Руфус окинул ее насмешливым взглядом.

– Ты отрицаешь, что осталась здесь специально для того, чтобы меня соблазнить?

Она не могла и это отрицать, но поступила так лишь потому, что все ее предыдущие попытки привлечь его внимание ни к чему не привели. Теперь она знала причину его холодности. Он считал, что ей были нужны лишь его деньги.

Габриэлла решительно покачала головой.

– Я не верю ничему из того, что ты сказал про мою мать.

– Тогда спроси ее обо всем сама, Габриэлла, – язвительно произнес Руфус. – Я вот только не понимаю, зачем мой отец женился на Хитер, если он уже заплатил все ее… – Он недоговорил, потому что в этот момент она влепила ему пощечину.

В следующую секунду он резко схватил ее за запястье и притянул к себе. Его глаза сверкали от ярости, на щеке проступило красное пятно.

– Если ты сделаешь это еще раз, Габриэлла, то обещаю, что пожалеешь об этом, – процедил он сквозь зубы.

– Я тебя ненавижу! – тяжело дыша, воскликнула девушка.

– Отлично, – довольно ответил он. – Надеюсь, теперь ты вычеркнешь меня из списка кандидатов в мужья.

– Я не подойду к тебе, даже если ты останешься последним мужчиной на земле, – заверила его она.

– Как оригинально! – усмехнулся Руфус.

– Ты мерзавец! – бросила ему в лицо Габриэлла. – И я тебя ненавижу! – С этими словами она вырвалась и побежала в дом.

Прежде чем нырнуть в воду, Руфус в растерянности простоял несколько минут на краю бассейна.

Габриэлла возненавидела его.

Отлично.

Тогда почему это не доставляло ему желаемого удовольствия?

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Когда пять лет спустя Габриэлла посмотрела на Руфуса, стоящего рядом с ней в кабинете нотариуса, она поняла, что по-прежнему его ненавидит.

– Вы позволите мне перейти непосредственно к завещанию мистера Грешема? – вежливо спросил Дэвид Брьюстер, когда все расселись.

– Можете приступать, – сказал Руфус.

Габриэлла знала, что он не хотел ее здесь видеть. Впрочем, как и своего кузена Тоби, если судить по тому, как холодно мужчины обменялись приветствиями.

Ей совсем не хотелось здесь находиться, но она знала, что Руфус не поверил бы ей.

Жаль, что Джеймс умер и больше не мог оказывать ей поддержку, в которой она так отчаянно нуждалась после того, как год назад ее мать погибла в автокатастрофе.

Смерть Хитер опустошила Джеймса, и он так и не смог полностью оправиться от удара. Через полгода у него случился инфаркт, затем, месяц назад, еще один, ставший фатальным.

Они с Руфусом не разговаривали почти пять лет, и это продлилось бы дольше, если бы не болезнь Джеймса.

Открыв документ, лежащий у него на столе, Дэвид Брьюстер серьезно посмотрел на них поверх оправы очков.

– Итак, начнем. Я уже письменно известил получателей малых долей наследства мистера Грешема, в том числе его экономку. Его внучка Холли тоже получит свою часть, но лишь по достижении определенного возраста. До тех пор ее деньгами будет распоряжаться ее отец.

– Вот повезло малышке Холли, – весело произнес Тоби, красивый смуглый брюнет. Он был актером по профессии, но ему не хватало таланта и трудолюбия. – Жаль, что ей всего семь и я не могу на ней жениться.

– Только через мой труп! – прорычал в ответ Руфус.

– Ну, если понадобится… – парировал Тоби.

Габриэлла едва слышала их перепалку. Ее внимание было приковано к словам Брьюстера. Он вскользь упомянул о малых долях наследства.

Что это значило?

Что она была наследницей большой доли?

Если так, то неприязнь Руфуса к ней лишь усилится.

Прищурившись, Руфус посмотрел на пожилого нотариуса.

– Позвольте спросить, это последнее завещание моего отца?

– Да, мистер Грешем. Он написал его за два месяца до смерти.

От этого тревога Руфуса лишь усилилась. Ее причина крылась в том, что Тоби, его непутевый кузен, который три месяца назад рассорился с Джеймсом, тоже присутствовал здесь. И Габриэлла…

Последние пять лет они редко виделись. После того… неприятного инцидента… на Майорке она три года прожила во Франции и выучилась на шеф-повара. С тех пор как она два года назад вернулась в Англию, их пути редко пересекались.

Но всякий раз, когда они сталкивались друг с другом, он чувствовал ее неприязнь.

Взглянув на нее украдкой, он отметил про себя, что время не убавило ее красоты. Она даже стала еще красивее, чем прежде. В ней больше не было прежней юношеской порывистости, взгляд был холодным и бесстрастным. В нем читался вызов.

Она по-прежнему носила длинные волосы, но заметно похудела. Ее фиолетовые глаза казались огромными на осунувшемся лице с заострившимся подбородком. Только пухлые чувственные губы остались прежними.

Еще он вспомнил ее восхитительное тело, скрытое под узкими черными брюками и красной блузкой в цыганском стиле, подчеркивающей ее полную грудь.

Затем его губы искривились в усмешке, и он отвернулся, не желая вспоминать, каким оно было на ощупь.

От Габриэллы не укрылась ярость, сверкнувшая в его глазах, прежде чем он снова переключил свое внимание на нотариуса. Руфус все еще считал ее алчной охотницей за состоянием.

– Теперь мы можем поговорить о причине, по которой я сегодня собрал вас здесь, – продолжил поверенный Джеймса. – Мистер Грешем хотел, чтобы я поговорил с вами троими без присутствия других лиц. Когда я оглашу содержание завещания, вам станет ясна причина этой просьбы, – добавил он.

У Габриэллы внутри все сжалось от неприятного предчувствия.

Дэвид Брьюстер отрывисто кивнул.

– Вы можете сами прочитать завещание, но основные условия следующие: мистер Грешем оставил большую часть своего имущества, которое на момент написания завещания составляло пятьдесят миллионов фунтов, двум своим детям – Габриэлле Марии Лючии Бенито и Руфусу Джеймсу…

– Габриэлла, ты выйдешь за меня замуж? – шутливо вставил Тоби, но она даже не удостоила его ответом. Этот бездельник знал о том, что она возненавидела его после того, как три месяца назад он попытался ее изнасиловать.

Габриэлла недоверчиво уставилась на нотариуса.

– Позвольте я продолжу. – Брьюстер бросил на Тоби неодобрительный взгляд поверх очков. – Все предметы собственности, как в Англии, так и за границей, должны быть поделены поровну между вышеупомянутыми детьми, кроме магазинов в Англии и Нью-Йорке, которые через шесть месяцев должны перейти к Руфусу Джеймсу Грешему, при условии, что Руфус и Габриэлла будут жить вместе в течение этого времени в особняке Грешем-Хаус как муж и жена. Если это условие не будет выполнено, то все недвижимое имущество, денежные средства и долговые обязательства перейдут к племяннику мистера Грешема, Тобиасу Джону Риду. Вы что-то сказали, мисс Бенито? – мягко спросил нотариус.