— Согласен, что ты не самая яркая представительница своей профессии, — немилосердно усмехнулся он.

— Ну почему бы тебе меня не выслушать? — воскликнула Гвинет, желая перекричать его. — Я не проститутка! Я…

— Сопровождающая? — предположил Тарик, подмигнув. — Не важно, как называется твоя профессия, ты продаешь свое тело мужчинам за деньги. Семья знает о твоем занятии? Твой отец? — внезапно спросил он, сам не зная зачем. Его это вовсе не касалось.

— Мой отец умер.

Так же как и его… У него не было никакого желания вдаваться в подробности ее жизни.

— Мой тоже, — сказал он прохладно, — но это тебя не оправдывает. Неужели нет другого способа заработать на жизнь? У тебя нет гордости? Самолюбия, самоуважения? Да?

— Мне и не нужно никакого оправдания. А что до моей гордости и самоуважения… как насчет тебя? — выпалила Гвинет в ответ, и на пару минут воцарилась тишина. За это время она собралась и продолжила: — В конце концов, ты ведь не отверг меня, так?

Да, безусловно, она сказала правду… Тарик опустил голову.

Он чувствовал ее гнев, который буквально жег воздух, заполняя собой маленькое пространство кухни. Ни одна женщина, с которой он встречался, не смела смотреть на него так или вести себя с ним таким образом. Она хотела доказать, что является человеком, а не товаром. Если он не возьмет себя в руки, то точно опоздает на встречу с Чадом.

— Остановись, — сказал он Гвинет, взяв ее за руку. Она даже не успела оттолкнуть его.

Он передумал? Неужели, несмотря па все сказанные им слова в ее адрес, он решил повторить прошлую ночь и… Сильнейшее волнение охватило ее, колени задрожали, и она помимо воли прислонилась к мужчине. Не задумываясь о своем двусмысленном положении, Гвинет закрыла глаза. Вновь оказаться рядом с ним было блаженством, несмотря на все его слова. В возникшей темноте она представила образы прошлой ночи, полной страсти и огня.

Тарик посмотрел на ее лицо. Глаза девушки были закрыты, губы манили. Даже кожа, казалось, налита желанием и чувственностью. Он поняла что допустил ошибку, когда пошел с ней на близкий контакт. Теперь ему будет сложно отвязаться от нее. Видимо, проституцией она занимается недолго, поэтому эмоции все еще берут верх над разумом. Он не мог припомнить, чтобы какая-нибудь другая женщина могла так быстро возбудить его, да еще так сильно и к тому же второй раз. Он ощущал тепло ее руки и не в силах был отвести взгляд от соблазнительно открытых губ. А все потому, что не мог избавиться от наваждения прошлой ночи. Что же она с ним сделала — заколдовала?

Несмотря на то что в кухне было прохладно, Тарик чувствовал, как пот стекает по его спине. Он безуспешно пытался взять себя в руки.

— Забудь, — сказал он ей грубо и оттолкнул от себя.

Глаза Гвинет распахнулись, и она судорожно вздохнула.

— Что забыть? — удивилась она. — Забыть, что ты меня оскорбил морально и физически? Забыть, что мои чувства тебя не интересуют? — Она была зла на него за то, что он так быстро возбудил ее, одним только прикосновением, а выхода этому возбуждению не было.

— Забудь о своих планах на вторую ночь, дорогуша, — сказал он ей, — больше тебя в моей постели не будет.

Безусловно, это так. Потому что это вовсе не его постель. Это была ее кровать, у нее даже документы были, подтверждающие права на квартиру. Ей больше некуда было идти, и она не собирается скитаться в незнакомой стране только потому, что какой-то парень принял ее за проститутку!

— Отойди от меня!

На мгновение ей показалось, что он проигнорирует ее слова, прижмет к себе и…

По его агрессивному и прерывистому дыханию она поняла, что ошибается.

— Мне надо идти, — промолвил он. — Когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было. Если не уйдешь, сообщу полиции о том, что ты занимаешься проституцией. А это подсудное дело в Зуране, тебя немедленно депортируют и откажут во въезде в страну.

— Ты совершаешь ошибку! — вскрикнула она.

— Нет. Это ты совершаешь ошибку, — процедил Тарик.

Гвинет отвернулась от него, чтобы он не заметил, как исказилось от горя ее лицо. Тарик подумал, что она уходит, поэтому быстро заслонил ей путь. Их будто бы окутало чувственным туманом — или так показалось Гвинет. Ей стало нечем дышать, даже сердце замедлило стук. Она не могла отвернуться, потому что мужчина стоял прямо перед ней, все напоминало о событиях прошлой ночи. Мысль о запретном сводила с ума.

Почему она так действует на меня? — снова и снова спрашивал себя Тарик. Впервые за всю жизнь он так сильно возжелал женщину, хотел целовать ее до умопомрачения, чтобы она страстно повторяла его имя и просила не останавливаться.

Возьми меня… коснись меня… сделай меня своей… мысленно умоляла Гвинет стоявшего перед ней мужчину. Эти мысли пылали и сжигали ее изнутри. Поруганная честь отчаянно воевала с пылким сердцем. Она чувствовала его ответное желание обнять и прижать ее к себе.

Внезапно раздался звонок. Это оказался мобильник Тарика, он прислонил трубку к уху. Потом отвернулся от Гвинет и стал разговаривать. Кто ему звонит? Женщина? Бывшая жена?

— Где ты? Предполагалось, что ты будешь на яхте десять минут назад.

— Неожиданная отсрочка, — ответил Тарик и недовольно покосился на Гвинет. Любопытно, подслушивает ли она? — Чад поймет, почему так случилось, когда я ему все объясню.

— Хорошо, если все так и окажется. Иначе у тебя возникнут крупные неприятности. Давай тащи сюда свою задницу.

У него совсем не осталось времени на разборки с Гвинет. Или на что-то еще… Например?.. Ему больше ничего от нее не надо.

Лжец, упрекнул его внутренний голос.

— Помни то, что я сказал тебе. Когда я вернусь, тебя здесь быть не должно. Иначе ты знаешь, что с тобой произойдет, — пригрозил он, закрывая за собой дверь кухни.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Гвинет облегченно плюхнулась на стул. Ноги ее совсем не держали, сердце билось как сумасшедшее, лоб взмок, безумно хотелось пить. Классические признаки страха… или сексуального возбуждения.

Да что такое с ней творится? Мужчина, о котором она ничего не знает, обнаженный незнакомец, заходит к ней в спальню, и она вместо криков о помощи отдается ему. А потом тот же мужчина обвиняет ее в проституции, а она, несмотря на это, хочет быть с ним.

Господи, почему же ей не удалось убедить его в своей правоте? Почему он не выслушал ее? Ведь он так ошибается!

Ее внезапно озарило: все дело было в квартире и хозяине этих апартаментов. Ей с самого начала надо было выяснить у молодого человека в агентстве имя того, кто по случайности оказался совладельцем этой, квартиры. Тогда бы у нее были официальные доказательства, что она владелица квартиры. Она бы рассказала ему об этой ужасной неразберихе, и все встало бы на свои места.