— Зачем? — насторожилась Джейн. Граф пожал плечами:
— Мне кажется, я когда-то знал леди Салби. Если до брака, ее звали Гвендолин Симмонс, то это точно она.
Настороженность Джейн выросла еще больше.
— Да, именно так ее звали до брака с сэром Барнаби, — неохотно признала она.
Ей не хотелось говорить ни о леди Салби, ни о сэре Барнаби. Ей хотелось просто уйти, покинуть это место — оказаться как можно дальше от Хока!
Она покачала головой и потянулась за плащом и шляпкой.
— Мне кажется, этот разговор никуда не приведет, милорд. Если позволите...
— Джейн, мне нужно знать... Вашу маму звали Джанет?
Джейн обомлела. Застыла в движении. Не могла вздохнуть. Зеленые глаза — словно озера, наполненные болью. Она медленно, ох как медленно, повернулась к графу Уитни:
— Откуда вам известно имя моей матери, сэр?..
— Боже правый... — выдохнул граф, и его лицо — это прекрасное лицо, которое кружило головы дамам на протяжении тридцати лет, — стало белым как снег. — Ты дочь Джанет! — Он поискал у себя за спиной опору и крепко вцепился в спинку стула, так что суставы побледнели. — Я думал об этом... я обратил вчера на тебя внимание, потому что ты как две капли воды похожа на нее. Те же рыжие волосы и горящие зеленые глаза. — Он усмехнулся сам себе. — Но, видишь ли, Джейн, я столько лет искал ее в других. В бесчисленном количестве женщин. Но ни одна из них не была Джанет...
Хок приблизился к Джейн и мрачно взглянул на бывшего соперника:
— Вы не видите, что расстраиваете ее, Уитни? Но граф смотрел только на Джейн.
— Я расстраиваю тебя, Джейн? Да? — Он взял ее руки в свои.
Джейн с волнением всмотрелась в его лицо:
— Как... когда вы знали мою маму?
— «Когда», Джейн? — хрипло повторил граф. — Хотите узнать точную дату и час нашей последней встречи? Или вас интересует только месяц и год?..
Джейн облизала пересохшие губы:
— Прошу вас, милорд, просто скажите, что вам известно о моей матери!
— Хок, мне кажется, Джейн лучше присесть, — вмешалась Арабелла. — Ей плохо...
— Нет, мне не плохо, Арабелла, — поспешно заверила она ее. — Я просто... Прошу вас, милорд, — повернулась она к графу. — Скажите, что вам известно о моей матери.
В ее голосе прозвучало столько тоски, что у Хока сжалось сердце. А ведь девушка всего лишь хотела узнать — просто узнать! — что-нибудь о матери, которая умерла, даруя ей жизнь.
Он даже не понял, почему разговор стал таким напряженным. Он, как и Арабелла, знал, чувствовал только одно — если эта ситуация продлится, сердце Джейн может не выдержать.
— Разлей чай, Арабелла, — посоветовал он сестре. — Горячего и крепкого для Джейн, и побольше сахара.
Граф поморгал глазами, словно очнулся ото сна.
— Да, Джейн, ты должна выпить чаю. — Он подвел девушку к одному из кресел и усадил ее в него.
— Может, мне это тоже не помешает, — мягко добавил он, присаживаясь на стул напротив нее. Он по-прежнему не сводил с Джейн взгляда и крепко сжимал ее ладошки. — Ты и вправду очень похожа на нее.
Хок с тревогой наблюдал, как Джейн высвобождает руки, чтобы взять у Арабеллы чашку с чаем. Щеки ее начали приобретать нормальный цвет, стоило ей отхлебнуть горячего сладкого напитка. И все это время Джейн неотрывно смотрела на графа. Как будто она не решалась выпустить его из виду. Как будто она боялась, что он может исчезнуть, закрой она глаза.
Этот жадный взгляд Джейн на графа заставлял сердце Хока судорожно сжиматься в груди.
Джейн аккуратно поставила, пустую чашку на поднос.
— Прошу вас, расскажите все, что вы знаете о моей маме, милорд, — вновь попросила она.
— С чего начать? — задумался граф, забыв про чай, стоявший перед ним на столе. Он смотрел на Джейн как завороженный. — Я поверить не могу... это просто невероятно, после стольких лет встретить дочь Джанет. Я... прости меня, Джейн. Я отвлекся. Скажи, что тебе уже известно о ней...
— Отец говорил, что она была хорошей, доброй и красивой, — грустно улыбнулась Джейн.
— Так и было, Джейн, — кивнул граф. — О да именно такой она и была.
— А леди Салби заявляла, что она не была такой. Что она была дикой и порочной. Что своим распутным поведением она опозорила семью и друзей...
— Ведьма! — Граф взволнованно вскочил на ноги, лицо его омрачилось. — Ты не поверила ей, Джейн?
— Я не хотела верить, сэр... — пожала она плечами.
— Но ты не должна, Джейн! — возразил граф, и руки его сжались в кулаки. — Гвендолин Симмонс — леди Салби... — он поморщился от отвращения, — злобная, мстительная женщина, настоящая змея. Она всегда завидовала красоте Джанет. Душевному теплу, которое с легкостью притягивало к ней людей. Тому, что со дня нашей встречи я любил Джанет больше жизни... — добавил он с болью в голосе.
Джейн уставилась на него. Джастин Лонг, граф Уитни, когда-то любил Джанет?..
Хок тоже во все глаза смотрел на графа. Уитни был на двадцать лет старше его. К тому времени, когда Хок вступил в высший свет четырнадцать лет тому назад, он уже заслужил репутацию отпетого ловеласа. Этот человек никогда по-настоящему не выходил за рамки дозволенного, но всегда балансировал на грани. Говорят, что графиня умерла от разбитого сердца, а не от инфлюэнцы, которая, как утверждают, забрала ее жизнь и жизнь их маленького сына.
Если мать Джейн умерла при родах двадцать два года тому назад, когда Уитни уже был женатым человеком и, как он уверяет, любил Джанет...
Хок внимательно всмотрелся в Джейн. Что она поняла из разговора с графом? Девушка была не настолько удивлена, как можно было ожидать. Более того, она спокойно восприняла заявление Уитни о том, что он любил ее мать...
— Может быть, нам лучше уйти и оставить их одних, Хок? — тихонько позвала Арабелла. — Похоже, у них очень личный разговор.
— В этом нет нужды, Арабелла, — тепло отозвалась Джейн. — Напротив, мне кажется, эта информация не помешает вам обоим, — добавила она, скосив глаза на Хока.
Что было в этом взгляде? Хок не мог понять. Определенно опасение. Но что еще?..
Уитни с трудом собрался с мыслями.
— Сначала, Джейн, я должен поведать тебе о Гвендолин Симмонс — о ее одержимости. Мною. — Он поморщился, увидев озадаченный взгляд Джейн. — Мне было двадцать четыре, когда она приехала в Лондон на свой первый сезон. Боюсь, в то время я был занят только собой. Заводил интрижки с замужними дамами, безудержно флиртовал со всеми новыми дебютантками. — Он удрученно покачал головой. — Я был очень тщеславен, Джейн.
— Вы были холосты, и вам было всего двадцать четыре, милорд, — встала она на его защиту.