Сади никогда не думала о своем теле как о чем-то достойном особого внимания и представляющем эстетическую ценность. Но пробуждавшаяся в ней новая женщина испытывала чувство гордости, что привлекла внимание такого мужчины. Что же ты стоишь, как простая рабыня на невольничьем рынке перед мужчиной, собирающимся купить тебя для потехи, пыталась урезонить Сади свою мятежную половину. Но та только издевалась над ее смущением и трусостью и шептала, что и рабыня может управлять своим хозяином, если у нее хватит для этого смелости. Она может доставить ему такое наслаждение, что сама поработит его. Он будет боготворить ее, сжигаемый своим желанием, и прославит чувственность, которую она воплощает. Эта женщина знала, как искушать и мучить мужчину, пока единственным, о чем он сможет думать, будет желание владеть ею и пока они не окажутся скованными невидимыми цепями так же крепко, как в свое время рабыня была прикована к столбу на рыночной площади. И Сади чувствовала, как она поддается уговорам этой незнакомки внутри нее. Ее живот вздрогнул и втянулся, дыхание участилось и стало глубже, кончики розовых сосков затвердели от нахлынувшего возбуждения.
Дракс пришел сюда поговорить с ней о своих покупках, но оказалось, что украшать ее не было необходимости, так хороша она была. И сердце сильными неровными ударами отозвалось на его мысли. Единственное, что могло бы скрыть это совершенство от его глаз, его руки, жадно исследующие каждый дюйм ее нежного тела, или его губы, приносящие ей в дар его поклонение и трепещущие от жажды. Наверно, она пахнет фруктами, растущими в ее стране; зрелыми летними ягодами с острым вкусом, какой у них бывает перед тем, как их опустят в медовый крем, что тает на языке, оставляя после себя ощущение бархатной мягкости и теплый запах. Ее кожа бледна, как песок в пустыне под лунным светом, ее соски – цвета золотисто-розовых лучей восходящего солнца, падающих на вершины гор над равниной. Узкая щель между ее ногами как таинственная долина, спрятанная глубоко в горах от мужских глаз.
Если бы она принадлежала ему, она бы всегда ходила без одежды. Он построил бы ей дом с внутренним зеленым садом. Он посадил бы там розы без шипов и пахучие травы так густо, чтобы, когда она отдавалась ему, запах лепестков, смятых разгоряченными телами, окутывал их своим ароматом. Она была бы его отрадой и наслаждением.
Но этого никогда не будет. Он выбрал ее для своего брата. Быстрым движением он подхватил полотенце и протянул ей. Короткое «прикройтесь» привело Сади в себя, и ее бросило в жар от стыда и унижения. Она схватила полотенце обеими руками и уткнулась в него пылающим лицом.
– Вы могли бы постучаться, – вырвалось у нее.
– Я стучал. Когда вы не ответили, я ошибочно предположил, – его глаза сузились, – что можно войти. А может быть, все случилось так, как предполагали вы?
Когда Сади осмыслила сказанное, кровь ударила ей в голову и лицо стало пурпурным.
– Вы считаете, что я хотела, чтобы вы вошли… Нет, я не хотела, – промолвила она, поникнув. – А сейчас, прошу вас, выйдите, пока я оденусь.
Сади не была уверена в том, что имеет право приказывать ему в его собственном самолете, хотя была оскорблена его предположениями.
– Вам надо поторопиться. Я пришел предупредить, что самолет готовится к взлету, а во время взлета все должны находиться в креслах, пристегнутые ремнями безопасности. У нас больше нет времени. Там, в ванной, висит халат – наденьте его.
Похоже, он не собирается выходить из комнаты, подумала Сади. Она замешкалась, но, встретив взгляд его холодных насмешливых глаз, туго затянула полотенце и быстро пошла в ванную комнату. Дракс посмотрел на постель. Если бы он отдался своим чувствам, сейчас бы она лежала там с томно закрытыми глазами и он слышал бы напряженные удары ее сердца и целовал бы и ласкал ее, пока бы она не взмолилась, чтобы он овладел ею. Но он всегда помнит, что это пряное удовольствие не для него.
Когда Сади вышла из ванной, плотно закутанная в халат, Дракс стоял возле открытой двери. Лицо его было хмурым и напряженным. Не собирается ли он сказать, что переменил свое решение и, еще не взяв ее на работу, уже отказывает ей от места? Она смутилась, признавшись себе, что очень не хотела бы услышать это.
– Шампанского? – спросил Дракс коротко.
Пить шампанское, откинувшись в дорогом кожаном кресле, в компании с красивым и очень богатым мужчиной – мечта легкомысленных любительниц любовных романов, а она серьезная деловая женщина.
– Нет, спасибо, – так же коротко ответила Сади.
Она уже заметила блестящие фирменные пакеты, заполнившие, казалось, половину салона, и глаза ее потемнели от эмоций, в которых она не хотела себе признаваться. Для кого предназначались все эти пакеты? Конечно, это подарки для женщины, и какова ее роль в жизни Дракса? Конечно, у него есть женщина. И не одна, судя по количеству пакетов. Если дарить каждой за ночь с ним по пакету, то, пожалуй, их наберется целая рота. Интересно, как они живут? Все вместе, в неге и роскоши, в традиционном серале? Всецело служить чувственному услаждению одного мужчины? Сделать это целью и смыслом жизни? Проводить час за часом, готовя для него свое тело? Охватившая ее дрожь сопровождалась почти физической болью и была так внезапна и предательски откровенна, что заставила ее судорожно перевести дыхание.
– Вы боитесь летать? – спросил Дракс, повернувшись к ней.
Пожалуй, только на это и можно было сослаться, уныло подумала Сади, но отрицательно покачала головой и вздохнула. При чем тут боязнь?! Жгучая ревность – вот что захватило ее. Ревность? К обитательницам этого гарема? Должно быть, она совершенно сошла с ума.
– Пристегните ремни, мы уже почти на взлете, – услышала она.
И через минуту почувствовала, как лайнер покатил, стремительно набирая скорость, по взлетной полосе и, легко оторвавшись от земли, начал подниматься в небо, оставляя внизу ранние вечерние сумерки.
– Сейчас вы уже можете отстегнуть ремни. Али вскоре принесет нам обед, но прежде я хотел бы с вами кое-что обсудить.
Вот оно. Он собирается ей сказать, что изменил свое решение.
– Я так понимаю, – начал он, – что Моника удержала не только ваше жалованье, но и кое-что из ваших личных вещей. Поэтому я решил, что было бы желательно включить в наш договор и замену вашего гардероба. Вы понимаете, что поскольку вам придется иметь дело непосредственно со мной и моим братом на подготовительном этапе важных работ, о которых мы с вами уже говорили, то ваш облик должен соответствовать вашему статусу в этом проекте. Конечно, люди у нас ценятся за ум и знания, но тем не менее и внешний вид должен вызывать уважение. Нищему бродяге никогда не откажут в милостыне, но и не предложат занять место рядом с Правителем государства. Я знаю, что в вашей стране не принято, чтобы работодатель одевал своих сотрудников, но у нас другие правила. Поэтому, я надеюсь, вы поймете, почему мне было необходимо приобрести для вас эту одежду, имеющую, по моему мнению, весьма существенное значение в вашей будущей работе.