Перед мостом через небольшую речку с двух сторон были установлены шлагбаумы, и рослые молодцы в темно-зеленом хэбэшном обмундировании пропускали машины через мост только после оплаты водителями строго отмеренной таксы: один человек в машине (невзирая на пол, возраст и профессию) – пять тысяч рублей.
Матвей сначала не понял, почему у моста выстроилась очередь автомашин, ситуацию прояснил водитель впереди стоящего грузового «ЗИЛа».
– Местный рэкет. Объявили мост частным владением и берут мзду с каждого проезжающего. А мосту сто лет в обед, еще коммунисты строили. Куда только милиция смотрит?
Матвей знал, куда смотрит милиция, получавшая от государства гроши и потому не только научившаяся брать недостающее у бандитов, но и отрабатывать свои тридцать сребреников.
– Представляешь, сколько здесь проезжает машин за день? – продолжал пожилой шофер, зло сплюнув в пыль.
Матвей представлял.
– И ремонт шоссе – тоже их придумка, наверно, – добавил шофер, чье темное худое лицо явно не говорило о семейном достатке. – А если приходится мотаться туда-сюда сорок раз на дню?
Матвей прикинул, во что мужику обходится езда по «частному» мосту, сел в кабину.
– Пропусти-ка меня вперед, может, и не придется платить.
Подъехав к пикету – трое здоровенных лбов, вооруженных дубинками, небрежно регулировали движение, то опуская, то поднимая полосатый шлагбаум, – Матвей вылез из машины и вместо того, чтобы отдать деньги в протянутую руку, легонько коснулся ладони подушечками пальцев. «Таможенник» с тяжелым, набрякшим лицом мгновенно окосел, и Матвей тихо спросил, глядя в его побелевшие глазки-буравчики:
– Кто здесь командует парадом?
– Секач, – просипел парень, кивая на мордоворота у шлагбаума, разговаривающего по мобильному телефону с видом босса всея округи.
Покрутив головой, – надо же, и сюда пришла цивилизация в виде сотовой связи! – Матвей подошел к здоровяку, коснулся его шеи пальцами и сказал, подхватывая под руку, чтобы тот не упал:
– Снимай свои наряды и кончай эту самодеятельность. С этого дня здесь устанавливается свободная неэкономическая зона. Понял?
Третий «таможенник», поигрывающий дубинкой, почувствовал что-то неладное, двинулся к Матвею, лапая рукой что-то под курткой слева, где у него, очевидно, был спрятан пистолет, и Соболеву пришлось напрячься, чтобы передать ему раппорт на расстоянии, внушая мысль бросить эту работу к чертовой матери и наняться в село трактористом.
– Мне босс голову открутит, – вяло пробубнил могучий телом Секач. – Кто приказал снять рогатку? Менты?
– «Чистилище», – сказал Матвей, загоняя в сознание бугая страх расплаты. – Объясни боссу популярно, что его здоровье под ба-альшим сомнением. Командуй. – Соболев похлопал сомлевшего окончательно «командира поста» по плечу и сказал знакомому шоферу «ЗИЛа», глядевшему на него вытаращенными глазами: – Таможня дает «добро». Можешь теперь ездить свободно.
Вскоре мост с его «охранниками» остался позади, и Матвей забыл об инциденте, сосредоточившись на будущих встречах с Посвященными. Сначала он решил было навестить Ивана Терентьевича Парамонова, по расчету, недавно прибывшего в Рязань, но потом вспомнил прощальный взгляд Ульяны, когда они прорывались с боем к надкладезной часовне Троице-Сергиевой лавры, сердце защемило, и Матвей свернул при въезде в Рязань не направо, где жили родственники Парамонова, а налево, в новый микрорайон, где у тетки жила Ульяна Митина, студентка третьего курса медицинского института и она же – Посвященная I ступени Внутреннего Круга, еще не ведавшая, с кем ей придетcя познакомиться.
Их доставили в дагестанский городок Кизил-Юрт военным транспортником ночью, в обстановке полной секретности. Кого везет, не знал даже командир самолета, привыкший, впрочем, к подобного рода «черным полетам».
Здесь к ним присоединились двое: проводник-чеченец, отзывающийся только на слово «брат», и человек полковника Дерюгина, возглавлявшего местное отделение ФСБ. Человек был инструктором, хорошо знавшим условия работы и местные обычаи, и оказался женщиной. Семеро перехватчиков, подчинявшихся майору Ибрагимову, устроившихся в каком-то бараке на краю летного поля, молча смотрели на высокую брюнетку в камуфляж-комбинезоне, также молча разглядывающую их.
– Кажется, нам повезло, Кир, – ухмыльнулся его напарник по имени Тамерлан; с другой стороны, это могла быть и кличка, Василий этих своих спутников знал мало. – Будет с кем погреться ночью.
– Сопляк, – был негромкий ответ инструктора, – поживешь здесь с полгода, тогда и решим, стоит ли с тобой греться.
Смуглолицый, красивый, сильный Тамерлан растянул в улыбке губы, собираясь продолжать в том же духе, но встретил предупреждающий взгляд Ибрагимова и промолчал, хотя было видно, что он привык считать себя независимым и неуязвимым.
Эта пара – Кир и Тамерлан – нравилась Василию меньше всего, потому что они были из «Стикса», суперсекретного подразделения киллхантеров, «охотников за охотниками», которым командовал майор Ибрагимов. В принципе и сам майор был малосимпатичен Балуеву, и второй человек в отряде – майор Шмель по кличке Белый. Лишь приданные отряду генералом Первухиным парни из особой группы «летучих мышей», специалистов по ликвидации перебежчиков и первостепенной важности операциям за рубежом, не производили на Василия отталкивающего впечатления. Звали ребят, в меру накачанных, но жилистых, гибко-стремительных и бесшумных, Павел и Серый, то есть Сергей, но отзывались они и на клички – Шерхан и Маугли. Рыжеватый Шерхан-Паша действительно чем-то походил на сытого тигра, а Маугли-Серый – на вечно голодного, черноволосого, остролицего сына джунглей Маугли, каким его описал Киплинг.
Когда инструктор закончила свой долгий часовой рассказ, ответила на вопросы и вышла, Ибрагимов наставил на скучающего Тамерлана палец и с тихим нажимом сказал:
– Она не женщина, парень! Понял? Никаких телодвижений и даже намеков. Она действительно прожила в Чечне три года, будучи разведчиком, перенесла гибель семьи и на шутки реагирует по-своему. Один такой шутник отделался как-то сотрясением мозга, но запросто мог потерять яйца.
– Не пугай, майор, – скривил губы Тамерлан. – Уж с бабой-то я справлюсь, какой бы крутой она ни была. Опыт имеется.
– Она – «барс», – усмехнулся Шмель. – И владеет всеми видами оружия, а особенно – колющим и режущим. Так что не увлекайся, сержант.
– Завязали разговоры, – поднял руку вверх Ибрагимов. – Через час вылетаем к месту назначения. Проверить еще раз экипировку и отдыхать.
В свое время Василия всегда перед заданием (он служил тогда в разведроте внутренних войск) смешила фраза командира роты «проверить экипировку», хотя все были людьми взрослыми и должны были собираться в рейд серьезно и основательно. Но когда один из разведчиков забыл о взведенном пистолете и во время выполнения задания неожиданно выстрелил, в результате чего был убит часовым, Вася перестал относиться к приказу «проверить» свысока. В данный момент он безропотно принялся осматривать снаряжение, оружие, одежду, отметив боковым зрением, что красавчик Тамерлан делать этого не стал.