазами в синее небо, наслаждаясь возможностью спокойно дышать, не захлебываясь и не уходя ежесекундно с головой под воду. Ей едва хватило сил, чтобы прошептать:
— Спасибо тебе.
— Пожалуйста, — с улыбкой кивнул он и с трудом сел.
Сейчас, когда Бет была в безопасности, Тео почувствовал страх, которому до этого не позволял завладеть своей душой. Она была на волоске от смерти, он почти потерял ее, даже не успев сказать, как сильно ее любит.
— Ты собираешься кричать на меня? Если да, то учти, что я могу опять начать плакать, а это не слишком приятное зрелище, как ты, наверное, помнишь.
— Я помню все, — ответил он, не отрывая от нее пылающих глаз. — Я помню, что чувствовал, когда держал тебя в своих объятиях, какой была на вкус твоя кожа, какими шелковистыми были твои волосы. Я помню все, и, сознаюсь, после той ночи я не мог думать ни о чем другом.
Бет показалось, что его страстные слова распространяются жарким потоком по ее телу, заставляя каждую клеточку дрожать от желания. Ее не оставляло чувство, что все это происходит с кем-то другим.
— Я тоже все помню, — прошептала она, протянув руку и коснувшись кончиками пальцев его влажной щеки.
Тео осторожно отвел мокрые пряди, змеями облепившие голову, с ее лба.
— Ты так прекрасна, — улыбнулся он, склоняясь к ней.
Это, конечно, была неправда, но Бет не хотела протестовать, замерев в предвкушении. Тео нашел ее губы и начал страстно целовать, вкладывая в этот поцелуй всю свою страсть, весь страх, который только что испытал, все чувства, которые будила в его груди эта хрупкая девушка.
Казалось, этот волшебный поцелуй продолжался вечно. Когда Тео наконец оторвался от ее губ, они остались лежать рядом, не отрывая глаз друг от друга.
— Ты спас мне жизнь, — выдохнула она.
— Как я мог поступить иначе? Я люблю тебя. Я бы, конечно, спас тебя в любом случае, ведь я не такой негодяй, как тебе кажется, но любовь была очень сильным стимулом.
Бет изумленно уставилась на него, размышляя, могла ли морская вода, которой она вдоволь нахлебалась, вызвать слуховые галлюцинации.
— Я не думаю, что ты негодяй, — покачала она головой.
«Я думаю, что ты потрясающий, невероятный, самый лучший!» — кричало все внутри ее.
— Хорошо. Просто учти, что у меня с детства были проблемы с выражением того, что я чувствую.
Но он должен был сказать ей это именно сейчас, больше нельзя было откладывать ни на минуту, ведь она только что чуть не умерла, так и не узнав самого главного. Слова «чуть не умерла» разрывали душу Тео на части, воспоминания, от которых он так долго убегал, вернулись.
«А Ники умер, и я ничего не смог сделать», — шептал его внутренний голос.
— Ты же мужчина, — чуть улыбнулась она. — Мужчинам это простительно.
— Зато я здорово целуюсь. — С озорной улыбкой он склонился к ней, собираясь продолжить демонстрацию этого, несомненно, полезного навыка.
На несколько минут, а может, часов Бет выпала из реальности. Когда она очнулась, она лежала на песке, наблюдая за Тео из-под полуопущенных ресниц. Он встал, вытащил из кармана джинсов телефон, позвонил, сделав несколько коротких распоряжений.
Закончив, он вернулся к ней.
— На вилле нас будет ждать доктор, который осмотрит тебя.
Бет протянула к нему руки, и он помог ей подняться.
— Ты сказал, что любишь меня… Ты правда это сказал? — смущенно начала она, боясь поднять глаза и понять, что ей показалось.
Мягкая улыбка на его губах заставила ее сердце сжаться от нежности.
— И ты правда имел это в виду?
— Каждое слово.
— Я тоже люблю тебя! — прошептала она, чувствуя, что едва может сдерживать слезы.
Напряжение, остававшееся на лице Тео, пока он ждал ее ответа, исчезло. Он притянул ее к себе, спрятав лицо в ее волосах.
— Слава Богу за это, — тихо рассмеялся он, целуя ее, и Бет почувствовала, как недели одиночества, горечи и печали, которые она провела вдали от него, исчезают из ее памяти, развеиваются как дым. Пусть там останется только его нежность и тепло, только ощущение его сильных рук, скользящих по ее телу.
Их поцелуй прервался, когда накатившая волна обдала их брызгами. Бет, смеясь, отбежала подальше от воды, но, когда она обернулась, то увидела, что Тео не последовал за ней. Он все так же стоял не шевелясь в полосе прибоя и вглядывался в даль. Выражение его лица напугало Бет. Она подошла к нему и мягко положила руку на плечо, вглядываясь в его вдруг потухшие глаза. Словно очнувшись, он с улыбкой повернулся к ней, но тоска в его глазах не исчезла.
— Что случилось? — встревожено спросила она.
Тео безмолвно покачал головой.
— Я чувствую, что что-то не так, расскажи мне, — попросила Бет.
Он тяжело вздохнул и вновь посмотрел на пенные волны.
— Сегодня я чуть не потерял тебя еще до того, как ты стала моей.
Бет приникла к его груди, целуя солоноватую кожу:
— Но этого не произошло, я здесь, с тобой.
— Да, в этот раз этого не произошло.
— В этот раз? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
Он взял ее за руку и кивнул в сторону виллы:
— Пойдем, тебя ждет врач. А по дороге я должен буду тебе кое-что рассказать. Ты можешь идти?
— Да, со мной все в порядке.
Он начал говорить еще до того, как они подошли к дороге, и теперь, казалось, он уже не сможет остановиться, не высказав все то, что так долго хранил в самых глубоких тайниках своей души.
— Я ведь говорил тебе, что у меня был старший брат Ники?
Бет взволнованно кивнула.
Она вспомнила, как Тео рассказывал ей, что его старший брат погиб. Неужели он утонул в этом заливе?
— Все знают о водоворотах около этого пляжа.
Бет поежилась, вспомнив об Ариане, которая спокойно лежала на песке и наблюдала за тем, как она идет навстречу верной гибели. Нет, наверняка она не знала!
— Но мы были совсем детьми, и Ники дразнил меня, заявляя, что я никогда не отважусь проплыть вдоль берега. Но мне, к сожалению, хватило глупости рискнуть, и я поплыл. Осознав, какую ошибку он совершил, Ники поплыл мне на выручку, и нас обоих затянуло в водоворот. Но по странному стечению обстоятельств я выплыл, а Ники не смог. Я смотрел, как он тонет, и ничего не мог сделать, ничем не мог помочь ему.
Бет сжала его холодные пальцы, надеясь хотя бы так поддержать его. Она не знала, что сказать, ей было страшно представить, что эта боль и вина преследовали Тео с самого детства.