Но имел место еще один эпизод. Целая компания – молодая женщина с тремя детьми и двумя собаками – преодолевала деревянный мостик. Собака и маленький мальчик упирались и никак не хотели идти. Ворд терпеливо подождал и даже подержал собаку, за что был вознагражден благодарной улыбкой.
Совсем не похоже на вспыльчивого человека, признала Анна, неосознанно придвигаясь к Ворду ближе и дотрагиваясь до его руки – жест собственницы. Конечно, эта молодая женщина ей не соперница, но даже если так… Анну поразило, как сильны владевшие ею чувства. Ворд добродушно подшучивает над молодой мамой… Как он осмелился смотреть на нее так, улыбаться ей, будто с ней флиртует?! Анна тут же ощутила странный гул в голове – как она, однако, устала.
– Кажется, мне лучше вернуться к машине, Ворд. – И не ожидая его ответа, повернулась и быстро пошла в обратном направлении, стыдясь охвативших ее эмоций и не имея сил справиться с ними.
Пока ехали к дому Анны, Ворд всячески себя обвинял: у нее есть все основания быть недовольной. В садовом центре он вел себя непозволительно и сам это признает. А его ревность не что иное, как восхищение, которое он не должен позволять себе чувствовать. Он потерял уже реальную нить, причину своего присутствия в ее жизни, в ее доме, в ее постели… Страстная тоска по ней предавала и выдавала его – он готов в любой момент ответить на призыв этой женщины.
Дома голова у Анны сильно разболелась. Но это, конечно, не извиняет ее поведение. Почувствовать ревность к этой бедной, замученной, молодой маме… Такие эмоции абсолютно новы для нее, она никогда не испытывала их раньше, и это смущает, даже больше – пугает.
Открывая дверь, они услышали телефонный звонок. Анна побежала взять трубку, одной рукой массируя ноющий висок. Услышав голос племянницы, воскликнула:
– Беф! Как поживаешь?
– Отлично… а ты?
Анна колебалась: стоит ли делиться с Беф, обрушивать на нее свои проблемы…
– У меня тоже все нормально.
– Хотела позвонить тебе раньше, – говорила Беф, – но вернулась только сегодня утром. Все родные просили передать, что любят тебя. А мама напоминает, что скоро их серебряная свадьба. Она устраивает грандиозную вечеринку и, конечно, хочет тебя видеть на ней.
Анна задержала дыхание – Беф, вероятно, навещала родных в Корнуолле; без сомнения, про поездку племянницы ей было известно, хотя вспомнить она не может…
– Извини, мне пора. Поговорим позже. – Беф попрощалась и повесила трубку.
В гостиной, расположенной над магазинчиком, Беф закрыла глаза и вздохнула. Пришлось вот так скоропалительно прервать разговор с Анной. Крестная всегда так внимательна, чутка, у нее безошибочная интуиция – догадается, пожалуй… Беф пробежала глазами почту, которую захватила по дороге: что это – авиаконверт из Праги?.. Внезапно у нее пересохло во рту. В конверте оказалась копия свидетельства на некоторые изделия, купленные ею во время последней поездки в Прагу. Великолепной копии на старинный хрусталь еще нет. Только на предыдущей неделе Келли, ее партнерша, выразила озабоченность по поводу того, что она до сих пор не получена:
– Когда точно она придет? Что произошло?
– Скоро! – пообещала Беф, украдкой скрещивая пальцы за спиной, и заметила, что Келли бросила на нее удивленный взгляд.
Они были знакомы с университетской скамьи; сейчас, к своему и ее счастью, Келли обручилась. Новое положение, отношения с женихом занимают все ее мысли, и она не слишком вникает, почему задерживается доставка чешского хрусталя. Хватит с Беф и того, что Джулиан Кокс выставил ее всем на посмешище… Расстроенная, Беф закрыла глаза; чувства ее все так же остры, боль не зажила. Келли не было в городе – они с Бру навещали родителей, – и в этом ей повезло.
Что касается крестной, голос ее звучал по телефону как-то необычно. Может, обиделась, сочла ее тон невниманием к себе?.. Так она разуверит ее – позже, когда найдет в себе силы. А теперь Беф намерена держать от себя крестную на расстоянии – чтобы ей ничего не пришло в голову. Пусть Анна и не заподозрит, что племянница второй раз совершила глупость…
– Что случилось, Анна? Что-то не так? – Ворд с тревогой смотрел, как она то и дело принимается массировать виски.
– Голова болит, – едва слышно ответила Анна.
– Голова? – Ворд сразу же оказался рядом: ох, какая она бледная. – Давно? Почему ты ничего не сказала мне? Тебя тошнит? Ты можешь…
– Ворд, это просто головная боль, и ничего больше.
Вспомнив советы консультанта, Ворд спокойно сказал, взяв ее за руки:
– Собирайся.
– Куда? – удивилась Анна. – Я как раз хотела приготовить ленч…
– В больницу.
– В больницу? Зачем?
– Консультант предупредил меня, что надо опасаться таких симптомов, как головная боль, тошнота, двоение в глазах, ну и прочее, – мягко объяснил Ворд.
– Но у меня вовсе не двоится в глазах, – запротестовала Анна, все же позволяя Ворду вывести ее из дома и направляясь к машине, – голова болит, и все.
Они приехали; к счастью, в приемном отделении оказалось малолюдно и даже дежурил тот самый консультант. По просьбе Анны, все время, пока он ее осматривал и задавал вопросы, Ворд оставался с нею.
– У вас часто бывают головные боли? – спросил Анну врач, закончив осмотр.
– Иногда… бывает, побаливает голова.
– Мне кажется, это как раз такой случай. Насколько я могу судить, это вряд ли что-нибудь еще. Вы сказали, с тех пор как потеряли память, у вас не было никаких… озарений?
– Нет, пока никаких, – огорченно ответила Анна.
– Вот видишь, я же говорила тебе.
Они направлялись к машине; у Анны был усталый, подавленный вид.
– Да, но в этом надо было убедиться.
Терпеливо отвечая на вопросы врача – тот все выяснял, не вернулась ли к ней память, – Анна выглядела такой слабой, печальной… Ворд страстно хотел поддержать ее, обнять, успокоить, убедить, что все будет хорошо, она в полной безопасности и все это не имеет для него никакого значения, что он… Ворд так резко крутанул руль, что Анна испуганно вцепилась в сиденье.
– Извини, – пробормотал он, избегая встретиться с ней взглядом и выравнивая машину.
Как только они вернулись домой, Ворд поднялся наверх. У него были в ванной комнате, в аптечке, таблетки от головной боли. Достав две, он вернулся вниз и налил в стакан воды. Анна стояла к нему спиной и выкладывала на противень баранью ногу. Он подошел, обнял женщину за плечо и протянул стакан и таблетки:
– Прими, это должно помочь.
Слезы выступили у Анны на глазах – это так необычно, что кто-то заботится о ней, переживает за нее, любит ее… Она чувствует Ворда всем телом, всем существом, любовь переполняет ее… Анна отвернулась и быстро пошла в спальню. Это нелепо, она ведет себя по-идиотски!