– А может, ты примешь мое предложение и мы где-нибудь уединимся?
– Например, у меня?
– Звучит заманчиво!
– А вы не хотите перейти на «вы»?
– Нет, не хочу!
– Вы, вероятно, меня не поняли, Ник. Пора раз и навсегда покончить с этим балаганом. Вы прекрасно знаете, кто я, а я прекрасно знаю, кто вы. Может, прекратим играть в прятки? Не надейтесь на мое покровительство. Фильма не будет!
– Это решать твоему отцу, а не тебе. Мне всего лишь нужна его подпись.
Джинкс пристально посмотрела на него, медленно пожала ему руку и продолжила:
– Этого не произойдет, мистер Принс.
– Может, ты будешь называть меня Ником, черт побери?
– Мистер Принс... Ник... Мне все равно, – равнодушно пожала она плечами. – Во всех случаях ответ остается неизменным: нет. Не тратьте понапрасну свое время.
– Как я уже говорил Джеймсу Стивензу неделю назад, я не знаю ответа «нет». Если мне хочется что-то сделать, я всегда этого добиваюсь, – предупредил он.
Она возмущенно посмотрела на Ника, у нее не укладывалось в голове, как издатель мог выдать секрет своего автора.
– Так это Джеймс Стивенз сказал вам настоящее имя моего отца?
– Джеймс – профессионал своего дела, он не станет этим заниматься.
Ну, хоть что-то! Если бы Ник Принс этого не сказал, то вторая повесть никогда бы не попала на стол Джеймса Стивенза.
И тем не мене, получалось так, что кто-то из работников Джеймса Стивенза выдал тайну. Вопрос заключался в том, кто мог это сделать?
– Скажите, мистер Принс, а почему вам с таким трудом дается слово «нет»?
– Если мне не изменяет память, то такого слова вообще нет в словарном запасе моего брата, – произнес сзади звонкий женский голос.
Джинкс обернулась и увидела сестру Ника Стейзи Хантер. Она была очень красивой и такой же рыжеволосой, как Джинкс.
– А зачем мне оно нужно, это дурацкое слово? Я оптимист. Может быть, потом, когда постарею, мне и придется его услышать.
Он мог быть оптимистом сколько угодно, но ответ все равно оставался отрицательным.
– Прошу вас простить меня, – слегка улыбнувшись, произнесла Джинкс и покинула их. Она понимала, что Ник слишком близко подобрался к ней.
Гораздо ближе, чем ей хотелось бы!
Ник проводил ее расстроенным взглядом. Ему оставалось либо сдаваться, либо броситься сейчас за Джинкс и попытаться убедить девушку, что ей все-таки стоит познакомиться с ним получше.
– Сделай мне одолжение, Стейзи! – повернулся он к сестре.
– Ну, конечно, говори. Для любимого брата я готова идти на любые жертвы!
– Вот и отлично! Пойди скажи своему супругу, что вам пора уходить.
– Но еще слишком рано! Что я скажу Сьюзен. и Лео?
– Плевать, что ты им скажешь, – резко ответил он, не сводя глаз с Джинкс. – Скажи, у тебя дом горит. Короче: хватай мужа – и живо отсюда!
– Ладно, – согласилась Стейзи. – А ты с нами не поедешь?
– Правильно понимаешь, – кивнул Ник, не отрывая взгляда от Джинкс. – И что бы ты ни сказала мужу, делайте все как можно быстрее.
Стейзи ушла, а Ник направился к Джинкс и, подхватив ее под руку, бодрым голосом произнес:
– Прости, я задержался. – Потом, повернувшись к пожилой паре, сопровождавшей Джинкс, с улыбкой добавил: – Вы не возражаете, если я поеду с вами? Сестра обещала подбросить меня до отеля, но у них что-то произошло дома, и они срочно направились туда.
Супруги переглянулись и ответили, что не возражают, так как в машине еще оставалось два свободных места.
Ник и не сомневался, что они не будут против, но вот Джинкс могла все испортить.
Выражение ее лица, казалось бы, не предвещало ничего хорошего. Но то, что он услышал, приятно удивило его:
– Вообще-то, – повернулась она к своим друзьям, – здесь недалеко. Мы могли бы с Ником прогуляться.
– Джинкс, ты уверена? – спросила ее подруга. – Пара миль точно будет.
– Вечер уж больно хорош, – сделаной игривостью отозвалась Джинкс. – Почему бы не прогуляться? Правда, Ник?
Какие могут быть возражения?!
– Я сам хотел тебе это предложить, но боялся, что ты устала, – моментально поддержал он игру.
Они попрощались с супружеской парой, со Сьюзен и Лео и вышли на улицу.
– Скажи мне, – первым нарушил тишину Ник, – а мы через мосты будем проходить?
– Через несколько, – сухо и недовольно отозвалась она.
– Так и думал. Чувствую – мне несдобровать! – Ник состроил смешную гримасу, будто испугавшись мысли, что Джинкс собирается сбросить его с моста.
– Знаете, Ник, одно я могу сказать вам наверняка: я не жестокий человек.
– Зато честный, да?
– Честный? Что вы имеете в виду?
– Ты представилась Джульеттой. А друзья называли тебя Джинкс, – сказал он.
– Близкие друзья – да, – ответила она, очевидно не включая его в их число, а затем резко сменила тему: – А вы понимаете, что мы сейчас с вами расстанемся и вы не будете провожать меня домой? И вообще, советую вам держаться подальше от моего отца, понятно? – По лицу девушки было заметно, что ее переполняют эмоции.
– Я просто хотел...
– Я знаю, что вы хотите, Ник! – в глазах ее сверкнули молнии, а руки непроизвольно сжались в кулаки. – Вы хотите снять фильм по повести моего отца «Удивительный мальчик». И добавить еще одну статуэтку Оскара в свой дурацкий кабинет!
Боже! Как прекрасна была эта женщина, несмотря на то, что она злилась...
– Думаю, мне должны льстить твои слова, раз ты знаешь про мои пять Оскаров...
– А я так не думаю!
– Действительно было бы здорово получить еще Оскара! – продолжил он неожиданно охрипшим голосом. – Но сейчас меня больше интересует другое: проведу ли я сегодняшнюю ночь в твоей постели?
Щеки Джинкс медленно порозовели, а дыхание участилось.
– Не думаю, что у вас есть выбор, – к своему ужасу она вдруг поняла, что сама не верит в то, что сказала.
И Ник это тоже понял. Он был достаточно опытен в сердечных делах, чтобы догадаться: ее к нему тянет точно так же, как и его к ней.
– Нет – значит, нет, – решительно сказал он, шагнув к ней. – Но ты же тоже меня хочешь, Джинкс!
Темно-голубые глаза ее потемнели, губы слегка вздрогнули, лицо залилось румянцем. И Ник понял: он может делать с ней все, что захочет! А ведь он даже еще не поцеловал ее!