– Дальше пешком, – сказал Матвей, спрыгивая на шпалы. – Вася, тебе придется держаться сзади и работать по обстоятельствам. Отстанешь – возвращайся к развилке и жди.
– Не отстану.
– Тогда с Богом!
Бегом преодолели километр по левому полукруглому тоннелю меньшего диаметра, также сложенному из специально изогнутых швеллерных секций. Вышли к массивным воротам, которые Матвей когда-то уже взрывал в прошлой жизни. Остановились в десятке метров. Матвей и Тарас замерли на несколько мгновений, застыл и Василий, хотя, конечно, не видел того, что видели спутники.
– Снаружи телекамер нет, – быстро сказал Горшин, – но замок электромеханический, под напряжением.
– Это хорошо, – отозвался Матвей, – механику пришлось бы ломать, а так автомат сам откроет.
Он подошел к воротам, поелозил ладонями по металлу створок, замер снова, и с гулом ворота начали раздвигаться.
– Быстро внутрь!
Тарас и Василий прошмыгнули в темноту за воротами, за ними тенью скользнул Соболев. Они оказались в подземном «гараже» Ельшина, где генерала всегда ждал готовый отправиться в путь электровагон. Ворота перестали открываться, сбитый с толку автомат, не получивший подтверждения команды, отключил привод, затем отработал назад, и ворота закрылись.
– Если контроль выведен на пульт, сюда сейчас примчатся проверяющие, – шепнул Василий.
– Именно этого я и добиваюсь, – также шепотом ответил Матвей. – Попасть отсюда наверх через заблокированные люки очень трудно, а так охранники сами нам их откроют. Но сначала мы лишим их зрения.
Он вспрыгнул на платформу справа от электровагона, в стену которой были врезаны две массивные на вид металлические двери, не имеющие ни замков, ни ручек, с амбразурами внизу, в которых прятались пулеметы, и сноровисто заклеил пластырем объективы трех телекамер, обозревающих тоннель.
– Теперь подождем.
Все трое встали по обеим сторонам одной из дверей, за ребристые выступы, образующие нечто вроде контрфорсов, и затаились. Ждать пришлось недолго, минуты три. Загудел привод двери, полуметровой толщины броня двери начала медленно открываться, выталкиваемая гидравлическим рычагом. Затем на платформу спрыгнули один за другим двое мужчин в серо-зеленой полевой форме российских внутренних войск, с фонарями в руках. Один из них осветил пещеру с электропоездом, ворота, рельсы, второй проворчал хрипловатым юношеским баском:
– Все в норме, просто сбой автоматики. Надо будет прислать техника. Пошли об… – Договорить он не успел, усыпленный касанием Матвея. Второго солдата таким же манером усыпил Тарас. Фонари выпали из рук охранников, Василий подхватил их и выключил.
Матвей нашарил на боку одного из солдат спецтелефон с вилкой подключения, вставил вилку в розетку, не замеченную Васей, нажал кнопку, выслушал фразу неизвестного дежурного и сказал хрипловатым голосом, неотличимым от голоса уснувшего охранника:
– Здесь все тихо, наверное, техника барахлит. Проверим и вернемся. – Выключил телефон. – Минут десять в запасе у нас есть, пока не хватится дежурный. Ждите здесь, я сейчас вернусь.
– Вместе лучше… – начал было Василий.
– Бункер с компьютером имеет запасной выход. – Матвей ткнул пальцем в скобы на стене станции рядом с открытой дверью, которые вели в круглый бетонный колодец, закрытый металлической сеткой. – Нам нет нужды лезть в коттедж и оттуда спускаться в бункер. Я отключу защиту и сигнализацию и вернусь.
Он исчез. Вася с Тарасом остались на платформе, вслушиваясь в могильную тишину подземелья.
– Сетка под током? – спросил Василий вполголоса, имея в виду колодец над головой.
Тарас не ответил, чувствуя где-то поблизости биение пульса чужого организма, живого и неживого одновременно. Это было сонное дыхание Монарха Тьмы, точнее, его информационной матрицы, внедренной в память компьютера. Оно возбуждало и тревожило и заставляло сдерживать дыхание, чтобы его не услышал сам Монарх.
Соболев появился через несколько минут, бесшумный и собранный.
– Все идет великолепно, однако времени мало, у них в порядке вещей каждые четверть часа докладывать по цепи о состоянии объектов на главный пульт. Так что поторопимся.
Он первым полез по скобам вверх, взялся за прутья решетки толщиной в палец и одним рывком вырвал ее из гнезд, сбросил вниз. Замок люка, закрывающего колодец, был уже открыт, осталось только поднять его. Матвей пролез в люк и добрался наконец до сверхсекретного бункера, о котором понятия не имели даже те, кто охранял дачу и нес дежурство у телемониторов. Для них он был просто «объектом номер сорок один», одним из многих, имеющим собственную сигнализацию.
Вслед за Соболевым поднялись в бункер с металлическими стенами и полом Тарас и Василий, встали почти в полной темноте за креслом у стола с панелью управления, за которым уже сидел Матвей. На панели светился фиолетовый огонек, и точно такой же глазок смотрел на гостей с панели процессора, занимавшего всю левую тумбу стола. Что-то щелкнуло, над головой в потолке разгорелся круглый светильник, позволивший теперь рассмотреть обстановку помещения и компьютер.
Такой машины Вася еще не видел. Устанавливалась она несколько лет назад, но дизайном, компоновкой, изяществом форм, ощущением мощи и огромных возможностей не уступала таким современным комплексам, как «Макинтош» и «Русич». На панели процессора переливался всеми цветами радуги ярлычок с надписью «Конан-99», монитор же был украшен табличкой «Шайенн».
Матвей посидел несколько секунд в расслабленной позе, разглядывая клавиатуру компьютера, оформленную в виде крыльев бабочки, поднял над столом руки, и вдруг лицо его засветилось – в буквальном смысле этого слова! – стало прозрачно-розовым, как бы отлитым из раскаленного стекла.
Что-то произнес Тарас – Вася не расслышал, пораженный и увлеченный никогда ранее не виданным зрелищем. Матвей ответил. Руки его тоже засветились, но уже не розовым, а голубоватым свечением, с них сорвались струйки фиолетового огня, упали на стол, извиваясь, как змейки. Тускло засветилось табло «Yеs» на левом крыле пульта. Снова что-то быстро произнес Тарас.
– Попробуй войти слева, – напряженным голосом произнес Матвей, – через фильтры, я войду справа.
– Нужен компайлер [29] , так не справимся.
– Держи, пройдем!
Горшин тоже вытянул над столом засветившиеся руки, и в тот же момент правый разворот панели управления расцвел загоревшимися индикаторами. Зашелестели вентиляторы двух шкафов-тумб процессора и монитора, экран которого налился мягким жемчужным свечением.
– Ну вы даете, супера! – пробормотал окончательно сраженный Василий. – Чтоб включить заблокированный комп… – Он не закончил. Откуда-то издалека, едва слышно, донесся тихий вой. Смолк. Снова преодолел толщу земли, бетона и стали.