Линда Эверетт тоже пришла рано. Джулия рассказала Анди об аресте Расти — совершенно беспочвенном, — и та знала, что его жена охвачена тревогой, но Линде удавалось ее скрыть яркой косметикой и красивым платьем с большими карманами. Учитывая собственное состояние (во рту пересохло, голова болела, желудок колыхался), Анди восхищалась мужеством этой женщины.
— Садись рядом, Линда. — Она похлопала по скамье рядом с собой. — Как Расти?
— Не знаю. — Линда проскользнула мимо Андреа и села. Что-то в ее кармане стукнуло о дерево. — Мне не разрешили увидеться с ним.
— Эта ситуация изменится к лучшему.
— Да, изменится, — мрачно согласилась Линда. Потом наклонилась вперед: — Привет, детки, как вас зовут?
— Это Эйден, — ответила Каро, — а это…
— Я — Элис. — Маленькая девочка величественно протянула руку: королева здоровалась с верноподданной. — Я и Эйден… мы с Эйденом… сиркупы. Что означает сироты Купола. Терстон так нас назвал. Он знает разные фокусы. Может вытащить четвертак из твоего уха и все такое.
— Что ж, похоже, в этом вам повезло. — Линда улыбнулась. Улыбка далась ей с трудом, никогда в жизни она так не нервничала. Даже не просто нервничала — никогда не испытывала такого дикого страха.
К половине седьмого на стоянке за муниципалитетом свободных мест не осталось. После этого автомобили начали парковать на Главной улице, а также на Западной и Восточной. Без четверти семь заполнились стоянки у почты и полицейского участка, а в зале собраний уже заняли все скамьи.
Большой Джим предусмотрел такую ситуацию, и Эл Тиммонс с помощью нескольких новых копов вытащил на лужайку скамьи из зала «Американского легиона». С надписью «ПОДДЕРЖИМ НАШИ ВОЙСКА» на одних и «ЕЩЕ ПОИГРАЕМ В БИНГО» на других. Большие динамики «Ямаха» установили с обеих сторон парадной двери.
Порядок поддерживали большинство полицейских — включая всех ветеранов-копов, кроме одного. Когда припозднившиеся начинали жаловаться по поводу того, что им придется сидеть на улице (или даже стоять, поскольку скамей на лужайке тоже не хватило), чиф Рэндолф отвечал им, что следовало приезжать раньше: кто не успел — тот опоздал. Опять же, говорил он, вечер приятный, теплый и безветренный, а вскоре на небе появится большая розовая луна.
— Приятный, если не обращать внимания на запах, — пробурчал Джо Боксер. Стоматолог пребывал в скверном настроении после вафельной стычки в больнице. — Надеюсь, через эти хреновины мы все услышим. — И он указал на динамики.
— Услышите, — кивнул чиф Рэндолф. — Мы взяли их в «Дипперсе». Томми Андерсон говорит, что они высшего качества и он настроил их сам. Считай, что ты в автокинотеатре, только без экрана.
— Я считаю, что от таких кинотеатров только задница болит. — Джо Боксер положил ногу на ногу и поправил стрелку на брючине.
Младший наблюдал за всем этим, спрятавшись на мосту Мира и подглядывая в щель в стене. Его удивило, что столько народу собралось в одном месте и в одно время. Динамики облегчили ему жизнь. Он мог слышать все с того места, где находился, и приступить к реализации своего плана, как только отец начнет тронную речь.
Господи, помоги тем, кто окажется у меня на пути, подумал он.
Своего отца, с выпирающим животом, Младший без труда узнал и в сгущающихся сумерках. Опять же по случаю общегородского собрания генератор муниципалитета работал на полную мощность, и свет из одного окна падал на край автостоянки, где стоял Большой Джим. Разумеется, с Картером Тибодо.
Большой Джим не чувствовал, что за ним наблюдают, точнее, он чувствовал, что на него смотрят все, а это, в сущности, одно и то же. Ренни глянул на часы. Самое начало восьмого. Исходя из многолетнего политического опыта он знал, что важное собрание всегда надо начинать на десять минут позже установленного срока, не больше и не меньше. А это означало, что пора двигаться. В руке Ренни держал папку с речью, но заранее чувствовал, что текст ему не понадобится. Он и так знал, что скажет. Прошлой ночью Большой Джим произнес эту речь во сне, причем не единожды, и с каждым разом она становилась только лучше.
Он ткнул Картера в бок:
— Пора начинать шоу.
— Хорошо. — Картер побежал к Рэндолфу, который стоял на ступеньках, ведущих к дверям муниципалитета (Наверно, видит себя Юлием-гребаным-Цезарем, подумал Большой Джим), и привел его.
— Мы войдем через боковую дверь. — Ренни вновь сверился с часами: — Через пять… нет, через четыре минуты. Ты первым, Питер, я за тобой, Картер — следом. Шагайте уверенно — никаких покачиваний. Будут аплодисменты. Замрите навытяжку, пока они не начнут стихать. Потом садимся. Питер, ты слева от меня. Картер — по мою правую руку. Я выйду к трибуне. Сначала молитва, потом все встанут, чтобы исполнить национальный гимн. После этого я начну говорить, и мы быстренько пройдем все пункты повестки дня. Люди проголосуют за все. Понятно?
— Я чертовски нервничаю, — признался Рэндолф.
— И напрасно. Все будет хорошо.
В этом Большой Джим ошибся.
Когда Большой Джим и его свита направлялись к боковой двери муниципалитета, автофургон, за рулем которого сидела Роуз, сворачивал на подъездную дорожку дома Макклэтчи. За фургоном следовал простенький седан, которым управляла Джоани Кэлверт.
Клер вышла из дома с чемоданом в одной руке и большой парусиновой сумкой с продуктами в другой. Джо и Бенни Дрейк тоже несли чемоданы, хотя большая часть одежды в чемодане Бенни ранее лежала в комоде Джо. Нес Бенни и сумку среднего размера, нагруженную добычей из кладовой Макклэтчи.
От муниципалитета донеслись усиленные динамиками аплодисменты.
— Поторопитесь, — позвала Роуз. — Они начинают. Пора нам выметаться отсюда.
Лисса Джеймисон вылезла из кабины, чтобы помочь уложить вещи в кузов.
— У вас есть свинцовая лента, чтобы закрыть стекла? — спросил Джо Роуз.
— Да, и запасные пластины в автомобиле Джоани. Мы отъедем подальше, а потом закроем стекла. Чемодан положи в кузов.
— Это безумие, знаете ли. — Джоани Кэлверт расстояние от своего «шевроле» до автофургона преодолела не шатаясь, и Роуз пришла к выводу, что та пропустила не больше одного-двух стаканчиков, исключительно для укрепления духа. Добрый знак, решила она.
— Наверное, ты права, — кивнула Роуз. — Все готовы?
Джоани вздохнула и обняла хрупкие плечи дочери:
— К чему? К поездке в ад? Почему нет? Как долго нам придется там оставаться?
— Не знаю, — ответила Роуз.
Джоани еще раз вздохнула:
— Хорошо хоть тепло.
— Где твой дедушка? — спросил Джо Норри.
— С Джекки и мистером Берпи в микроавтобусе, который мы украли у Ренни. Он будет ждать у полицейского участка, когда они войдут туда, чтобы освободить Расти и мистера Барбару. — Она испуганно улыбнулась. — Он будет их водилой.