— Знаешь, — сказал он, мягко меняя тему, — некоторые из древних, изучавшие небеса, верили, что разные моменты времени существуют параллельно. Современная физика не отвергает такой возможности. Мой прадед говорил, что люди могут путешествовать в прошлое… и даже в будущее, если у них достаточно мудрости и есть серьезная необходимость.
Когда Кира ничего не ответила, он спросил, считает ли она, что это возможно.
— Не хочу обижать твоего прадеда, но, честно говоря, нет, — призналась она. — Неужели ты сам веришь в это?
— Как же я могу, — сказал он, усмехаясь, — раз ты предупредила, что не относишься к этому серьезно?
Немного погодя он отодвинулся и встал, чтобы добавить в огонь еще несколько поленьев. Хотя ей представилась прекрасная возможность объявить о своем отъезде, Кира даже не пикнула.
Я не хочу уезжать, призналась она себе, несмотря на то, что Дэвид предал меня несколько лет тому назад. И я все еще хочу его. Может быть, если сейчас я уступлю своему желанию, то смогу вернуться в Канзас-Сити с возрожденной душой?..
Она старалась не думать о том, что это, скорее, лишь самоуверенная надежда, учитывая силу ее чувств к нему. И не стала возражать, когда Дэвид, поправив огонь, вернулся и притянул ее к себе. Единственное, о чем она могла думать, когда он прижался щекой к ее волосам, а ее губы уткнулись в сладко пахнущее тепло его шеи, — это то, что они действительно здесь, вместе.
Огонь был таким жарким. А воздух, по контрасту, таким холодным. Его же руки — таким надежным укрытием. Сама того не желая, Кира уснула, и снились ей миллиарды звезд, смотрящих вниз, и прадедушка Дэвида, вплетающий их названия в сочиняемую на ходу навахскую легенду.
Когда она проснулась, было уже светло. Где-то ржала лошадь. И работала какая-то машина — возможно, сенокосилка.
Вздрогнув, Кира обнаружила, что другая половина шезлонга, который они делили с Дэвидом, пуста. На Кире по-прежнему был одолженный у Дэвида халат, наброшенный на голое тело. Ее одежда, сумочка и ключи от машины были где-то в доме. Мы провели ночь вместе, подумала она, не веря. Отец будет вне себя!
Пока она набиралась мужества, чтобы войти в дом и забрать свои вещи, раздвинув одну из дверей, ведущих во внутренний дворик, вышел Дэвид с кофейником. В отличие от нее он был полностью одет — в чистые вылинявшие джинсы, черную хлопчатобумажную рубашку и ковбойские сапоги. Он явно принял душ, побрился и выглядел как человек, который уже успел поработать.
— Привет, соня, — сказал он, протягивая дымящуюся фарфоровую кружку и весело глядя на нее. — Я тактично воздержусь от шуток, пока ты не приведешь себя в порядок.
Она скорчила гримасу.
— Большое спасибо. Не могу выразить, как я признательна.
Кофе был крепкий, без молока и горячий — именно такой, как она любила. Она решила сделать несколько глотков, прежде чем приступить к восстановлению своих позиций, которые определенно должны были пошатнуться оттого, что она провела с ним ночь.
— Пришла моя экономка, она готовит завтрак, — продолжал он, прежде чем Кира успела что-нибудь сказать. — Как только ты окончательно проснешься, мы можем пойти в дом и поесть.
Кира подавила стон. Что подумает о ней эта женщина! Ведь она всю ночь провела с Дэвидом на улице и все еще одета в его халат! Правда, экономка могла уже привыкнуть к ночным визитершам. Возможно, подобное здесь считается обычным.
Не считая того, что они видели друг друга обнаженными, ничего неприличного не произошло. Они даже не целовались. Если не задумываться о том, как это выглядит со стороны, она вправе высоко держать голову.
— Я чувствую себя глуповато, потому что уснула, а не поехала домой, — пробормотала Кира, слишком поздно осознав, что ее слова звучат как попытка оправдаться.
— Забудь об этом, — ответил он. — Здешний воздух кого угодно свалит с ног, особенно с непривычки.
Может, Дэвид и прав, подумала она. Наверное, за последние годы я действительно слишком много времени провела, сидя над сводами законов и допрашивая свидетелей, и слишком редко бывала в том месте, которое люблю, если порции свежего воздуха Аризоны достаточно, чтобы развеять все мои страхи и сомнения. К сожалению, и разговора не может быть о том, чтобы переехать во Флагстафф, где рядом будет он.
Смешливое выражение в его глазах усилилось.
— Так ты намерена добровольно войти в дом и позавтракать со мной? — требовательно спросил он. — Или мне тебя отнести?
Каждый раз, соглашаясь на его предложения, она делала еще один шаг вниз по скользкому склону. И все же в данной ситуации выбора у нее почти не было.
— Спасибо, но я, пожалуй, сделаю это сама, — ответила она, вставая и плотнее запахивая халат.
Экономка Дэвида, женщина лет шестидесяти, которую он представил как Маргарет Яззи, являлась его дальней родственницей и обладала ярко выраженными чертами племени навахо. Она как раз перекладывала омлет с грибами, козьим сыром и перцем чили с потемневшей сковороды на глазурованное блюдо.
— Здравствуйте, — застенчиво поприветствовала женщина Киру и спросила: — Хотите дыню? Или апельсиновый сок?
Кира остановила свой выбор на дыне. Пока они ели, сидя на табуретах у стойки, Дэвид сделал первое из двух предложений, которые были у него на уме.
— Я понимаю, что это не совсем обычная просьба. Но я действительно хочу, чтобы ты поговорила с Полом Наминга, — произнес он без всякой подготовки и, прочитав на ее лице отказ, поторопился продолжить: — Я не жду, что ты перейдешь на другую сторону. Или сделаешь что-то, что скомпрометирует работу твоего отца. Просто я твердо убежден, что Пол невиновен.
Если это так, подумала Кира, то мой отец и Ред Майнер совершили колоссальную ошибку. Она помолчала с минуту.
— Ты хочешь сказать… что дашь мне поговорить с ним наедине?
Он покачал головой.
— Как его адвокат, я обязан присутствовать. Но я буду держаться в тени… вмешаюсь, только если решу, что он собирается сказать что-то противоречащее его интересам.
Это казалось достаточно разумным. Обязанностью адвоката Пола было помочь фельдшеру-хопи не утопить собственное дело. Кира сочла предложение Дэвида интересным и, возможно, полезным. Однако она сомневалась, что отец посмотрит на это так же. Насколько она его знала, он будет беспокоиться о том, чтобы не допустить нарушений закона, связанных с неправильным поведением стороны обвинения.
— Я должна это обдумать, — ответила она после паузы. — Я дам тебе знать.
Когда наконец они почувствовали, что не смогут больше проглотить ни куска, Дэвид выдвинул второе предложение — встретиться на месте убийства Бена для краткого осмотра, прежде чем разъехаться по делам.
— Я присутствовал на территории Музея во время фестиваля, но драки не видел, — сказал он. — Я был на зрительских местах и смотрел представление, длившееся уже минут десять, когда Ред Майнер взял микрофон и сделал объявление. Тут начался ад кромешный. Мне бы хотелось пройтись там и обдумать происшедшее без толпы зевак, заглядывающих тебе через плечо… проверить, сколько времени требуется, чтобы попасть из одной точки в другую. Поскольку тебя там не было… и ты даже не видела, как все было обустроено для фестиваля, тебе это тоже может пригодиться. Я с удовольствием покажу, где находились трейлеры, сцена и места для зрителей.