У него была только непоколебимая уверенность, что здесь, на Нироли, он сможет более полно использовать свои способности руководителя и дипломата. Он надеялся, что Нироли даст ему возможность проявить себя на мировой политической арене так, как Хадия ему никогда бы не позволила. И это помогло бы ему обрести внутренний мир и гармонию с самим собой — те чувства, что всегда ускользали от него.
— Как мне доложили, люди уже собрались на площади, чтобы приветствовать тебя, Кадир. Они тебя примут, потому что я, их король, принимаю тебя, и признают своим наследником. Тем более, когда услышат, что ты женишься на Натали Карини. Она происходит из старинной ниролианской семьи. Натали живет и дышит Нироли. Она научит тебя всему, что ты должен узнать об обычаях и особенностях наших людей.
Образ будущей невесты, нарисованный его отцом, вряд ли мог пробудить мужское желание, цинично подумал Кадир. Не то чтобы для него это имело большое значение, захочет он ее или нет. По крайней мере до тех пор, пока не нужно будет произвести на свет наследника. Он был готов к тому, что его невеста окажется не очень привлекательной физически. Но ведь его никто не обязывает ложиться с ней в постель каждую ночь.
— Не вижу причины оттягивать, поэтому я решил, что твоя свадьба с Натали состоится через десять дней, — объявил король. — Все необходимые приготовления уже сделаны.
Кадир нахмурился.
— Не покажется ли подозрительным столь поспешное объединение?
— Боишься, народ подумает, что ты берешь ее уже с ребенком? В этом нет ничего страшного. Я знаю мой народ. Они примут тебя еще радушнее в качестве наследника престола, если будут думать, что тебе вот-вот родит сына ниролианская жена.
Сначала свадьба, а потом сразу же нужно будет заботиться о наследнике, хмуро подумал Кадир.
— У меня еще остались обязательства перед Хадией, связанные с официальной передачей власти моему младшему брату, которая потребует моего присутствия.
— Это легко можно устроить. Сразу после свадьбы вы с Натали проведете медовый месяц в Хадии.
В дверях показался первый министр.
— Ваше высочество, — обратился он к королю. — Люди уже собрались на площади, и принцу Кадиру нужно переодеться в официальный костюм, чтобы быть представленным народу Нироли.
— Уж не думаете ли вы, что я действительно это надену! — воскликнула Натали, с отвращением уставившись на жесткий шелковый корсет, обильно украшенный драгоценными камнями. Он был похож скорее на орудие пытки, чем на предмет одежды.
— Король лично выбрал вам наряд для сегодняшней церемонии. Это копия того платья, в котором была его первая жена во время помолвки, — сухо сообщила графиня. — Король верит, что, увидев вас в этом платье, люди вспомнят об их любви к королеве Софии и перенесут ее на вас. — Разумеется, как мог король Джорджио упустить возможность сыграть на чувствах своих подданных, с раздражением подумала Натали. Но тут же вынуждена была признать, что благосклонность народа Нироли ей еще понадобится.
Корсет, к которому пристегнули прямую элегантную юбку, затянули так туго, что Натали едва могла дышать. Перед этим она провела целый час с личным парикмахером, убедившим ее поднять волосы и сделать чопорную старомодную прическу. Взглянув на себя в зеркало, она не нашла в своем отражении ни единой знакомой черты. Единственное, что ее немного успокаивало, это привычный запах ее духов.
Раздался стук в дверь, и перед глазами Натали предстала одетая в национальные костюмы стража.
Время идти.
Кадир мог слышать восторженный гул толпы на большой дворцовой площади. Комната с балконом, выходящим на площадь, была традиционным местом, откуда король обращался к своему народу.
Они ступили на балкон, и Кадир увидел яркую радугу конфетти, взлетающую в воздух под звуки торжественного гимна.
Он никогда не знал своего отца, будучи ребенком. Они встретились сейчас как двое взрослых мужчин, каждый со своими планами на будущее. Неожиданная волна эмоций, нахлынувшая на него, захватила его врасплох. Ему уже сорок — совсем не тот возраст, чтобы рыдать от умиления перед несуществующими отношениями.
Король Джорджио сделал шаг вперед и поднял руки, призывая людей к тишине.
— Мой народ, — объявил он. — Я даю вам моего сына.
Натали слышала оглушительный рев толпы, стоя в глубине комнаты, ожидая, когда ее пригласят присоединиться к королю и ее будущему мужу. Внизу на площади, скорее всего, стоит и ее дедушка. Не имело значения, какие ссоры случались между ним и королем в прошлом, все равно они были крепко связаны их общей любовью к Нироли.
Через открытые двери она могла слышать легкую дрожь в голосе короля. От старости? От волнения? Его прочувствованные слова вызвали бурю одобрения у собравшихся.
— Когда один за другим, — продолжал король, — мои наследники лишали себя возможности занять престол, я начал ощущать беспокойство за свой народ. Ведь тогда я еще не знал, что судьба уже выбрала того, кто придет после меня. Сына, о котором я до последнего времени ничего не знал. Случайная встреча много лет назад привела к его зачатию. Но мать моего сына скрыла правду и заговорила лишь на смертном одре. Принц Кадир отказался от престола в Королевстве Хадии, чтобы исполнить здесь свой долг. Ему потребуется помощь, чтобы управлять вами так, как вы этого заслуживаете, и для этой цели мой сын, ваш будущий король принц Кадир, через десять дней женится на Натали Карини, дочери Нироли.
Воздух наполнился гулом одобрения. В ту же секунду графиня подтолкнула Натали в спину. Молодая женщина сделала шаг, затем другой, чувствуя, как оглушительно стучит ее сердце.
Дневной свет после полутьмы гостиной показался ей ослепительным. Она ступила на балкон, стараясь не вздрогнуть от резкого звука труб.
Король стоял в самом центре. Она поклонилась и почувствовала, как корсет врезался в ее тело.
— Натали! Натали! Ты настоящая принцесса Нироли! — Собравшиеся бросали в воздух лепестки роз. Танцоры весело отплясывали под импровизации уличных музыкантов.
— Дочь Нироли, — услышала она голос короля, — дай мне твою руку, чтобы я мог соединить ее перед лицом народа с рукой нашего избранного наследника, моего сына принца Кадира. — Король протянул руку, и впервые Натали увидела стоящего рядом с королем своего будущего мужа.
Мир закружился вокруг нее, словно ее подхватил водоворот сияющих красок. Он! Тот мужчина из Венеции! Леон Перез! Должно быть, произошла какая-то ошибка или у нее разыгралось воображение… Но нет… это он! Принц Кадир и Леон Перез — одно лицо. Невероятно.
Шок прошел сквозь ее сердце, забрал воздух из легких, заставил померкнуть свет перед глазами. Звуки толпы слились в неясный гул, доносящийся откуда-то издалека. Она смутно уловила, как веселое возбуждение внизу сменилось неясным беспокойством. Все недоумевали, почему вдруг она пошатнулась и сделала шаг назад.