— Я хочу, чтобы Диана стала моей женой, — ледяным тоном произнес Рис. — И как можно скорее. Я женился бы на ней завтра, если бы мы все успели приготовить, — он вызывающе посмотрел на сына.
Крис понемногу приходил в себя. С презрительной усмешкой он смерил взглядом отца.
— Я удивлен, что ты не справился и с этим, ведь для тебя проблем не существует, если ты задумаешь что-то. Боже мой… — Крис с брезгливой гримасой помотал головой. — Теперь ясно, почему ты так возражал против моей женитьбы, к тому времени ты уже успел познакомиться с супермоделью Дивной и решил, что она больше подходит тебе!
— Ее зовут Дианой! — сквозь зубы процедил Рис, которого возмутила мальчишеская дерзость сына. — Или мамой, если тебе это больше нравится, — язвительно пояснил он, с трудом сдерживая ярость.
Молодой человек вспыхнул, услышав такое заявление.
— Ты, должно быть, шутишь! — возмутился он. — У меня уже есть мать, и ей тридцать восемь лет. А вот ты, кажется, начал увлекаться девицами школьного возраста! — У него перехватило дыхание.
Диана словно издалека наблюдала за ними. Это как раз то, чего она добивалась. Сын против отца, отец против сына, а сама она — воплощение той силы, которая по кирпичикам разнесет комфортную жизнь Риса, человека, который, не дрогнув, разрушал чужие судьбы. Но сейчас Диана чувствовала себя ужасно. Ей стало страшно. Что она творит?
А Рис уже снова овладел ситуацией.
— Ты сам ведешь себя как ребенок! — Его тон не предвещал ничего хорошего.
— Прекратите! — крикнула Диана — точно так же хотела она крикнуть тогда, много лет назад, в кабинете отца. Она потом всю жизнь жалела о том, что не сделала этого. Может, если бы отец увидел ее в тот момент, понял бы, как сильно она его любит, это, быть может, как-то помогло бы ему справиться с отчаяньем, он почувствовал бы, что ему есть для кого жить… Но теперь уже не узнаешь, что было бы… Она лишь знает теперь, что нельзя вот так безучастно стоять и смотреть, как двое мужчин, любящих друг друга, готовы вцепиться друг другу в глотку из-за нее. Ей ничего не остается, как поступить повелению любви, даже если любовь эта разрушит все ее замыслы. — Перестаньте! — задыхаясь от отчаяния, взмолилась она.
— О, черт! — Крис увидел ее побелевшее лицо. — Дивная… Диана, — поправился он, поймав свирепый взгляд отца. — Я просто… я просто не могу поверить… — Он удрученно качал головой.
Диана с жалостью смотрела на юношу, у того были глаза побитого щенка.
Рука Риса, все так же нежно и покровительственно обнимавшая Диану, непроизвольно сжала ее плечи.
— Ты зря нас в чем-то подозреваешь, Крис, — внезапно охрипшим голосом произнес он. — Нам не в чем перед тобой оправдываться. Я понятно выразился?
«Более чем», — с грустью подумала Диана, перехватив растерянный взгляд Криса. О, она еще в самом начале их дружбы высказала ему свои соображения по поводу любви и близости мужчины и женщины, и он принял их. Но сейчас он не мог прийти в себя от удивления: по всей видимости, и отец согласился с ее условиями. Ведь он совершенно ясно дал понять…
— Так… — сдавленно произнес Крис. — Я… я просто не знаю, что и сказать…
Диана заметила, что Рис вздохнул с облегчением. Оба почувствовали, что самое худшее позади. Если даже Крис и не одобряет их отношений, ему ничего не остается, как примириться, поскольку он ничего не в силах изменить. Бедный Крис, как он ни старался, ему не удавалось скрыть свое замешательство.
— «Смотрины» могли бы пройти и лучше, — усмехнулся Рис. — Может, наш ужин будет более удачным?
Он стоял, внимательно следя за тем, как Крис целует Диану в щеку, и с облегчением думал, что опасность миновала, — он никогда не был так близок к разрыву с сыном, как несколько минут назад. Рис знал, что, если бы ему довелось выбирать между сыном и любимой женщиной, он, ни минуты не колеблясь, выбрал бы Диану, чего бы это ему ни стоило. Нельзя сказать, что он совершенно не испытывал жалости, но тут было что-то совсем другое. И все-таки он, безусловно, выбрал бы Диану…
Похоже, ему так и не удастся праздновать частые победы над ней; еще утром, когда он решил купить Диане обручальное кольцо, он понял, до какой степени она упряма и норовиста. В конце концов они пришли к компромиссу и купили бриллиантовое кольцо не такое массивное, как хотел он, и не такое тоненькое и скромное, как пожелала она. Компромисс… До встречи с Дианой такого слова в его словаре не существовало. Чем скорее он свяжет ее брачными узами, тем спокойней будет себя чувствовать; а пока он не может до конца быть уверенным в том, что она и в самом деле выйдет за него замуж!
Только сейчас до Риса дошел весь комизм происходящего. Он улыбнулся. Много лет подряд он избавлялся от женщин, как только кто-нибудь из них намекал ему, что не прочь стать миссис Кондор, а вот теперь он сам с невероятным трудом добился женщины, на которой хотел жениться. Возможно, он и заслужил это, но постоянное чувство неуверенности и неопределенности выбивало его из колеи.
Узнав Диану поближе, Рис понял, что даже после свадьбы она не станет покладистее. Он нахмурился, вспомнив, как Диана объявила, что не собирается бросать свою работу.
С этим придется разобраться попозже. Сейчас самое главное — довести ее до алтаря.
Диана поняла, что ей не удастся отговорить Риса перенести свадьбу на более поздний срок, а когда сообщение об их помолвке просочилось в печать — она была почти уверена, что Рис сам подбросил газетчикам эту новость! — тут уж она оказалась совершенно бессильна.
Сообщение об их помолвке и намеченной на следующий месяц свадьбе стало сенсацией. Когда Чарльз узнал об этом, он сразу же позвонил им и предложил для невесты платье, которое Диана демонстрировала в Париже. Рис согласился, самодовольно заявив при этом, что никому — даже Мадлене! — он не позволит надевать подвенечный наряд, который был на Диане в момент их первой встречи, ведь именно тогда он понял, что эта женщина должна принадлежать ему. Диана и представить себе не могла, что платье, которое она демонстрировала в Париже, станет ее собственным подвенечным нарядом. При мысли о том, что она наденет это изумительное платье в столь печальный день, слезы наворачивались ей на глаза…
После того как в газетах появилось сообщение об их помолвке, журналисты не оставили Риса и Диану в покое: где бы они ни появлялись, репортеры тут же начинали их фотографировать, а все газеты — от самых крупных до самых мелких бульварных газетенок — запестрели заметками об их поездках и планах на будущее. Эту свадьбу газетные писаки окрестили королевской, ибо, как заметил один из журналистов, невеста была королевой моды, а жених — королем предпринимательства. Глупость, конечно, усмехнулась Диана, когда прочла об этом, но чего не напишешь ради привлечения читателей.
Когда шумиха немного поутихла, в прессе началось обсуждение будущей совместной жизни супружеской пары: где они будут жить после свадьбы (Диана не понимала, чем плох особняк Риса!) и сколько маленьких «принцев и принцесс» они себе позволят при таких огромных капиталах.